VII Завоеванная Франция (1940)
Отрывок из книги «À travers le Désastre», написанной в Нью-Йорке зимой 1940 г. (New York, La Maison Française, 1941). Переиздано в 1946 г. (Paris, Éditions des Deux Rives)
Реакции и чувства французского народа в настоящее время не могут иметь никакого публичного выражения, они проявляются в индивидуальном плане. То, что мы узнаем об этих реакциях и чувствах через личные взаимоотношения, вносит луч света, небольшой лучик во тьму нашего времени. Со всех сторон нам говорят, что пресса и радио — причем радио наиболее ангажировано и непосредственно контролируется Германией — ни в коей мере не отражает чувства страны. Так называемое Французское радио вызывает отвращение у французов. Меры, которые правительство Виши предприняло под нацистским давлением, внушает одним открытое отвращение, другим — глубокую тревогу, и сама администрация так малодушна, что подкупает французов, когда только может, знаками благоволения, в которых отказывают тем, кто становится ее жертвами… В Марселе г-н Дорио позавидовал лаврам Юлиуса Штрайхера, но его пропаганда не произвела заметного эффекта. Ошибочно думать, что туда, куда проникает антисемитизм, он не вносит принцип духовного заблуждения, и что чтение гнусных ежедневных газет, которые были и теперь — в большей степени, чем когда-либо — являются мощной силой, развращающей общественное мнение, что он не впечатывает в человеческий разум множество законченных формул и своего рода идеологическую монету самой низкой пробы. Но эта фальшивая монета не доходит до сердца, и антисемитские законы тем более отвращают людей, чем больше они узнают об этих законах из немецких источников.
VIII Учение апостола Павла (1941)
«La Pensée de saint Paul» появилась сначала на английском (New York, Longmans Green, 1941), затем на французском языке (Paris, Corréâ, 1947)
Учение ап. Павла об Израиле[427] и его учение о Законе исходят из одной и той же доктрины. То, что говорилось об ап. Павле и Законе, было предварительным комментарием к данной главе.
Трагедия Израиля
«Что же скажем? Что язычники, не искавшие праведности, получали праведность от веры, а Израиль, искавший закона праведности, не достиг закона праведности. Почему? Потому что искали не в вере, а в делах закона (он стремился к истине), ибо преткнулись о камень преткновения, как написано: «Вот, полагаю в Сионе камень преткновения и камень соблазна; но всякий, верующий в Него, не постыдится»»[428] (Рим 9: 30–33).
Под властью Моисеева закона, как и под властью естественного закона, которые, подобно коре, скрывали и покрывали тайны Божии, уже существовала (хотя и без декларирования) вера, вера в Того еще неизвестного, который должен был прийти и оправдать людей. Теперь, когда Он пришел и явил себя, Евангельское предсказание повсюду возвещает Его имя и откровение Сына Божия, барьеры между евреями и язычниками падают, потому что все, будучи явно и открыто призванными ко спасению, в Нем подчиняются Новому Закону, который всех примиряет в Сыне Божием. Но народ жестоковыйный, привязанный к букве Закона, не понимает этого и хочет сохраниться неизменным в уже отживших формах жизни.
Согласно тому, что сказано в Писании: «Верующий в Него не постыдится»[429], нет различия между евреем и греком, потому что Тот же Господь есть Господь всех, щедрый ко всем, кто призывает Его. Так, «всякий, кто призывает имя Господне, спасется»[430].
Как же призовут Господа те, кто не уверовал? И как уверуют в Него те, кто не услышал Его голос? И как услышат Его голос, если нет проповедующего? Кто будет проповедовать, если он не послан? Об этом написано: «Как прекрасны на горах ноги благовестника, возвещающего мир, благовествующего радость…»[431]. Но не все подчинились Евангелию. Так, Исайя говорит: «Господи, кто поверил слышанному от нас?»[432]. Вера — от слышанья, слышанье — от слова Христа (которое было проповедано). Но я говорю: они не слышали? Напротив: «по всей земле проходит звук их, и до пределов вселенной слова их»[433]. Но я спрошу: узнал ли Израиль (Благую весть)? Первым был Моисей, который сказал: «… Я раздражу их не народом, народом бессмысленным огорчу их»[434]. Затем Исайя скажет: «Я открылся не вопрошавшим обо Мне, Меня нашли не искавшие Меня». Относительно Израиля он говорит: «Всякий день простирал Я руки Мои к народу непокорному»[435] (Рим 10: 20–21).
