На следующее утро Юдифь напрасно ждала телефонного звонка Робина. Вначале она не беспокоилась и в ожидании заперлась в своей комнате. В три часа дня она позвонила сама. На втором гудке он снял трубку.
— Сожалею, но у меня несколько совещаний, и я не смогу освободиться. Скопилось много проблем, которые нужно урегулировать.
Она не без лукавства засмеялась:
— А если я к вам приеду около шести?
— Невозможно. У меня множество встреч до семи вечера, после чего я должен посмотреть новую передачу. Она выходит сегодня в первый раз.
— Я была бы счастлива посмотреть ее вместе с вами.
— Я буду не у себя, а дома у заказчика, который должен отвезти меня затем на прием. Я могу вам перезвонить? — В его голосе появилось раздражение.
Юдифь повесила трубку.
Робин не перезвонил.
На следующий день Юдифь попросила принести ей газеты. Она обнаружила, что Ай-Би-Си пользуется большой популярностью. «Тайме» посвятила очень хвалебную статью новой передаче, делая намек на возрастающее влияние Робина Стоуна на программы. Но ее потрясла рубрика вечерних новостей, из которых она узнала, что Робин действительно был на приеме… Только речь шла не о простом банальном вечере. Студия сняла по этому случаю «Рэнбоу Рум» и пригласила всех знаменитостей кино и театра. Разворот газеты занимали фотографии, среди которых был большой снимок Робина, сидящего между театральной звездой и манекенщицей. Он смеялся, наклонившись к звезде. Но Юдифь словно вонзили нож в сердце, когда она заметила, что Робин держит руку манекенщицы… Этот жест был красноречивее самых длинных фраз.
Робин не звонил ей всю неделю. Наверное, был где-то занят, если совсем ее забросил. В порыве отчаяния она решилась позвонить ему по личному телефону. Нейтральный голос телефонистки ответил, что номер поменялся. Дикий страх охватил Юдифь. Это невозможно! Он не мог ее вот так бросить! Она позвонила ему домой.
Тот же бесстрастный голос произнес:
— Номер поменялся. Мы не можем дать вам новый номер абонента — его нет в справочнике.
Он сделал все это только для того, чтобы избежать ее! Это было уже слишком. Юдифь зарылась головой в подушку, чтобы ее никто не услышал, и разразилась рыданиями. Она заснула только на рассвете. Теперь ее любовь к Робину превратилась в ненависть. Она хотела его уничтожить, заставить Грегори уволить его с работы!
На следующее утро Юдифь ринулась в атаку.
— Грег, тебе не кажется, что Стоун захватил твое дело, оттеснил тебя? Нас низвели до парий. Ты отдаешь себе в этом отчет? Все приглашения теперь только Робину Стоуну, и никто не думает о нас! Грегори терпеливо ее выслушал и сказал:
— Юдифь, мне шестьдесят два года. Акции компании никогда так высоко не котировались на бирже, как сейчас, дело никогда не шло так прекрасно. Я бы поостерегся ставить палки в колеса человеку, который добился такого успеха. Если хочешь знать, что я действительно об этом думаю, то меня вполне устраивает, что я могу время от времени зайти на студию, убедиться, что все идет хорошо, и пойти играть в гольф.
— А что я должна делать тем временем? Сидеть одна дома с утра до вечера?
— Мне казалось, что ты очень поглощена своей благотворительной деятельностью. Она отвела взгляд.
— В скольких благотворительных распродажах я могу принимать участие, по-твоему? Я пыталась восстановить наши старые связи, но меня избегают с тех пор, как ты перестал быть великим Грегори Остином.
— Неужели ты еще не сыта по горло этими глупостями? Видеть одни и те же физиономии, выслушивать злые сплетни, встречать на каждом приеме одних и тех же женщин, старающихся изо всех сил перещеголять друг друга…
— Это твое мнение. А я люблю выходить в свет.
— Пожалуйста, но мне эти выходы отравляют жизнь. Я считал, что с некоторых пор ты стала рассудительнее, и был так счастлив. И вот ты просишь убрать Робина Стоуна только потому, что его приглашают вместо нас. Юдифь, ты ведешь себя, как ребенок.
— Мне не шестьдесят два года, и я не импотент! — заорала она в настоящем приступе ярости.
Грегори встал и вышел из комнаты. Юдифь продолжала сидеть, пораженная, а затем крупные слезы покатились по ее красивому, снова ставшему молодым лицу. Она жестоко упрекала себя, что ранила мужа. Но почему? Из-за этого отвратительного Робина?
Она кинулась в свою комнату, бросилась на кровать, ломая себе руки. Ах, как это ужасно! Все кончено между нею и Робином… Он специально сфотографировался с этой девицей… Бросил ее… Ее и все ее мечты. Она никогда больше не будет сжимать его в своих объятиях, никогда не почувствует, как он проникает в нее.
Ее рыдания сменились икотой, у нее больше не было слез. Она хотела умереть.
Вдруг Юдифь почувствовала, как чья-то рука нежно гладит ей волосы. Грегори присел на кровать.
— Не плачь, дорогая. Я не сержусь на тебя. Я знаю, что это была вспышка гнева. Она обернулась и бросилась ему на шею.
— Грегори, я люблю тебя!
— Я знаю… Потерпи еще немного, подожди, чтобы я совсем выздоровел. Пока я не чувствую себя в форме, чтобы заниматься делами. Но тебе не придется долго ждать. Мы проведем зиму в Палм Бич. Там ты поразвлекаешься, я тебе обещаю.
Она пристыжено опустила голову и прошептала:
— Грег, это неправда, ты не импотент.
Юдифь предприняла неимоверные усилия, чтобы влиться в светскую жизнь, но результат был нулевой. Чувство отверженности, которое она испытывала, немного смягчило тоску по поводу того, что она навсегда потеряла Робина. Однако по ночам она упрямо смотрела на свой телефон и вспоминала счастливые времена, когда могла нежно поболтать с ним.
Юдифь решила поехать в Палм Бич перед Новым годом. Она даже не решилась послать приглашения на свой обычный коктейль.
Она часто думала о Робине со смесью ненависти и желания.
Воспоминания о нем не оставляли ее даже в Палм Бич. Она сидела в патио отеля, раскладывая пасьянс и терзая себя тем, что представляла Робина, занимающегося любовью с молодой девушкой.
Но в жизни Робина не было красивых молодых девушек. Он работал по десять часов в сутки, чтобы сохранить главенствующее место Ай-Би-Си. Передача Дипа планировалась на февраль. Каждый день актер связывался с Робином.
— У тебя нет желания покутить, приятель?
Иногда Робин соглашался сходить с ним в «Лансер». Иногда в десять часов вечера, устав от одиночества в своем кабинете, он звонил Дипу.
— Жди меня возле выхода. Я хочу пройтись.
Когда Дип не был занят с Робином, он тащился к Дэнни, где его усердно обхаживали импресарио. Он с готовностью обещал им свою помощь и заявлял, что Робин Стоун никогда не купит передачи, не проконсультировавшись с ним. Дип чувствовал себя очень хорошо в новой роли. Он сводил счеты со всеми, кто когда-то пренебрегал им. Самое интересное, что все верили, будто он действительно пользуется влиянием на Стоуна. Один из них даже сказал: «Тот, кто влюблен в женщину, способен ради нее на все, но тот, кто влюблен в мужчину…»
