– Карр! – Это вырвалось не из моего клюва.
Внезапно прямо передо мной возникла черная фигура с распростертыми крыльями. Они медленно приближалась, угрожающе нацелив в мою сторону когти.
Резко повернувшись, я рванулась прочь с ветки, на которой сидела. И тут же пожалела об этом.
Передо мной, всего в нескольких ярдах, возникло огромное лицо пяти футов высотой. С жуткими клыками – больше, чем зубы у акулы. Темное, точно ночной мрак. Изо рта тянуло зловонием разлагающейся плоти.
Победоносная усмешка на этих злобно изогнутых черных губах мгновенно увяла, когда я ускользнула от удара гигантской когтистой руки. Меня, Дрему, охватила жуткая паника, но птица, которая тоже была во мне, испытывала совсем другие чувства. Она забавлялась! Сестра, сестра, она уже рядом. Эта дрянь подкрадывается все ближе. Но она не застанет меня врасплох. Не сможет, хотя так никогда и не догадается об этом.
Кого это «меня» ?
И тут же все исчезло, Я снова оказалась в своем теле, на равнине, вздрагивая от дождя и вспоминая все, что только что произошло со мной во сне. И пришла к выводу, что таким образом мне было передано сообщение, суть которого сводилась к тому, что Кина знает о нашем приближении. На протяжении последних десяти лет богиня лишь притворялась спящей. Она знала, что такое терпение, не понаслышке.
И еще одна мысль пришла мне в голову. Кина по-прежнему оставалась Матерью Обмана. Очень может быть, все, что я только что узнала, было полностью или частично неправдой – если Кина нашла способ пробираться в тайные закоулки моего сознания. А она могла делать это, без сомнения. Она сумела внушить целым поколениям на пространстве многих регионов истерический страх перед Черным Отрядом еще до появления Старой Команды.
В глубине души ожило и стало глубже чувство острого недоверия ко всему, что окружало меня. И клянусь, я почувствовала, что это обрадовало ее.
80
Суврин разбудил меня совсем рано. В темноте невозможно было разглядеть выражение его лица, но голос звучал угрюмо.
– Тревога, Дрема, – прошептал он.
И оказался прав. Он первый осознал пагубные для нас последствия снегопада.
Мне хотелось застонать, если не взвыть, но толку от этого не было бы, а действовать следовало немедленно.
– Быстро соображаешь, – сказала я ему. – Спасибо. Иди в этом направлении и буди всех сержантов. Я пойду по кругу в левую сторону. – Несмотря на ночные кошмары, я чувствовала себя отдохнувшей.
Снегопаду было наплевать на защитные поля. Снег падал и падал, скрывая границы, отделяющие безопасное пространство от всего остального. Чувствовалось, что и Тени поняли это – они просто излучали жажду убийства. Такое уже происходило прежде, они помнили это. Их ждет легкая закуска, если кто-то с перееду вырвется за пределы защищенной зоны.
С нами, однако, были Одноглазый и Гоблин. И Тобо тоже. Они могли сделать так, чтобы границы проступили отчетливо. Но для этого им требовалось хотя бы немного света.
Я обошла всех одного за другим, разбудила людей и объяснила, в какой тяжелой ситуации мы оказались. Было важно, в особенности, чтобы это поняли матери. По-моему, до всех дошло, что нужно оставаться на местах, пока не рассветет.
Чудо из чудес! Никто не откалывал никаких глупостей. Как только появились первые проблески света, колдуны начали проводить линии на снегу.
Я отрядила команду парней, которые должны были углубить эти линии, сделав их более заметными.
Все шло настолько удачно, что мной овладело чувство самодовольства, когда пришло время отправляться в путь. Я еще не знала, какой долгий день ждет нас впереди, – хотя должна была бы почувствовать это инстинктивно.
Чтобы совершить предстоящий нам переход, Плененным потребовалось всего несколько часов. Мы, конечно, будем тащиться гораздо дольше. Разрушенная крепость не была видна из-за снегопада. И к тому же, прежде чем мы могли сделать хотя бы шаг, старым, очень старым людям приходилось размечать безопасный путь. Они шли по обеим сторонам дороги, а Тобо – посередине, с Ключом в руках. Они ни на шаг не обгоняли его, просто на всякий случай.
Мы сделали всего четверть мили, а я уже начала беспокоиться из-за времени. У нас было слишком много ртов и слишком мало припасов. Мы и без того придерживались очень жесткого рациона. Людям придется пересекать равнину быстро, очень быстро – за исключением тех, кто поведет Плененных.
– С этим снегом никакого сладу! – взвыл Гоблин. – Если он повалит еще сильнее, все мы окажемся в дерьме по уши.
