Вскоре после этого Равини и Ольга исчезли. Маргарет увидела их снова в холле около одиннадцати часов. Ольга была бледнее обычного, прошла мимо молча и скрылась у себя в комнате. Маргарет с любопытством посмотрела на Равини. На его лице играл необычный румянец, глаза блестели.
— Завтра я еду в город, — сказал он, — утренним поездом. Мне не понадобится машина, я пойду пешком.
Он с трудом подбирал слова.
— Вам надоело в замке Лармес?
— Надоело? Что вы, нет! Мне здесь очень нравится!
Итальянец пригладил волосы, и Маргарет заметила, что рука его дрожит, от чего бриллианты так и горели огнем. Девушка подождала ухода Равини, поднялась наверх и постучала в дверь номера Ольги. Их комнаты находились рядом.
— Кто там? — резко спросила Ольга.
— Мисс Белман.
Ключ повернулся в замке, дверь открылась. В номере Ольги горела только одна лампа, поэтому ее лицо было в тени.
— Вам что-то нужно? — спросила девушка.
— Можно войти? Я хочу кое-что сказать вам.
Поколебавшись, Ольга сказала:
— Входите. Я здесь пустила слезу, надеюсь, вы меня извините.
Глаза ее были красными, на лице виднелись следы слез.
— Это чертово место вызывает у меня депрессию, — пожаловалась мисс Крю, вытирая щеки платком. — Так что вы мне хотели сказать?
— О мистере Равини. Знаете ли вы, что он жулик?
В глазах Ольги мелькнули удивление и гнев.
— Не думаю, чтобы меня слишком интересовал мистер Равини, — медленно проговорила она. — А почему вы мне рассказываете об этом?
Маргарет была в затруднении.
— Не знаю… мне показалось, что вы слишком подружились с ним… с моей стороны это было нахальством.
— Да, именно нахальством, — холодно сказала Ольга, отчего лицо Маргарет запылало.
Вернувшись в свой номер, Маргарет была сердита на себя. Гнев, как известно, не способствует сну. Девушка ворочалась в постели, стараясь забыть об Ольге Крю и Джордже Равини, и всеми известными способами пыталась вызвать сон. Ей почти удалось это, но…
Она села в кровати. Кто-то царапался и стучал в ее дверь. Маргарет включила свет, спрыгнула с постели, подошла к двери и прислушалась. За дверью кто-то был. Ручка замка повернулась…
— Кто там? — спросила Маргарет.
— Впустите меня, впустите!
Сказано было испуганным шепотом, но голос, несомненно, принадлежал Равини.
— Я не могу впустить вас. Уходите, не то я позвоню…
Она услышала странный звук, непонятный приглушенный звук… кто-то заплакал… похоже, что мужчина… Потом все стихло. Сердце Маргарет, стоявшей у двери, бешено колотилось. Она приложила ухо к двери — тихо…
Остаток ночи Маргарет провела сидя, накрывшись одеялом и прислушиваясь.
Настало утро, взошло солнце. Она прилегла и заснула. Ее разбудила принесшая чай горничная. Открывая ей дверь, Маргарет заметила что-то на двери.
— Прекрасное утро, мисс, — заметила розовощекая горничная.
Маргарет кивнула. Когда горничная ушла, она снова открыла дверь и еще раз внимательно осмотрела то, что увидела на двери. Это был треугольный клочок материи с рваными краями, застрявший под отколовшейся щепкой старинной дубовой двери. Мисс Белман вытащила этот клочок и внимательно осмотрела его. Рваный треугольник розового шелка. Продолжая удивляться, Маргарет положила его на туалетный стол. Откуда мог взяться этот клочок? Если Равини сам не уедет сегодня или мистер Давер не выпроводит его, она сама немедленно уедет в Лондон.
Выходя из номера, Маргарет встретила другую горничную.
— Постоялец из номера 7 выехал, мисс, — доложила горничная, — но он забыл свою пижаму.
— Уже выехал?
— Вероятно, он выехал вчера вечером, поскольку не ночевал у себя в номере.
