сне – страх, неведомый простым людям, но следующий за каждым из эгеров по пятам. Но только не за ней, нет. Соль полностью контролировала свои сны, и они никогда не могли одержать над ней верх.
Во всяком случае, так ей казалось до сегодняшнего дня. Но теперь она заперта здесь, в плену своего подсознания, и это было так глупо и обидно, что хотелось плакать. С каждой секундой, проведённой здесь, там, снаружи, миновали минуты и часы. Соль было страшно представить, как вокруг неё уже наверняка собрались люди, как врачи разводят руками и с равнодушным видом констатируют: ещё одна. Для них она станет одной из тысяч непроснувшихся, списанных со счетов, сломанных. Соль не понимала, как это могло произойти: она ведь всё сделала правильно, проделывала это тысячи раз. Да и теперь, когда она раздумывала о том, что происходит в реальном мире, разве не должно это было разрушить хрупкий купол, укрывающий мир снов? «Пшеница и рожь – ты не умрёшь», – звенели в голове въевшиеся в подкорку слова. Это был её универсальный ключ, открывающий любую дверь, стоило только захотеть. Но теперь и он перестал работать.
Соль металась как загнанный зверь: она пыталась бежать изо всех сил, продираясь сквозь подсолнечное поле, но, совсем выдохшись, снова возвращалась на знакомую площадь. Она пыталась кричать, но слова вырывались из глотки, не производя ни звука. Соль чувствовала, как её накрывает волна отчаяния: она и правда останется здесь навсегда…
Неспящая упала на землю и свернулась в клубок. Слёз не было, лишь стук собственного сердца заполнял пространство вокруг.
– Нет… – прошептала Соль, – пожалуйста…
Должно же быть что-то. Что-то, что поможет ей выбраться. Соль помнила, что лучший способ разрушить сон – привнести в него реальность. Вспомнить всё, что связывает тебя с настоящим, всё, что тебе дорого, всё, что ждёт тебя впереди. Неспящая сосредоточилась и принялась прокручивать в голове все самые ценные воспоминания.
– Ну как, получается? – простодушно спросил Рыжий, возникший из ниоткуда прямо перед ней. – Помочь чем-то?
Соль тряхнула головой. Правдоподобно, но недостаточно. Тело парня начало изменяться, приобретая новую форму, и вот перед ней появилась Сойка.
– Ну ты и влипла, конечно, подруга, – присвистнула она, оглядываясь по сторонам.
– И без тебя знаю, – огрызнулась Соль и поспешила выгнать образ из своей головы.
За считаные мгновения высокая и крепкая Сойка уменьшилась и повзрослела. Хил, занявшая её место, смотрела на дочь с сожалением, и Соль стало невероятно противно от себя самой. Мама не говорила ни слова, хотя могла бы разразиться тирадой о том, что предупреждала её. Что в итоге оказалась права, как никогда. Если бы только Соль её послушала…
Неспящая вскочила и с силой рассекла ладонью воздух перед собой. Нанося удар за ударом, она пыталась стереть лицо Хил, утопая в безнадёжной ярости. Когда черты матери наконец рассеялись, Соль села на землю и закрыла лицо руками. Она казалась себе невероятно одинокой, и в мире не было ни одного человека, который мог бы ей помочь.
– Дерьмово, что тут скажешь, – донёсся до Соль мужской голос. Не слишком низкий, будто бы застрявший на мальчишеском изломе. Небрежно бросающий слова.
– Тебя ещё тут не хватало… – простонала она.
– А я думал, меня ждут фанфары и роскошный ужин, – обиделся Тори. – И разве я не должен быть на коне и с золотым мечом?
– Мечи не куют из золота, идиот.
– Ну, тогда хотя бы с голым торсом и розой в зубах…
– Упасите боги! – вскрикнула Соль. – И без того тошно!
– Ничего ты не понимаешь в снах, – махнул рукой он. Это прозвучало действительно обидно: уж кто-кто, а Соль знала в них толк. – Хотя… Если я здесь, может, какой-то вкус у тебя и присутствует…
– Да будет тебе известно, что это ночной кошмар.
– Правда? – Тори окинул взглядом мирно покачивающиеся на ветру магнолии. – А выглядит миленько.
– Я не могу отсюда выбраться, – процедила она сквозь зубы. Признаваться в этом не хотелось, но что теперь было терять?
– И поэтому нюни распустила? Ты только посмотри вокруг: можно целыми днями дышать свежим воздухом, не работать и – что самое главное – наслаждаться обществом прекрасного мужчины! А если здесь ещё и наливают…
– Я хочу проснуться. – Соль пропустила его тираду мимо ушей. Ей было уже не слишком важно, кто перед ней. – Вернуться наружу.
– Зачем? Ну что тебя там ждёт на этой… руже? Внаруже… Так говорят вообще? – почесал в затылке Тори.
– Не знаю. – Новый прилив горечи не давал мыслям обрести форму. – Мой дом. Мама. И друзья. После того как выберусь с дурацкого острова, разумеется.
– Думаешь, выберешься?
– Знаю, что выберусь. Даже если это мне будет стоить жизни – лучше уж так, чем загибаться здесь.
– Тогда просыпайся. – Тори неожиданно оказался так близко, что у Соль перехватило дыхание. Он казался таким реальным: его тепло, его запах, его карие глаза. Тори взял её за руку – его ладонь была большой и шершавой, такой, как она запомнила её.
– Не могу… – беспомощно прошептала Соль, прижавшись к груди Тори и зажмурившись. – Не получается…
– Брось, – ответил он. – Просыпайся. Давай. Это каждый может.
Соль прерывисто дышала, пытаясь сосредоточиться, но всё было тщетно.
– Проверь карманы, – неожиданно сказал Тори. – Давай-давай, проверяй, – добавил он в ответ на вопросительный взгляд Соль.
Неспящая неуверенным движением скользнула вдоль тела и запустила левую руку в карман шаровар. Он был пуст, за исключением пары песчинок и коротких ниток, выбившихся из шва.
– Правый, – настаивал Тори, заметив разочарование на её лице.
Ладонь Соль оказалась в правом кармане, и поначалу он тоже показался ей пустым. Но внезапно она почувствовала что-то холодное. Вздрогнув, неспящая боязливо ощупала находку и извлекла на свет пару ноксовых костей для Ловца Удачи. Они тоже казались абсолютно реальными – пальцы скользили по гладкой поверхности камня, ненадолго задерживаясь на рельефе золотой гравировки.
– А вот теперь точно просыпайся, – улыбнулся Тори, и Соль увидела, как очертания его лица медленно исчезают. На глазах растворялись и магнолии, и синее небо над ними, и поле, и порывы ветра, и даже она сама. Всё вокруг рассыпалось на миллионы крошечных звёздных пылинок, пока они окончательно не исчезли во тьме. Соль распахнула глаза и села на постели.
– Я же говорила! С ней всё в порядке! Смотрите!
Заплаканная Ривер повисла на рукаве у сестры Геры, заставляя салию хмурить морщинистый лоб под тканью маски. Хозяйка приюта несколько раз щёлкнула пальцами перед лицом Соль, и неспящая раздражённо хлопнула женщину по руке.
– Ишь чего, – зашипела Гера. – Что это ещё за фокусы?!
– Какие фокусы? –