Все правильно. Если снегопад обернется бураном, нам больше беспокоиться будет не о чем. Все мы умрем прямо тут и сделаем Душелова самой счастливой девочкой в мире.
Душелов, ау, где ты? Теперь у нее достаточно времени для размышлений. Теперь не осталось никого, кто мог бы помешать ей осуществить любой свой каприз. Воды спят? Ну и что? Пусть себе. Эти деньки миновали. Нет, они не миновали – пока я жива. Лебедь подсел ко мне за завтраком.
– Как моя женушка чувствует себя нынче утром?
– Холодна, как лед.
Проклятие! Будто нельзя было выразиться иначе!
Лебедь усмехнулся.
– Это для меня не новость. Не слишком здорово, правда? Выпало уже больше дюйма.
– Да уж. К несчастью, многие никогда не видели снега. Поглядывай, чтобы кто-то не сделал какую-нибудь глупость. Держись поближе к Радише. Я не хочу, чтобы она пострадала.
– Хорошо. Тебе снились сны этой ночью?
– Конечно. И еще я встретилась с Киной.
– Я видел огни на дороге к востоку от нас. Я чуть не подскочила.
– В самом деле?
– Во сне. Колдовские огни. Может, воспоминания самой равнины или что-то в этом роде. Когда я подошел поближе, то ничего не обнаружил.
– Какой ты смелый стал, несмотря на преклонный возраст.
– Это произошло мгновенно. Я не сделал бы этого, если бы успел подумать.
– Я снова храпела этой ночью?
– Ты просто зациклилась на своем лидерстве и хочешь ни в чем не отставать от мужчин.
– Эти сны меня просто достали. Нужно что-то делать с ними.
Мимо с угрюмым видом прошла Сари. Ей не нравилось, когда что-то задерживало нас. Но она промолчала. Понимала, что ничего с этим не поделаешь.
Прохромал Одноглазый. Он размечал границу с помощью палки, которую кто-то сделал для него из маленького бамбукового пускателя. Интересно, было оружие еще заряжено? Запросто, ведь это же Одноглазый.
Меня надолго не хватит, Малышка, – сказал он. – Не буду продолжать, пока смогу.
– Покажи Тобо, что нужно делать, и скажи, пусть он займется этим. Кирку пусть несет Гота, а ты давай садись на коня.
Старик просто кивнул, вместо того, чтобы начать спорить, выдав тем самым, насколько он ослаб. Гоблин, однако, бросил на меня хмурый взгляд, всем своим видом показывая, что ему надоели непрошенные советчики. Однако и он не поддался искушению вступить со мной в дебаты.
– Тобо, иди сюда! Ты понимаешь, что нужно делать ?
– Да, Дрема.
– Тогда отдай Ключ бабушке. Где этот конь, мой приятель? Иди сюда, дружище. Повезешь Одноглазого. – Белая ворона уже не сидела у него на спине, К слову сказать, ее вообще что-то не было видно. – Залезай, старик.
– Кого ты называешь стариком, Малышка? – Одноглазый изо всех сил пытался вскарабкаться на коня.
– Тебя, кого же еще? Ты совсем усох от старости, ниже меня стал. Ну, поднимай свою корму. Мне в самом деле хотелось бы сегодня добраться до места.
Я бросила на Гоблина суровый взгляд, просто на всякий случай, чтобы не вздумал фокусничать. В ответ он посмотрел на меня безо всякого выражения. Или, может быть, с оттенком иронии.
Испорченное дитя, вот что я такое.
Двинулись дальше. Развалины крепости еле-еле проступали сквозь пелену падающего снега. Как только Тобо наловчился обнаруживать границу достаточно хорошо, чтобы не отставать от Гоблина, мы стали двигаться со скоростью, ограниченной лишь возможностями матушки Готы. А она, похоже, испытывала настоятельную потребность поторопиться, какая бы судьба в дальнейшем ни ожидала того, кто нес Ключ.
Мой врожденный пессимизм опять почти пропал втуне. Если бы мальчишки Икбала не обнаружили, какое это чудо – швыряться снежками, и вовсе не на что было бы жаловаться. Несмотря даже на то, что несколько снежков едва не угодили в меня.
А вот и расселина, о которой говорил Мурген. Шрам на лице равнины, нанесенный силами почти невообразимыми.
Отголоски этого землетрясения чувствовались даже в Таглиосе, а по эту сторону Данда Прэш оно разрушило целые города. Интересно, насколько пострадали другие миры, связанные с равниной?
И еще интересно, было ли это землетрясение естественным по своей природе? Или его вызвали потуги Кины прежде времени проснуться и выкарабкаться из неволи?
– Лебедь! Лозан Лебедь! Иди сюда!
Матушка Гота остановилась на краю расселины, не зная, куда идти дальше. Остальные столпились позади – естественно, всем хотелось посмотреть.
