чисто военные организационные формы. Они разбиты на четы (роты), воды (взводы), десятины (отделения). Жители двух-трех сел объединяются в партизанский батальон.
23 июля. Борьба перенеслась в район Грахова. Напор партизан был настолько сильным, что итальянцам пришлось перебросить сюда свежие регулярные части. Четыре дня шел кровопролитный бой. Обе стороны понесли большие потери. Итальянцы ввели в бой артиллерию, и повстанческим группам пришлось отойти в горно-лесистый район. Неудача не смутила нас. Мы сохранили свои силы, организацию, а главное, веру в себя. Повстанцы не обманывают себя — они знают, что предстоит тяжелая борьба.
К нам вновь приезжали из штаба. Хотя никто из нас не знает его местонахождения, мы на каждом шагу чувствуем твердую руководящую силу. Я часто думаю: кто в эту черную для Югославии пору поднял знамя народной борьбы, кто возглавил патриотическое движение? Точного ответа пока нет.
12 августа. Мы повторили удар на город Грахово и овладели им. Взято в плен более 100 итальянцев. В бою мы, к радости всех партизан, захватили противотанковое орудие итальянцев. Это первый наш крупный трофей, первое артиллерийское вооружение, попавшее в наши руки. Из отбитой у врага пушки сам Сава Ковачевич открыл огонь по противнику.
Сегодня в наш отряд влилось 48 новых крестьян-добровольцев. Половину из них удалось вооружить, остальным посоветовали добыть оружие у врага.
19 августа. Оккупанты рыщут в горах, но они бессильны подавить возмущение крестьян. Я последние дни скрывался у моего нового друга Гойко Даковича в его домике, расположенном на склоне высокой горы. Но итальянцы вчера добрались и сюда. Первой заметила их приближение Вука, 13-летняя дочь Гойко Даковича, которая пасла овец. Я немедленно скрылся в одном из ущелий и вернулся в дом Даковича только после того, как Вука дала мне знать, что итальянцы ушли. Оказывается, они произвели обыск в домике крестьянина, затем устроили попойку и приказали сегодня же доставить в их штаб свинью и различные продукты. Пока жена моего хозяина — Ружа, тихая и милая женщина, рассказывала о произволе солдат, ее 90-летний отец, высокий черногорец, удивительно сохранившийся для своих лет, обнаружил, что итальянцы успели украсть у него золотые часы. Он уверял, что часы шли без починки чуть ли не двадцать пять лет, и зло проклинал итальянских воров: «Они все хотят отнять у нас, проклятые, — часы, дом, овец, горы, воздух».
Оставаться здесь дальше мне небезопасно. Сегодня ночью покину домик гостеприимного Гойко.
19 сентября. Разъезжаю по деревням, помогаю организации новых партизанских отрядов, диверсионных групп и т. д. Выступаю на сельских сходах, беседую с молодежью. Тема у меня одна — о целях и сущности народной борьбы с оккупантами. Долго убеждать моих слушателей не приходится — у них руки сами тянутся к оружию.
Мы получили указания из штаба партизанских отрядов. Партизанские силы еще слишком слабы, указывает штаб, чтобы создавать фронты. Надо действовать группами, отрядами, батальонами. Тыл врага, его штабы, коммуникации, связь — вот главное поле нашей деятельности. Засады, налеты, диверсии — вот наши основные методы. Наряду с этим штаб будет проводить более крупные операции, которые приучат партизанские батальоны к совместным действиям в обстановке современного боя. В связи с получением этого указания я впервые услышал имя Тито[813]. Теперь ясно, кто возглавляет геройскую борьбу народа.
28 сентября. Наш банянско-вучедольский батальон тесно сотрудничает с граховским батальоном Савы Ковачевича. Несколько дней тому назад мы совместно совершили нападение на итальянскую колонну, которая двигалась из Требинье к Никшичу. Засада была устроена по обеим сторонам шоссе около Вилюси. События развернулись так. Мы напали на хвост вражеской колонны, которую защищали три танка. Танки открыли огонь, продолжая медленно двигаться по горной извилистой дороге. Итальянцы шли с открытыми люками. Когда головной танк начал поворачивать за изгиб дороги, на него с обрыва бросился Сава Ковачевич. Храбрец на наших глазах вскочил на танк, схватил за шиворот танкиста. Богатырским рывком он вытащил итальянца из танка. Водитель, испугавшись, остановил машину. Его тоже Сава извлек на свет божий. Машина попала в наши руки. Сава Ковачевич тут же влез в танк и открыл огонь из танковых пулеметов по итальянцам, которые пытались, выскочив из грузовиков, занять боевые позиции. Вскоре был захвачен второй танк. Экипажу третьего танка удалось бежать в Требинье. Это единственное, что уцелело от всей итальянской колонны. Дорога была усеяна трупами итальянских «завоевателей».
Во время этого боя я впервые близко столкнулся с Савой Ковачевичем, о бесстрашии которого я уже слышал не раз. Теперь я лично видел, насколько отважен этот человек. Типичный черногорский крестьянин с густыми усами, в ярком национальном костюме, с винтовкой в руках и гранатами за поясом, он показался мне олицетворением силы и доблести восставшего черногорского народа.
После боя мы направились в Вилюси. По тихим улицам шли два танка и шесть грузовиков, на которых расположились партизаны, гордые боевой удачей.
15 ноября. Активная деятельность отдельных партизанских групп не мешает нам готовить общий удар. Все мы поглощены подготовкой.
Сегодня нам стало известно о предательском поведении четников Драже Михайловича[814]. Обещав сражаться против оккупантов, они неожиданно напали на партизан. Четники явно дружат с итальянцами. Их поведение становится все более подозрительным.
Связанный с четниками доктор Божа Булаич, который до последнего времени подвизался здесь, бежал в Белград и, как нам передали, поступил на службу к оккупантам. Мне рассказали, что судья Новакович в контакте с итальянцами организует в районе Никшича четнические отряды для борьбы с партизанами. Штаб четников в Никшиче размещается в том же здании (гостиница «Америка»), где и штаб итальянских войск.
Смысл пропаганды, которую ведут сейчас единомышленники Драже Михайловича, таков: «Нам, маленькому черногорскому народу, вести борьбу с мощными немецкими и итальянскими армиями — безумие. Воздержимся от вмешательства в большую войну, и мы наверняка не проиграем. Если победят союзники — мы будем свободны, если победит Гитлер — он не будет озлоблен на нас, и мы приспособимся к новым условиям». Мы решительно разоблачаем пропаганду четников, пытающихся парализовать волю подымающегося на борьбу народа.
5 декабря. Несколько дней назад три с половиной тысячи партизан атаковали город Плевле в Санджаке. Этот сильный укрепленный пункт обороняла целая итальянская дивизия. Партизаны, одетые в гражданскую одежду, плохо вооруженные, сражались с врагом с подлинной отвагой. Два дня длилась неравная схватка. Партизаны оттеснили итальянцев, ворвались в город, заняли ряд улиц. Две тысячи трупов солдат Муссолини осталось на месте уличных боев. Партизаны также понесли серьезные потери и отошли в горы.
Эта операция (ею руководил Арсо Йованович[815], назначенный Верховным штабом, о котором
