— Я оставила Кристиана в Зеркале. Я нашла его в тюрьме, — перебила я.
Бэрронс лязгнул зубами.
— Ну какого хрена вы всегда так долго телитесь, прежде чем сказать мне о важном?
— Потому что важного, как правило, много. А ее волосы снова волочатся по земле.
— Поднимите. У меня заняты руки.
— Я не прикоснусь к ней.
Он покосился на меня.
— Проблемы, мисс фаворитка?
— Она же не настоящая Королева, — раздраженно сказала я. — Не та, что разрушила жизнь фаворитки. Я просто не люблю Фейри. Я ши-видящая, помнишь?
— Да неужели?
— Ну что ты на меня злишься? Я не виновата в том, кто я. Я буду виновата только в том, что решу с этим делать.
Бэрронс ответил мне долгим косым взглядом, в котором читалось: «Единственная умная мысль за сегодня».
Я смотрела мимо него на разрушенный фасад «Честерса», и на миг он показался мне странно похожим на руины круга камней, чернеющих на фоне ночного неба в ином месте и времени. Над ним висела полная луна в алом ореоле, кратеры были залиты кровью. Новые изменения Фейри в нашем мире.
— Когда зайдете, отправляйтесь к лестнице, один из них вас проводит. Сразу к лестнице, — уточнил Бэрронс. — И постарайтесь по пути не затевать потасовки и не искать проблем.
— Это нечестно. Я же не всегда устраиваю хаос.
— И когда же вы его не устраиваете?
— Когда я... — Я подумала и сердито закончила: — Одна. Или сплю.
Я не стала спрашивать о своих родителях. Это казалось мне... неправильным. Словно у меня больше не было права интересоваться судьбой Джека и Рейни Лейн. И от этого у меня болело сердце.
— А ты куда?
— Я встречу вас внутри.
— Потому что если я узнаю о тайном черном ходе, которым ты пользуешься, — язвительно сказала я, — я могу разболтать это Фейри, верно?
Теперь, когда Бэрронс считал меня смертной любовницей Короля, он доверял мне еще меньше. А что бы он сделал, узнав, что я главный Плохой Парень?
— Шевелитесь, мисс Лейн.
Я опустилась в чрево кита, заполненное людьми и Невидимыми, — сегодня в «Честерсе» были только стоячие места.
Я не могла быть Королем Невидимых. Потому что это были его дети, а я не испытывала к ним никаких родственных чувств. Я хотела их убить. Вот и все. Я человек. Не знаю, почему меня пропускает Зеркало, но я это выясню.
Я изумленно огляделась. С прошлого раза здесь все изменилось. В мое отсутствие мир продолжал трансформироваться.
Теперь в «Честерсе» находились и Видимые. Их было немного, и не похоже, чтобы Невидимые были им рады, но здесь стояло около десятка Светлых, и люди сходили по ним с ума. Два жутких маленьких монстра, которые могли убивать смехом, то и дело ныряли в толпу, потягивая напитки из крошечных стаканов и расплескивая жидкость на лету. Три хвостатые кометы метались между людьми. С потолка свисала клетка, в которой танцевал обнаженный мужчина, извиваясь в экстазе между полупрозрачными нимфами с паутиной крыльев.
Я продолжала рассматривать клуб и вдруг застыла. На приподнятой платформе, где собирались любители очень молоденьких людей, стоял золотой бог, утешавший Дрии'лью, которой В'лейн срастил губы.
Я едва сдержалась, чтобы не рвануться туда и не проткнуть его копьем, объявив во всеуслышание, что В'лейн предатель.
Но у меня была идея получше.
Я протолкалась сквозь толпу, приблизилась к нему и сказала:
— Эй, помнишь меня?
Фейри не обратил внимания на мои слова. Наверное, он был здесь уже не первый раз и привык к подобным заявлениям. Я стояла рядом с ним, глядя на море голов.
— Я была с Дэрроком в ту ночь, когда мы встретились на улице. Мне нужно, чтобы ты вызвал В'лейна.
Он изволил слегка обернуться. Застывшие бессмертные черты выражали презрение.
— Слова «вызвал» и «В'лейн» не сочетаются ни в одном языке, человек.
— Его имя было у меня во рту, пока Бэрронс его не высосал. Мне нужен В'лейн. Срочно.
В прошлый раз золотой бог смутил меня, но сейчас у меня было копье и темный секрет, и смущения во мне больше не осталось. Мне нужен В'лейн, здесь и сейчас. Ему придется ответить на пару вопросов.
— В'лейн не давал тебе своего имени.
— Несколько раз. И он будет в ярости, когда узнает, что ты отказался вызвать его, когда я об этом просила.
Ответом была тишина.
Я пожала плечами.
— Ладно. Это твои проблемы. Но не забывай о том, что В'лейн сделал с Дрии'льей. — Я отвернулась и шагнула прочь.
Золотой бог тут же оказался передо мной.
— Эй, ты что? В клубе запрещена телепортация! — закричал кто-то.
Золотой бог дернулся, избавляясь от руки, вокруг которой материализовался. Рука выскользнула так, словно он превратил участок своего тела в энергию, а затем снова в материю.
Рука принадлежала молодому парню с «ирокезом». Его отличало развязное поведение и голодный взгляд. Он вцепился в освобожденную конечность и начал ее растирать, словно рука онемела, как после долгого сна. Затем парень заметил, кто только что перед ним образовался, и смешно округлил глаза.
В руке золотого бога возник стакан. Бог протянул выпивку пострадавшему, бормоча, что сожалеет.
— Я не хотел нарушать правила клуба. Твоя рука скоро будет в порядке.
— Класс, мужик! — восхитился парень, принимая подачку. — Проехали. — Он благоговейно таращился на Фейри. — Что я могу для тебя сделать? В смысле, я сделаю что угодно, понимаешь? Все, что захочешь! — с придыханием выпалил он.
Золотой бог подался к нему.
— Умрешь за меня?
— Что угодно! А сначала ты возьмешь меня в свою страну?
Я обошла Фейри сзади и прижалась губами к его уху.
— У меня в наплечных ножнах копье. Ты нарушил правила и телепортировался. Значит, я тоже могу нарушить правила. Хочешь меня довести?
Он злобно зашипел, как делали все раздраженные Фейри. Но выпрямился, отстранившись от парня.
— Будь хорошим мальчиком, — промурлыкала я, — и позови В'лейна. Скажи ему, что у меня есть новости о «Синсар Дабх».
Смех и голоса смолкли, в клубе повисла тишина.
Прекратилось движение.
Я огляделась. Казалось, одно упоминание о «Синсар Дабх» поставило звук на «паузу».
Но хотя клуб застыл, я готова была поклясться, что чувствую на себе тяжелый, недобрый взгляд. Возможно ли, что на это место наложили заклятие и, если кто-то произносил имя запретной Книги Короля, все, кроме этого человека, тут же замирали?
Я разглядывала ярусы клуба.
И зашипела, кое-что заметив. Двумя ярусами ниже, в белом кресле, похожем на трон, сидел мужчина в безупречном белоснежном костюме. Рядом застыла его свита в таких же белых одеяниях.
