оружие.
Мы шли в темноте цепочкой, шаг за шагом, по горным, занесенным снегом тропинкам. На многих участках крестьяне выходили нам навстречу, помогая очищать дорогу от снега, и затем присоединились к нам. Сколько раз пришлось мне наблюдать в Югославии трагическую картину массового оставления мирными жителями своих насиженных мест! Раненых пришлось нести на руках или на самодельных носилках. Так, наша пестрая огромная колонна двигалась ночь, день и еще одну ночь.
Наконец, мы добрались до Колашина. Я отправился в штаб корпуса. Выяснилось, что он накануне перешел в монастырь Морача. Для того чтобы попасть в монастырь, мне пришлось на лошади преодолеть горный массив высотой в 1500 метров — отрог хребта Синявина. Когда я начал спускаться с горы, предо мной неожиданно открылась изумительная картина. Здесь, в долине, открытой южным ветрам с Адриатического моря, была в разгаре весна. Припекало солнце, зеленели травы, цвели яблони. С Пеко Дапчевичем встретились как старые друзья.
20 апреля. Фашисты опять затеяли большую игру, делая ставку на разгром наших основных сил. Герцеговинско-черногорский сектор, видимо, играет в планах врага особую роль. Немцы решили во что бы то ни стало уничтожить здесь наши войска, занимающие район, где проходят важные пути, соединяющие побережье Адриатического моря с внутренними районами страны, а также южную часть Балканского полуострова с северной его частью.
2-й корпус Народно-освободительной армии, возглавляемый Пеко Дапчевичем, оборонял территорию в 12 тыс. кв[адратных] километров. Немцы сосредоточили для удара по этому корпусу 3–4 дивизии, не считая многочисленных отрядов Недича[825] и открыто присоединившихся к ним четников Дражи Михайловича. Немцы повели наступление одновременно с запада и востока, стремясь зажать части корпуса в клещи и уничтожить их.
Пеко Дапчевич принял смелое решение: перед лицом численного превосходства противника уклониться от большого сражения, провести под прикрытием заслонов перегруппировку сил и затем решительным и неожиданным маневром разбить врага по частям. К моменту моего приезда главные силы Пеко Дапчевич уже сосредоточил в районе Колашина. Перегруппировав их, он вел подготовку к нанесению удара по внутренним операционным линиям. На ряде участков немцам удалось довольно далеко продвинуться, но обе стороны знали, что решающая битва еще впереди.
Штаб корпуса установил, что главные неприятельские силы наступают с востока. Разгадав демонстрационный характер вражеского удара с запада, Пеко Дапчевич правильно и разумно распределил свои силы. Частям Далматинской бригады было приказано изнурить, обескровить и отбросить врага, двигавшегося с запада. «Теперь можно все силы бросать на восток», — сказал командир корпуса, когда далматинцы самоотверженно выполнили его приказ.
Немцы и четники успели своими моторизованными частями прорваться до долины реки Лим, а также выйти на реку Тару. Форсировав Тару, немцы открыли бы себе путь к центру нашего сопротивления — Колашину. Пеко Дапчевич дал приказ во что бы то ни стало опередить немцев и захватить единственный уцелевший мост через Тару. Каждый из нас понимает: наступил кульминационный пункт битвы. Здесь, в районе моста, у исторического Мойковца, где еще в 1914 году черногорские войска одержали победу над австрийцами, решится судьба нынешней операции.
21 апреля. Мост наш! Пеко Дапчевич был прав, придавая его захвату такое большое значение. План командира корпуса блестяще осуществили бойцы 5-й и 8-й черногорских бригад и 37-й Санджакской бригады, которые вышли к мосту по бездорожью неожиданным и смелым броском. Немцы вынуждены были остановиться.
Пока у Мойковца шел горячий бой, 7-я молодежная бригада под командованием моего недавнего слушателя Нико Стругара совершила труднейший горный переход и осуществила потрясающий (другого слова не нахожу) тактический маневр. В наиболее труднодоступном месте, где быстрая, никогда не замерзающая Тара течет между почти отвесными берегами, с помощью населения бойцы навели два небольших моста. Я знаю, что представляет собою ущелье, в котором течет Тара. Без всякой клади спуск к реке по козьим тропам продолжается не менее 12 часов, а подъем на противоположный берег длится сутки и более.
1200 бойцов во главе с Нико Стругаром, зная, что их ждут товарищи, ведущие у Мойковца тяжелый бой, сделали невозможное: с винтовками, минометами, пушками они шаг за шагом спустились в ущелье, по наведенным мосткам переправились через реку, затем, карабкаясь по камням и естественным уступам, взобрались наверх. Не теряя времени, бойцы совершили стремительный бросок и заняли важнейшие высоты в тылу немецких позиций. По указанию Пеко Дапчевича 7-я бригада одновременно с 5-й и 8-й нанесли сильный удар по основным силам врага у Мойковца.
Два часа назад в штабе получено лаконичное сообщение из района боев: «Немцы бегут».
23 апреля. Понеся большие потери, немцы бежали на северо-восток. Четников они бросили на произвол судьбы. Нико Стругар немедленно начал преследовать четнические отряды, прижал их к реке Лим. Сотни предателей нашли свою гибель на берегу Лима и в его быстрых водах.
24 апреля. Итак, вся операция длилась десять дней. Нико Стругар освободил от немцев город Беране, где десять дней назад сдавал теоретический военный экзамен. Он вступил в город как победитель, горячо приветствуемый старым и малым.
Мы все еще находимся в старинном монастыре Морача. Монахи, живущие здесь, говорят, что монастырь построен в начале XIII столетия. Я нашел здесь две замечательные книги: острожскую библию, напечатанную русским первопечатником Иваном Федоровым, и богослужебную книгу «Восьмигласник», напечатанную в Черногорской типографии более 500 лет назад.
28 апреля. Наши части не только отбросили врага, но, как это уже вошло в традицию, тут же перешли в наступление и освободили из-под власти немцев значительную часть Черногории и Санджака. В Герцеговине враг тоже потерпел поражение. Основной удар нанесла противнику 29-я Герцеговинская дивизия, которой командует Влада Шегерт. Этот человек пользуется огромной популярностью в народе. Немцы и четники трепещут перед ним, они зовут его «дьявол».
Вчера я встретил Влада Шегерта. Это человек огромной физической силы, коренастый, настоящий мастеровой. Говорит он медленно, спокойно. Когда командованию нужно осуществить сложную и опасную задачу во вражеском тылу, туда неизменно направлялся Шегерт, и не было случая, чтобы он не выполнил задания. В одном из боев он захватил часть штаба Дражи Михайловича и золотой запас — более 100 тысяч динаров и несколько миллионов итальянских лир. Об удали и бесстрашии Влада Шегерта знают даже дети. Когда четники, бешено ненавидевшие Шегерта, захватили его жену и ребенка и начали истязать их, храбрый партизанский вожак с несколькими своими товарищами ворвался в деревню, занимаемую четниками, беспощадно расправился с врагом и спас свою семью.
Во время последнего наступления этот талантливый военачальник силами своей дивизии разгромил основные силы немцев, действовавших в Герцеговине.
6 июня. Несколько часов назад прилетел в Италию. Только
