Глава 3. Влияние «английского фактора» на военные планы и авиационную промышленность СССР кануна и начала Второй мировой войны
Тема военно-политического давления на СССР со стороны Великобритании в начальный период Второй мировой войны не является новой в отечественной историографии. Общепринятой является точка зрения, что пик этого противостояния достиг наивысшей фазы к концу войны между СССР и Финляндией и сохранялся еще некоторое время вплоть до военного поражения англо-французского блока на континенте в мае — июне 1940 года. При этом важное значение уделяется анализу планов военных операций союзников как по высадке в Скандинавии, так и по подготовке нападения на южные районы СССР[1178].
Между тем в гораздо меньшей степени изучена такая проблема, как влияние так называемого «английского фактора» не только на внешнюю политику, но и непосредственно на вопросы боевой готовности вооруженных сил СССР, в том числе военной авиации, в период от кануна Второй мировой до начала Великой Отечественной войны. Последствия же этого влияния могут рассматриваться также и с точки зрения их значимости в плане подготовки Советского Союза к войне с Германией.
Начнем с вопроса о практическом использовании английской военной техники против СССР. Англия находилась на первом месте по числу переданных Финляндии самолетов среди всех стран, осуществлявших поставки во время «Зимней войны», вопреки заявлению министра авиации К. Вуда, что у него «нет лишних самолетов»[1179]. Они начались уже 12 декабря 1939 года, то есть всего две недели спустя после начала боев, когда посол Финляндии подписал контракт с фирмой «Глостер» на приобретение партии истребителей «Гладиатор» на сумму в 173 тысячи фунтов стерлингов, причем еще 10 машин англичане предоставили безвозмездно. Позднее предполагалась закупка новой партии в 30 машин[1180]. Примечательно, что, несмотря на неоднократные просьбы французских союзников об отправке из Соединенного Королевства во Францию дополнительных подразделений истребителей, англичане послали туда до начала немецкого наступления в мае 1940 года в дополнение к имевшимся там с начала войны истребителям всего лишь две эскадрильи «Гладиаторов»[1181]. Великобритания передавала Финляндии и более современные истребители — самолеты Хоукер «Харрикейн», взятые из состава 19-й и 20-й боевых эскадрилий английских ВВС, которые базировались в Сент-Эфене и Эстон Доуне[1182].
Но наиболее важными для финских ВВС были поставки бомбардировщиков «Бленхейм» английского производства. Ранее Финляндия купила партию машин этого типа и лицензию на их производство, а во время войны с Советским Союзом поступление этих машин из Англии возобновилось. Хотя последовавшая в конце войны дополнительная просьба Финляндии о немедленной поставке 100 бомбардировщиков этого типа была признана Комитетом начальников штабов неосуществимой, тем не менее, было принято предварительное решение об отправке в Финляндию к 20 марта 1940 года 50-ти машин, и лишь известие о мирных переговорах отменило эти планы[1183]. Примечательно, что военно-воздушные силы, поддерживающие английские экспедиционные войска во Франции, располагали лишь двумя эскадрильями «Бленхеймов»[1184].
Составлявшие основу бомбардировочного парка финской авиации в июне 1941 года, когда Финляндия выступила против СССР на стороне Германии, «Бленхеймы» не только приняли активное участие в боевых действиях, но продолжали эксплуатироваться и позднее, вплоть до 1956 года[1185].
В связи с этим особое значение приобретают слова И.В. Сталина, сказанные им 14 апреля 1940 года на совещании высшего командного состава РККА. Он заявил, говоря об итогах «Зимней войны»: «Спрашивается, кого мы победилиа Вся оборона Финляндии и война велись по указке, по наущению, по совету Англии и Франции… Итог об этом говорит. Мы разбили не только финнов — это задача не такая большая. Главное в нашей победе состоит в том, что мы разбили технику, тактику и стратегию передовых государств Европы, представители которых являлись учителями финнов. В этом основная наша победа»[1186].
Английские поставки самолетов в Финляндию не только в какой-то степени истощали собственные ресурсы страны. Эта ситуация выглядела парадоксальной еще и потому, что Великобритания в начале Второй мировой войны ощущала острый дефицит древесины, особенно в авиастроении, несмотря на увеличивающиеся поставки из Канады, и в связи с этим рассчитывала на советские поставки. Как отмечает канадский исследователь М. Китчен, «потребности Англии в древесине были настолько велики, что было принято решение сделать все возможное для возобновления поставок промышленной продукции и сырья в СССР», поэтому 11 октября 1939 года между двумя странами было заключено соответствующее торговое соглашение. С началом же «Зимней войны» ситуация обострилась — министерство иностранных дел Великобритании «все более ожесточалось против Советского Союза и заявило министерству торговли, что оно должно найти других поставщиков древесины, поскольку из-за финской войны не могло быть и речи о торговых сделках с СССР». Последнее же «было обеспокоено тем, что закупки древесины в России будут запрещены»[1187].
