– Видите? – спросил он. – Я это захватил по вашей просьбе. Бета-запись личности Кэлвина. Я не ошибаюсь, она вам нужна? И очень нужна?
Садзаки смотрел на него в упор, не произнося ни слова.
– Так вот, хрен вам, – спокойно произнес Силвест, давя карту в пальцах и глядя, как ветер уносит пыль.
Глава восемнадцатая
Орбита Ресургема, год 2566-й
Скафандры взлетели с Ресургема – словно копья пронзили ясное небо над черной песчаной бурей. Потом над головой Силвеста появилось нечто очень маленькое поначалу, заметное лишь в те мгновения, когда заслоняло собой звезды. Оно было похоже на уголек, который непрерывно увеличивался в объеме, пока его коническая форма не стала вполне различимой; то, что еще недавно было легким мазком тьмы, обрело хорошо различимые детали в отраженном свете планеты. Субсветовик рос, он уже занял чуть ли не полнеба и все продолжал увеличиваться.
Корабль мало изменился с тех пор, как Силвест побывал на его борту в последний раз. Силвест знал (не испытывая, впрочем, благоговения), что такие корабли постоянно себя перестраивают; правда, это касается преимущественно внутренних помещений. Переделки корпуса тоже случаются, но реже – раз или два в столетие. В какой-то момент Силвест даже засомневался, обладает ли нужными ему возможностями корабль, но вспомнил о том, что случилось с Фениксом. Сказать по правде, забыть такое было бы трудно, поскольку следы выстрела хорошо виднелись сверху: серый пышный лотос, распустившийся на лике Ресургема.
В темном корпусе корабля открылся люк. Он показался Сил весту слишком маленьким, чтобы принять хоть один скафандр, не говоря уже о пяти, но по приближении стало очевидно, что люк имеет в ширину несколько десятков метров, а следовательно, все скафандры легко пройдут разом. Силвест, его жена, двое ультра с корабля, один из которых держал на руках раненую Вольеву, – все они вошли в корабельное чрево, и люк захлопнулся за ними.
Садзаки привел их в складское помещение, где они избавились от скафандров и вдохнули корабельный воздух, имевший особый малоприятный привкус, который напомнил Сил весту о его первом визите на борт. Он и забыл, как тут воняет.
– Ждите здесь, – велел Садзаки, и скафандры тут же занялись самоочисткой, а затем прислонились к стене. – Я должен посмотреть, что с моей коллегой.
Он встал на колени и завозился с броней Вольевой. У Силвеста возник соблазн сказать ему, что не стоит тратить слишком много на помощь другому триумвиру, но мысль не показалась удачной. Он и без того успел поиграть у Садзаки на нервах, когда раздавил карту с записью сознания Кэлвина.
– Что же все-таки произошло внизу?
– Не знаю, – ответил Садзаки со свойственной ему прямотой. Как и все по-настоящему умные люди, которые встречались Силвесту, этот ультра никогда не притворялся, будто ему понятно непонятное. – И в данный момент это не имеет никакого значения. – Он считывал показания скафандра Вольевой. – Ее ранения хотя и серьезны, но, похоже, не смертельны. Довольно скоро она будет совершенно здорова. Кроме того, у меня есть вы. Все остальное – мелочи. – Затем он повернулся к другой женщине, которая тоже сняла скафандр. – И все-таки, Хоури, кое-что меня беспокоит.
– Что именно? – спросила она.
– Не скажу… пока. – Он взглянул на Силвеста. – Ну а что касается того фокуса с записью… не надейтесь, что он произвел на меня хоть малейшее впечатление.
– Да? Это печально. Как вы теперь собираетесь чинить своего капитана?
– Конечно с помощью Кэлвина. Разве вы забыли, что в прошлый раз я сделал резервное копирование всей процедуры? Допускаю, запись могла состариться, но медицинские эпизоды сохранились полностью.
Хороший блеф, подумал Силвест. Но это все-таки блеф. Впрочем, какая-то запись, наверное, все же существует – обрывки, копии. Иначе он нипочем не дал бы мне уничтожить карту.
– Кстати, еще вопрос… Неужели капитан так сильно болен, что даже не смог встретиться со мной?
– Всему свое время, – ответил Садзаки.
Садзаки и женщина удалили горелые лохмотья со скафандра Вольевой. Этот процесс удивительно напоминал снятие панциря с краба. Наконец Садзаки что-то пробормотал женщине, и та бросила работу. Видимо, было решено, что дело слишком тонкое, чтобы заниматься им на складе.
В эту минуту бесшумно вошли три робота. Двое подхватили Вольеву и унесли ее, сопровождаемые Садзаки и женщиной. Силвест ее в прошлый раз на борту не видел, но сложилось впечатление, что она занимает не слишком высокое место в иерархии экипажа. Третий робот уселся на пол и мрачно уставился на Паскаль и Силвеста своим единственным окуляром.
