лежала на боку, всем телом прижавшись к своему милому ангелу смерти, а головой удобно устроившись на плече, и можно было до мельчайших деталей рассмотреть его безмятежное лицо... Боже, они что, всю ночь так проспали?! Как же неловко-то! Хотя... с какой это стати должно быть неловко? Раз они встречаются — то уж такая привилегия, как просто спать рядом и не стесняться, вроде как полагается!
Решив так, Варвара устроилась поудобнее, пытаясь прислушаться к стуку его сердца. Странно... не бьётся... а какая разница?.. Веки стали тяжелеть, пытаясь вернуть организм в состояние сладкого сна...
— Варвара! Если ты немедленно не откроешь, честное слово, я выломаю эту чёртову дверь!
Глава 34. ⟰ Таблетки тёмного властелина
Эта угроза была уже посерьёзнее, она заставила Варвару резко сеть и тревожно осмотреть комнату. Вчера же она беспечно разбросала фамильное золото — которое точно не стоит видеть смутьяну, который так бесцеремонно мешает спать!
Золота не было. На прикроватной тумбочке стояла шкатулка, аккуратно прикрытая сверху шарфом, чтобы не бросалась в глаза. Куртки висели на вешалке, а под ними ровненько пристроились застёгнутые и собранные чемоданы.
Стук в дверь уже не прекращался ни на секунду, и Варваре некогда было удивляться наведённому порядку — пришлось сунуть ноги в ботинки и плестись открывать.
На пороге стоял высокий парень в сером камуфляже. Только на длинных плохо причёсанных волосах красовалась чёрная корона с тремя блестящими стеклянными камнями. За его спиной нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, постукивая длинными ноготками по ручке чемодана, миниатюрная девушка с наклеенными эльфийскими ушами. Это был Матвей — брат Кати. Варвара несколько раз видела его фотографии с полигонных игр в социальных сетях.
Встреча никак не располагала к родственным объятиям, поэтому вместо приветствия Варвара спросила:
— Ты в своём уме?
— Вполне, — нагло осклабился Матвей. — Это моя комната, не помнишь что ли?
— Обойдёшься. Я за всё детство своей очереди так и не дождалась здесь поспать!
— Ну так выспалась же? Гештальт закрыт. А теперь освободи помещение.
— Чёрта с два я отсюда уйду. Кто опоздал — ищет себе другую койку.
«Эльфийка» обиженно поморщилась.
— Видишь ли, — Матвей понизил голос, как будто разговаривает с несмышлёным подростком, — я — Тёмный Властелин Гастракумель, и я уже обещал моей возлюбленной Летивель дворянские покои с аутентичным колоритом. Это соответствует моему статусу, понимаешь? Есть что на это возразить?
— Да, — Варвара на секунду оглянулась на кровать, а потом заявила с коварной улыбкой, — а я Светлейшая Княгиня Варвара, возлюбленная Бога Смерти, заявляю, что мой статус выше твоего, и вообще мы первые сюда пришли. Переубеди меня, если сможешь.
Матвей расхохотался.
— Лол. Придумала тоже! Это он что ли бог смерти? Анимешная банальщина какая-то!
Варвара посмотрела на своего ангела в ожидании реакции. Нет, она бы сама могла переругиваться с троюродным братцем до посинения, но всё-таки, всё-таки это так приятно, когда за тебя решают проблемы!
Ангел смерти её не разочаровал. Он медленно открыл глаза, сладко потянулся, потом медленно, с поистине божеским достоинством прошёлся до двери — и посмотрел на Матвея своим фирменным взглядом.
— Моя дорогая княгиня сказала, что тёмный властелин забирает свои вещи и идёт куда хочет, но не сюда. Что именно в её словах было непонятного? Так я поясню.
— И что ты мне сделаешь? — продолжил напоказ храбриться Матвей, хотя уже видно было, что половина спеси куда-то бесследно исчезла. — Морду набьёшь?
— Это низкое и недостойное бога варварство, — уголки губ чуть дрогнули, показывая, что ситуация его донельзя забавляет, — я на тебя в суд подам.
— В суд? А я ни в чём не виноват, чтобы на меня в суд подавали! — прозвучало не так уверенно, как Матвею того хотелось, да и «эльфийка» заметно занервничала, стук коготков стал громче и чаще.
— Не бывает невиноватых, бывают непойманные, — безапелляционно возразил ангел смерти. — В суд можно подать всегда. А там выиграет тот, кто правильнее с точки зрения закона обоснует свои претензии. Никто в этом мире не пишет претензии лучше, чем я.
— Чувак, ты чёртов псих! — выругался братец после короткого напряжённого молчания, тем самым полностью признавая свою капитуляцию.
А с другого конца коридора тем временем донеслось:
— Матвей! А ну прекрати, твои вопли на весь этаж слышно!
К ним бодрым шагом приближалась Катя. Половина лица главной героини сегодняшнего торжества была красиво накрашена, половина волос собрана в высокую причёску, удерживаемую цветами-заколками, вторая половина болталась в художественном беспорядке. Из-под халата выглядывали белые кружевные чулки.
— Двинулся уже со своими ролёвками! Если совсем-совсем не любишь сестру, то есть меня, можешь валить обратно на свой полигон, перед орками права качать!
— Кать ну чего ты начинаешь... — какая-то остаточная совесть у Матвея всё же имелась, поэтому ссориться на свадьбе с невестой он не стал. — Я же просто спросил. Могу и в другой комнате поспать, какая разница...
— То-то же, — фыркнула Катюха. — Пошли. Не бойся, слишком ущемлять своего брата я не стала. Хотя надо было.
Она увела пристыженного Матвея и недовольно скривившуюся «Летивель» куда-то вглубь дома.
Варвара только сейчас позволила себе рассмеяться:
— Бог смерти, который подаёт в суд — это нечто! Ты сделал моё утро!
— После Гастракумеля я понял, что тут не стоит даже и пытаться говорить серьёзно, — он улыбнулся в ответ. — Лучше вовсе не иметь имени, чем назваться в честь таблеток от изжоги. Хотя, один из моих клиентов как-то смог ими отравиться, так что, может быть, и достаточно зловеще для тёмного властелина.
— Ну, серьёзное лицо ты выдержал блестяще.
— Это привычка, только и всего. Наоборот, мне сложнее выглядеть как-то по-другому.
— Обманщик, — Варвара коснулась его волос чуть выше уха, — осторожно чтобы ненароком не активировать ещё какую-нибудь способность. Ничего не случилось, и она, осмелев, погладила его его по голове, легонько запуская пальцы в чёрные пряди. — Когда ты расслабляешься, ты вовсе не серьёзный. Ты...
— Ух! — возвращение Катюхи заставило Варвару инстинктивно отдёрнуть руку. — Вот не умеет Матвей выбирать себе девушек. Ты видела эту? Морду скорчила, как будто уксуса хлебнула. И она не первая такая — одна другой привередливее. Тьфу. Надеюсь, он вам не слишком испортил настроение? Ладно, я пойду, мне причёску доделают...
— Кать, подожди! — вспомнив о