Павел свидетельствует своему народу
Если не закон, а именно вера, которая даже при режиме закона, уже спасла души, если истинный иудей — не обрезанный по плоти, но тот, кто иудей внутренне и по духу, in abscondito Judaeus, «Какое преимущество быть иудеем, или какая польза от обрезания?
Великое преимущество во всех отношениях, а наипаче в том, что им вверено Слово Божие» (Рим 3: 1–3).
Это первая привилегия Израиля. Ему было поручено хранить Священное Писание. И если он оказался неверным, доверенное ему дело обратится против него, но оно из-за этого не исчезнет. Обетования Божии исполнятся как бы в ущерб им, но Израиль останется все же, даже в несчастье, свидетелем Божиим в человеческой истории: неверность людей «уничтожит ли верность Божию?» (Рим 3: 3). Обрезание было знаком его избрания, которому он сам изменил, предпочитая в настоящее время обрезание явившейся Реальности, Которая пришла теперь и прообразом Которой и было обрезание.
Говоря о своей любви к еврейскому народу и о своем страдании за него, ап. Павел хотел бы сам быть отвергнутым, если это — цена спасения его братьев. Он перечисляет девять других преимуществ еврейского народа: он носит имя Израиля, возлюбленного Господа; он сын, воспринятый Богом; ему была явлена слава, schechina, это сверхъестественное сияние, которым иногда были объяты ковчег или храм; им принадлежат возобновленные заветы, заключенные между Богом и Его народом, для них — Тора, данная ангелами и обнародованная Моисеем среди грома и молний на Синае; для них — открытое им богослужение; для них — мессианские обетования; для них — патриархи. Наконец, для них — Христос, рожденный от рода Авраама, по плоти — от крови Давида, Он, Который в то же время — Бог, властелин веков.
«Истину говорю во Христе, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом, что великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти, то есть Израильтян, которым принадлежит усыновление, и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования; их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь!» (Рим 9: 1–5).
«Братия, желание моего сердца и молитва к Богу об Израиле во спасение. Ибо свидетельствую им, что имеют ревность по Боге, но не по рассуждению. Ибо, не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией, потому что конец закона — Христос, к праведности всякого верующего» (Рим 10: 1–4).
Бог не отверг Своего народа, но падение Израиля — спасение народов
«Итак, спрашиваю, неужели Бог отверг народ Свой[436]? Никак. Ибо и я Израильтянин, от семени Авраамова, из колена Вениаминова. Не отверг Бог народа Своего, который Он наперед знал, или не знаете, что говорит Писание в повествовании об Илии? как он жалуется Богу на Израиля, говоря Господи! пророков Твоих убили, жертвенники Твои разрушили; остался я один, и моей души ищут[437]. Что же говорит ему Божеский ответ? Я соблюл Себе семь тысяч человек, которые не преклонили колени пред Ваалом[438]. Так и в нынешнее время, по избранию благодати, сохранился остаток. Но если по благодати, то не по делам; иначе благодать не была бы уже благодатью. А если по делам, то это уже не благодать; иначе дело не есть уже дело. Что же? Израиль, чего искал, того не получил; избранные же получили, а прочие ожесточились, как написано: Бог дал им дух усыпления, глаза, которыми не видят, и уши, которыми не слышат, даже до сего дня[439]. И Давид говорит: да будет трапеза их сетью, тенетами и петлею в возмездие им; да помрачатся глаза их, чтобы не видеть, и хребет их будет согбен навсегда»[440] (Рим 11: 1-10).
Как ясно видно из контекста, Павел не говорит здесь об очерствении души в перспективе вечности отдельных евреев, которые остаются верными Моисееву закону (как и другие нехристиане, они могут пребывать в благодати, если они истинно верующие; в этом — тайна Божия). Он имеет в виду ожесточение народа, взятого в целом, с точки зрения его призвания.
«Итак спрашиваю: неужели они преткнулись, чтобы совсем отпасть? Никак. Но от их падения спасение язычникам, чтобы возбудить в них ревность[441]. Если же падение их — богатство миру, и оскудение их — богатство язычникам, то тем более полнота их» (Рим 11: 11-1).