– Садзаки даже не велел снять маску и очки, – сказал Силвест. – Как будто ему наплевать, что я у него в руках.
Паскаль кивнула. Она ощупывала свою одежду – должно быть, хотела убедиться, что гель-воздух не оставил на ней жирных и клейких пятен.
– Что бы там внизу ни случилось, это явно нарушило планы Садзаки. Иначе, надо думать, он проявил бы больше радости.
– Нет, Садзаки не таков. Выказывать эмоции – не его стиль. Но я все же думал, что он позволит себе позлорадствовать минуту-другую.
– Может, из-за того, что ты уничтожил запись…
– Да, это должно было его потрясти. – Говоря, Силвест прекрасно понимал, что разговор прослушивается. – Вполне возможно, что в копии, которую Садзаки сделал с записи Кэла, сохранились функционирующие фрагменты, несмотря на естественное ветшание, но никакого каналирования, разумеется, она не обеспечит, даже при условии стопроцентной конгруэнтности сима и реципиента.
Силвест нашел пару ящиков и передвинул их, чтобы использовать вместо стульев.
– Я уверен, что Садзаки уже пытался наложить сим на тело какого-нибудь бедняги.
– И потерпел неудачу?
– Да, и, скорее всего, с очень тяжелыми последствиями. Теперь он, надо полагать, думает, что я смогу работать с этой испорченной копией без каналирования, просто полагаясь на свое знание инстинктов и методологии Кэла.
Паскаль кивнула. Она была достаточно сообразительна, чтобы не задать напрашивающийся вопрос: что предпримет Садзаки, когда поймет, что сделанная им копия бесполезна? Вместо этого она спросила:
– А как ты думаешь, что произошло внизу?
– Не знаю. Похоже, Садзаки сказал правду: он тоже не понимает. Совершенно ясно, что в его планы это не входило. Может, борьба за власть внутри команды? А на планете – потому, что на борту у бунтовщиков не было шанса на победу?
Хотя идея казалась дикой, ничего другого он пока предложить не мог. Слишком давно, даже по местной шкале времени, он был здесь в последний раз, чтобы сейчас полагаться на свое обычно непогрешимое аналитическое мышление.
Придется действовать очень осторожно, пока он не определит соотношение сил внутри нынешней команды. Конечно, если ему дадут такую роскошь, как время.
Паскаль опустилась на колени около мужа. Оба уже успели снять маски, но только Паскаль сняла очки.
– Мы в опасности? Если этот Садзаки решит, что не может тебя использовать…
– То он вернет нас целыми и невредимыми на Ресургем. – Силвест взял Паскаль за руки.
Вокруг рядами стояли громадные пустые скафандры, и выглядело это жутко – как будто Силвест с женой незваные гости в египетской гробнице, среди мумий.
– Садзаки никогда не сможет отказаться от мысли, что я способен пригодиться ему в будущем.
– Надеюсь, это так… Ты ведь очень сильно рискуешь. – Паскаль глядела на него с незнакомым выражением тихой, спокойной тревоги. – Не только своей жизнью, но и моей.
– Садзаки мне не начальник. Необходимо было напомнить ему об этом. Чтобы понял: хоть он и умен, я всегда буду на шаг впереди.
– Может, у него и нет копии сознания Кэлвина, но зато есть ты. А значит, он хозяин положения.
Силвест улыбнулся и дал ответ – правдивый по сути, а по форме именно такой, какого ждал Садзаки:
– Но это не то положение, которое будет подчиняться любому хозяину.
Садзаки и женщина вернулись примерно через час в компании с огромным химериком. Силвест с трудом узнал триумвира Хегази. Типичный представитель своей субкультуры, тот был почти так же кибернизован, как капитан. И за про шедшие годы Хегази еще глубже похоронил свою человеческую сущность под слоем механических приспособлений, а различные протезы заменил новыми, более элегантными. В частности, он приобрел современный энтоптический антураж, который, реагируя на движения тела, создавал каскад радужных иллюзий; они возникали на долю секунды и растворялись в воздухе.
В отличие от него, Садзаки носил непритязательный корабельный костюм, лишенный украшений и знаков различия, но подчеркивавший изящество его телосложения. Впрочем, Силвест был достаточно умен, чтобы не судить о человеке по таким признакам, как рост, упитанность или отсутствие видимых боевых протезов. Несомненно, под кожей Садзаки тоже скрывались машины, придавая ему нечеловеческую быстроту движений и силу. Он был не менее опасен, чем Хегази, и мог двигаться вдвое быстрее его. Об этом Силвест знал.
