— Ладно, ладно, — нетерпеливо согласился Знайка. — Обещаем, обещаем, говори быстрее.
Незнайка снова поднял глаза и произнёс:
— Вы на нём сидите.
— Что?! — закричали Знайка и Прибамбас, подскочив разом, как с горячей плиты, с покрытого брезентом ящика, на котором все это время сидели.
Под сдёрнутым в одно мгновение брезентом оказался металлический контейнер — тот самый, который путешественники нашли в заброшенной деревне в первый день своего пребывания на острове. Прибамбас нетерпеливо откинул крышку и торжествующе извлёк из контейнера небольшую пластмассовую коробочку. Он приоткрыл её, жадно впился глазами в её содержимое и снова быстро захлопнул, как бы опасаясь, что драгоценная пластинка вдруг опять упорхнёт куда-нибудь у него из-под носа.
— Она! — провозгласил Прибамбас, задыхаясь от радости. — Она!.. Она!..
Под всеобщие аплодисменты он поднял коробочку над головой, потом прижал к сердцу, потом снова поднял над головой, потом снова прижал…
Знайка наконец-то вспомнил, где он уже видел динамик. Ведь не далее как сегодняшним утром Винтик показывал ему содержимое найденного контейнера.
Коробочку он даже повертел в руках, но бросил обратно, не обратив на неё внимания. «Какое непростительное безразличие!..» — подумал Знайка, искренне огорчившись собственному промаху.
— Ну что же вы, будто не рады? — услышал он рядом с собой голос, повернулся и увидел Клюковку.
— Ах, это вы! — обрадовался Знайка, тут же забыв свои огорчения. — Вот видите, всё складывается к лучшему; теперь уже скоро будем дома.
— Вы этому рады? Но ведь мы разъедемся и, может быть, больше никогда не увидим друг друга.
— Не говорите глупости! — испугался Знайка. — Мы теперь должны… Мы теперь будем видеться часто! Наука… научные интересы…
Огонёк улыбнулась и промолчала. Наверное, против таких серьёзных аргументов возразить ей было совершенно нечего.
— Ракеты над островом! — раздались под сводами голоса появившихся с моря на катере Перчика и Кренделька. — Они над нами! Они уже идут на посадку!
— Это Ярило! — догадался Знайка. — Ах, как нехорошо получилось — мы его даже не встретили!
— Так не стойте же столбом, — дёрнула Огонёк его за рукав. — И давайте вместе поспешим. Пока он сам вас не разыскал…
Глава восемьдесят шестая
АКАДЕМИК ЯРИЛО НЕРВНИЧАЕТ
С рассветом на всех четырёх ракетах, расположившихся вокруг острова, царило замешательство. Проснувшиеся пораньше участники экспедиции видели, как перед ними дважды мелькнул остров. Растерянные очевидцы осторожно расспрашивали остальных, но толку было мало: то ли они слишком осторожничали, то ли не могли рассказать толком.
И только сотрудницы Фуксия и Селёдочка не стали ломать комедию и откровенно рассказали друг другу об увиденном. Другое дело — была ли это оптическая иллюзия или же какое-нибудь ещё природное явление, в этом предстояло ещё разобраться. И они отправились поговорить с академиком Ярило.
— Войдите, — произнёс он нехорошим официальным голосом, услышав стук в дверь.
Фуксия и Селёдочка влетели в каюту и увидели, что Ярило лежит на незастеленной койке в халате и с мокрым полотенцем на голове.
Тут следует пояснить, что академик видел только первое явление острова (когда Прибамбас заходил на «Волчок»), малышки же видели второе (когда на корабль прошли Знайка и Огонёк). Между первым и вторым отключением окружавшей остров оптической сферы прошло не менее часа.
— Там!.. Берег!.. Земля!.. — выпалили малышки, задыхаясь от волнения.
— Да? — спокойно удивился Ярило бархатным академическим баритоном и, приподняв голову, посмотрел в иллюминатор. Разумеется, ничего особенного он там не увидел и, строго посмотрев на своих подчинённых, сделал вопросительное лицо, как бы ожидая объяснений.
— Мы только что видели землю! — воскликнула Фуксия.
— Мы сейчас видели остров! — одновременно с нею выпалила Селёдочка.
Ярило молча смотрел на них, испытывая мучительные внутренние колебания.
— Мы видели!.. Там!.. Сейчас!..
Ярило снова приподнял голову и посмотрел на иллюминатор, а затем строго и вопросительно — на малышек.
— Он там был! Минуту назад!..
— Минуту назад? — переспросил Ярило. Это никак не вязалось с его собственной хронологией.
— Да, да! Минуту назад он появился и тут же исчез!
— Тут же исчез… — повторил Ярило. — Да вы в своём ли уме, голубушки?
Кажется, на этот раз он перебрал, потому что малышки вспыхнули от гнева.
