class="p1">— Да, может, и наклевывается, — нехотя согласилась большая дама и, вдруг всплеснув пухлыми руками, произнесла: — А вот у меня смешной случай был. Сдаю я экзамен. Подготовилась, бумаги-черновики собрала со стола и иду к профессору. Усаживаюсь напротив. По билету рассказываю. Вроде гладко всё идет. Последний вопрос рассказала, думаю про себя: «Уф! Отстрелялась — сейчас оценку поставит и я свободна». А профессор задумался что-то и вдруг правую руку мне протягивает.
Я — видимо, от волнения — вскакиваю и радостно ему свою ладонь сую. Руку его хватаю и как бы благодарю за окончание экзамена, а заодно и прощаюсь. Профессор смутился от моей наглости, ладонь свою легонечко из моей вырывает и говорит: «А поясните-ка мне в этом вопросе вот эту формулу», — и указывает свободной рукой в мои черновые каракули. Тут я сообразила, что не прощание со мной затеял профессор, а хотел мне допвопрос задать! Вот так смешно получилось.
— А что с экзаменом-то? — спросил крупный мужчина. — Сколько же получила?
— Ах, да. Четыре поставил.
— Четыре — это хорошо. После руку уж не жала ему? — снова спросил крупный мужчина.
— Нет, не жала, — улыбаясь, ответила большая дама.
— Ну-с, дамы и господа, продолжайте, продолжайте, — весело произнес дедуля. — Кто готов к следующему рассказу?
— Давайте я, — ответил мужчина средних лет.
Кто-то предложил:
— Может быть, закажем еще что-нибудь? А то сидим за столом без дела.
— Куда же еще? Поди, все накушались, — ответила большая дама.
— Может быть, сладенького чуть-чуть? — поддержал мужчина средних лет.
— Разве что по чуть-чуть, — согласилась гламурная дама.
Пригласили официанта.
— Нам что-нибудь совсем чуточку сладенького, — произнес мужчина средних лет. — И обязательно легкое, прямо-таки невесомое.
Официант изобразил строгое, задумчивое лицо и предложил:
— Есть вариант — мильфей.
— А что это? — спросила гламурная дама.
Официант по-деловому ответил:
— Мильфей творожно-ягодный. Это чуть-чуть слоеного теста. Творог, сметана, сахарная пудра, ягоды и мята.
— Ну как, берем? — обратился ко всем мужчина средних лет.
Никто не возражал. Официант не спеша удалился в глубину ресторана.
— Этот «мильфей» что-то означает? — как бы размышляя, произнес крупный мужчина.
— Принесут — спросим, — предложил дедуля.
— Ну так что, рассказывать? — спросил мужчина средних лет.
— Конечно, конечно, — утвердительно ответил дедуля. — Слушаем внимательно.
— Ну так вот: появился в кабинете мастер из сборочного. «Здрасьте», — говорит, а вид такой, словно закон всемирного тяготения заново открыл. Глаза горят, удивление на всё лицо. Говорит мне: «Парадокс у нас». А я сижу и думаю: «План, наверное, горит, как всегда. Вот и парадокс весь». Кинул взгляд на календарь — неделя до конца квартала осталась. Спрашиваю: «Что за парадокс? План опять под угрозой?» — «Нет, — отвечает. — План будет, а парадокс останется». — «Ну, — думаю, — запарился мастер. Молодой парень, вроде смышленый, раньше за ним парадоксов не замечал». «Так что же стряслось?» — допытываюсь. — «А вот, как так может быть? — с волнением отвечает мастер: — А равно В, В равно С, а А не равно С». — «Ты мне математику не трогай, — отвечаю я. — Толком говори: в чём парадокс?» — «Так я и говорю, — нервно отвечает мастер. — А не равно С». «Ну, думаю, — на почве сборки приборов с головой у него что-то произошло. Работа тонкая, ответственная, требует внимания — можно и переутомиться». «Пойдемте, — говорит мастер. — Покажу». Спустились мы в цех, в каморку к нему зашли. На столе у него изделие лежит, рядом тестер. Подводит он меня к столу и показывает. «Вот, замыкаю эти две клеммы — контакт есть. Замыкаю другие две — контакт есть, а вот между крайними контакта нет». — «И правда, — соображаю я. — Всего три клеммы, между крайними и средней контакт есть. Стрелка на приборе показывает, что есть контакт, а между двумя крайними, минуя среднюю, нет контакта. Стоит стрелка как вкопанная на нуле. Действительно, А не равно С». Переглянулись мы между собой. Парадокс налицо. Я бормочу растерянно: «Не может быть такого! Просто, не может быть и всё тут!» А мастер обалдело смотрит на меня и с опаской косит взгляд на изделие, и чувствуется, мозги его в напряжении работают. — Мужчина средних лет обратился к слушающим: — Вы понимаете, о чём я говорю?
— Понимаем, — ответил за всех крупный мужчина. — Только не может быть такого. Это — сказка, что А не равно С.
— И мы также подумали, что мираж какой-то перед нами, иллюзия. Не может быть такого. Не место иллюзиям в сборочном цехе. Беру решительно тестер в руки, трясу его. Говорю: врет прибор. Ставлю его рядом с изделием, только с другой стороны, и снова делаю замеры. Есть контакт между крайними клеммами. Посмотрели мы друг на друга. Слава богу, мистика кончилась! А всё же интересно: почему раньше контакта не было? Стали думать, тестер по столу двигать. Поняли, что с того места, где раньше он стоял, когда провод от него тянулся к клеммам, от натяжения контакт терялся. Поглядел я на радостного мастера и строго сказал: «План нужен обязательно, а тестер этот спиши и выкинь». Вот и вся история, — закончил свой рассказ мужчина средних лет.
Принесли мильфей и чай. Компания принялась поглощать сладенькое.
* * *
— Почему вы один? — спросила она.
Он с улыбкой взглянул на собеседницу и сразу ответил:
— Я не один. Вот вы сейчас со мной.
— Я в другом смысле, — смущенно ответила она.
— Вы имеете в виду семью? — спросил он и сам себе ответил: — Семья для таких как я — очень сложная задача. Я не знаю почему, — он задумался и через некоторое время продолжил: — Наверное, мне нет оправдания, но хочется всё-таки найти разумное объяснение, хотя бы для себя, почему не удалась у меня семья.
Из танцевального зала вновь послышалась музыка. Что-то в стиле блюз. Зазвучала песня. Грустный женский голос запел:
Как жаль, что летом не бывает белых вьюг,
Как жаль, что осени не встретиться с весной…
Он смотрел на нее и думал:
«Боже мой, милая дама, как мне тебе объяснить, что мне уже поздно? Мне уже поздно…»
Голос из зала проникновенно продолжал:
… Как жаль, что свет не любит тень,
Я словно ночь, ты словно день…
— Кто же из нас ночь, а кто — день? — тихо спросил он сам себя и подумал: «Надо как-то сменить тему разговора — перейти к литературе».
А песня продолжалась:
… Как жаль, что нет тебя со мной.
«А ведь ты, старый пень, еще на что-то надеешься! — мысленно сказал он сам