Английскую военно-политическую доктрину определил Д. Фуллер, подчеркнувший в своей работе «Вторая мировая война 1939–1945 годов», что «Британия стремилась… разделять путем соперничества великие континентальные державы и сохранять равновесие между ними… Врагом становилось не самое плохое государство, а то, которое… обычно было сильнейшим из числа континентальных держав… Поэтому целью войны было такое ослабление сильнейшего государства, чтобы можно было восстановить равновесие сил»[1188].
Политическое содержание английской военной доктрины определяло и ее военно-техническую сторону. Резкое отличие от немецкой доктрины заключалось в теории войны на истощение — войны длительной и коалиционной, требующей огромного напряжения[1189]. Это полностью отразилось и на военно-воздушных силах, которые рассматривались как стратегическое средство ведения войны и на которые возлагались важные задачи. Еще с 1923 года в Англии была принята наступательная доктрина «воздушного устрашения». Военное руководство полагало, что, опираясь на флот и авиацию, Англия может подорвать военно-экономический потенциал противника путем разрушения его политических и промышленных центров воздушными бомбардировками, а наземные силы только завершат удар по врагу[1190]. Повышенное внимание к стратегической воздушной войне объяснялось и тем, что начальником генштаба английских ВВС и их руководителем в период с окончания Первой мировой войны до 1930 года был маршал авиации Тренчард, командовавший в годы Первой мировой войны соединением стратегических бомбардировщиков[1191]. До 1933 года — то есть до прихода к власти в Германии нацистского правительства — штаб английских ВВС считал СССР одним из наиболее вероятных противников[1192]. В начале 1936 года им был разработан комплекс требований к новому тяжелому бомбардировщику, а 27 мая того же года открылась специально созванная для этого конференция. «Достижение необходимой дальности в 3000 миль (4827 км) для ударов по СССР считалось весьма желательным…», — отмечал, говоря о ней, исследователь истории авиационной техники В. Корнилов[1193]. В 1937 году министерство авиации приступило к планированию боевых действий против конкретного противника — Германии. Исследовательская группа пришла к выводу о необходимости развития также и истребительной авиации, что в срочном порядке стало претворяться в жизнь с 1938 года[1194]. Что же касается многих вопросов теории и практики строительства и использования тактической авиации, то они так и не были решены. Это было связано с тем, что роль самих сухопутных войск (которые, по утверждению фельдмаршала Монтгомери, были совершенно не готовы к ведению крупных боевых операций) до сентября 1939 года в английской военной доктрине никогда по-настоящему не определялась. А военно-воздушные силы с 1938 года стали считаться первым по значению видом вооруженных сил[1195].
Как уже отмечалось выше, особую роль в английских ВВС занимали дальние бомбардировщики. Еще в ноябре 1938 года англичане установили на бомбардировщике Виккерс «Уэллесли» абсолютный мировой рекорд дальности полета, продержавшийся вплоть до конца Второй мировой войны[1196]. К марту 1938 года был принят так называемый «план L», предусматривающий изготовление 752 тяжелых бомбардировщиков, а уже в ноябре того же года его сменил «план М», в котором планируемое производство машин этого типа выросло до 1360[1197]. Для оценки хода воздушных операций во Второй мировой войне важно отметить, что англичане уже давно считали тяжелый бомбардировщик с мощным вооружением лучше всего приспособленным для ведения стратегической воздушной войны. Еще до начала Второй мировой войны на вооружении английских военно-воздушных сил находилось два типа подобных бомбардировщиков — Армстронг-Уитворт «Уитли» и Виккерс «Веллингтон», отмечает Г. Фойхтер, подчеркивая далее, что они «были настолько удачными образцами, что в немецких вооруженных силах не было ни одного самолета, который хотя бы приблизительно мог сравняться с ними по своему вооружению, бомбовой нагрузке и дальности полета»[1198]. «Конструирование и подготовка к производству четырехмоторных бомбардировщиков Шорт «Стирлинг», Хэндли Пэйдж «Галифакс» и Авро «Ланкастер», являвшихся с 1941 года и до конца войны основными самолетами для стратегических воздушных операций против Германии, — обращает внимание Г. Фойхтер, — также были начаты задолго до Второй мировой войны». И далее Фойхтер подчеркивает, что «это свидетельствует о том, насколько правильно англичане оценили возможности стратегической воздушной войны и насколько целеустремленно они действовали»[1199]. «Королевские военно-воздушные силы, единственные среди европейских ВВС, возлагали надежды на оперативное бомбометание», — сообщал английский историк А Тейлор[1200]. «Королевские военно-воздушные силы имели внушительное по тому времени ядро стратегической бомбардировочной авиации (чего не было у Германии)… Таким образом, грозное оружие было готово к немедленным действиям», — оценивал английский исследователь Д. Кимхе состояние и возможности британских ВВС к моменту начала Второй мировой войны[1201].