— Во-первых, не смейте так разговаривать! — топнула ножкой Фуксия.
— А во-вторых, извольте встать и одеться! — потребовала Селёдочка.
Ярило только теперь сообразил, что лежит в халате перед собственными подчинёнными, да к тому же ещё и малышками. Он поспешно встал, пробормотал «извините» и скрылся в ванной комнате. Вскоре он вышел причёсанный и переодетый в свой обычный строгий костюм. Он уже понял: что-то произошло, но теперь ему было стыдно признаться, что он, как и все, не набрался духу сказать о том, что видел.
— Вы уж меня простите, голубушки, — сказал он от души, — я всё ещё неважно себя чувствую.
— Ладно, только это вас и извиняет, — согласились малышки.
В этот момент из репродукторов, висевших в каждой каюте, послышался взволнованный голос дежурного:
— Внимание всем! Внимание всем! Командор Знайка вышел на связь! Академик Ярило, вы слышите? Командор Знайка вышел на связь! Переключаюсь на прямую трансляцию…
Наконец-то, кажется, приходил конец всем спорам и догадкам — из динамиков послышался отчётливый голос самого Знайки:
— Алло, алло! Говорит «Стрекоза»! Говорит Знайка! Кто меня слышит?
— Слышу вас, слышу! — закричал в микрофон Ярило. — Где вы? Где вы находитесь?
Отвечайте!
— Мы здесь, на острове, мы вас видим!
В ту минуту Знайка ещё находился на борту «Волчка» и стоял перед изображением на светящемся куполе.
Ярило повернулся, малышки подбежали к иллюминатору:
— Где? Где вы? Мы ничего не видим!
— Сейчас, сейчас!..
— Где? Я ничего не ви… — Тут Ярило осёкся на полуслове, потому что за иллюминатором в мгновение ока раскинулся гигантский массив острова, тот самый, который мелькнул перед его глазами в первый раз.
— Ах! — разом воскликнули Фуксия и Селёдочка.
— Теперь видите? — кричал Знайка. — Ну, что же вы молчите?
— А что… надо видеть?.. — глупо спросил Ярило на всякий случай.
Не выдержав, Фуксия и Селёдочка оттолкнули его от микрофона и радостно закричали:
— Видим! Видим! Ура! — Они обнялись, а потом потрясли друг дружке руки. — Мы тоже вас видим! Мы тоже рядом! Знайка, вы слышите?
— Да, да, я рад вас слышать!
— Это мы, Фуксия и Селёдочка!
— Да, да, я вас узнал! Я рад, что вы здесь!
Эти переговоры продолжались ещё долго, и остров больше никуда не исчезал.
Бригада телевизионщиков экспедиции немедленно вышла на связь, и в прямой эфир утренних новостей пошёл репортаж с переговорами, а также живая, чёткая картинка появившегося в океане острова. С этой минуты прямая телепередача непрерывно шла через спутник на Большую землю. Все подготовительные работы были прерваны, спущенные на воду плавсредства с научной аппаратурой загружены обратно. И вскоре ракеты, плавно оторвавшись от воды, с лёгким шипением устремились к выросшей будто ниоткуда громаде острова.
Парящие в невесомости участники экспедиции сгрудились у лобовых стёкол пилотских кабин. Остров стремительно приближался, и теперь внизу стал просматриваться выдающийся в море деревянный причал, дальше — уводящая в глубь зарослей тропинка, а ещё дальше, вверх по склону, торчащая из котлована верхушка ракеты «Луна-4».
Ярило сидел в пилотской кабине головной ракеты в кресле второго пилота. Позади него, уцепившись за спинку кресла, парили в невесомости Фуксия и Селёдочка.
Знайка на связь больше не выходил, а во время первого бестолкового разговора он даже не объяснил, в какой именно части острова он находится и куда им следует приземляться. С появлением в поле зрения ракеты Стекляшкина вопрос отпал сам собой, и Ярило отдал распоряжение о посадке.
Покатое, воронкообразное дно котлована не представлялось удобным для приземления, поэтому пилоты пристраивали ракеты кто как мог; Ярило единственный приземлился вертикально на ровной площадке перед самым входом в подземную фабрику, остальные же трое положили свои ракеты на бок, прямо на мягкие густые папоротники.
Выбравшись на твёрдую землю, участники спасательной экспедиции с удивлением обнаружили, что их никто не встречает. Нигде поблизости не оказалось ни Знайки, ни его товарищей, ни Стекляшкина с Клёпкой. В котловане было пусто, ракета стояла с погашенными огнями. На тропинке лежал странного вида изуродованный механизм с двумя головами и множеством рук и ног, а возле прохода, ведущего внутрь горы, темнела кучка обгоревшего металла. Земля под слоем золы была ещё тёплой.