Маргарет вслед за горничной вошла в номер Равини. Чемодана не было, на подушке лежала аккуратно сложенная пижама розового шелка. Присмотревшись внимательно, Маргарет увидела, что на груди пижама была слегка повреждена. Из розовой шелковой пижамы был вырван клочок треугольной формы!
7
Когда проворный старик спрыгнул в полночь с высокой стены, остановился на мгновение, чтобы стереть с рук кровь (во время бегства ему встретился сторож, совершавший ночной обход), и, всматриваясь во все переулки в поисках поджидающего его маленького автомобиля, быстро зашагал в направлении Лондона, он осложнил жизнь многим людям, а троим, по меньшей мере, наметил сроки перехода в иной мир.
Управление полиции довольно быстро с помощью прессы известило публику о своем беспокойстве. Однако бегство из Бродмура склонного к убийству маньяка попало в прессу не слишком быстро. Уже несколько раз полиция напрасно обращалась к общественности за помощью, пытаясь поймать старого Джона Флака. Давалось описание его внешности, назывались возможные адреса его пребывания, но все было напрасно.
В Скотланд-Ярде проходило совещание с участием мистера Ридера. Вокруг стола начальника управления сидело пятеро серьезных мужчин, они вели разговор о золотых слитках и «носах», подразумевая под этим малоэлегантным термином неизбежных полицейских осведомителей.
В свое время Сумасшедший Джон был взят благодаря предательству единомышленника. Равини, самому способному главарю шайки, было поручено «прикрыть» ограбление банка в Леденхолле. Джон Флак специализировался на золотых слитках, мистер Равини тоже не был к ним равнодушен.
Ограбление прошло успешно. В воскресное утро две машины выехали из двора банка в Леденхолле. В каждой машине рядом с водителем сидел полицейский, сзади в машине был еще полицейский. Дежурный полицейский видел, как выезжали машины, но, успокоенный видом коллег по службе в форме, не потребовал у водителей документы. В перевозке слитков и ценных бумаг в воскресенье не было ничего необычного, такое случалось и раньше. Правда, городские власти заранее ставились в известность. Когда дежурный полицейский доложил в участок, Джон Флак был уже далеко.
Равини посчитал себя обделенным при дележе и выдал старика, но золото так и не нашли. Явки Джона Флака искали по всей стране — безуспешно. В каждый отель и пансионат были переданы фотографии главаря, но никто не опознал его.
Расследование после ареста Флака мало что дало. Установили, где проживал Флак (он несколько лет снимал меблированную комнату в Блумсбери), но при обыске не было найдено никаких документов о штабе шайки. Возможно, у Флака и не было штаба, он набирал или распускал шайку в зависимости от обстоятельств и возможностей. Однако было ясно, что для общего руководства у старика было что-то вроде генерального штаба.
— Во всяком случае, — говорил Билл Гордон, старший из присутствующих на совещании, — он не организует похищение золота, ибо будет занят подготовкой к бегству за границу.
Мистер Ридер покачал головой.
— Преступники могут меняться, но тщеславие остается, — как всегда напыщенно сказал он. — Мистер Флак гордится не своими убийствами, а ограблениями, и его выход на свободу будет отмечен обычным способом.
— Мы разогнали его шайку… — начал Симпсон.
Д. Г. Ридер прервал его, улыбнувшись ласково и печально.
— Данные говорят о том, что шайка снова оформилась. Мне не нравится этот термин, но что делать! Бегство Флака из учреждения… гм… здравоохранения свидетельствует о деятельности группы. Веревка, нож, которым был убит несчастный сторож, набор инструментов, наверняка ожидающая машина — все это признаки групповой работы. К тому же мистер Флак…
— Ради бога, не называйте его мистером, — взорвался Билл Гордон.
Д. Г. Ридер поморгал глазами.
— Я испытываю неистребимое уважение к возрасту, — сказал он негромко, — но еще большее уважение к мертвым. Поэтому я надеюсь, что мое уважение к мистеру Флаку возрастет в следующем месяце.
— Если это шайка, — прервал его Симпсон, — то кто с ним? Старые сообщники либо сидят, либо за границей. Я знаю, о чем вы думаете, вспоминая вчерашнее, мистер Ридер. Я тоже думаю об этом. Почему мы думаем, что ловушку устроил именно Флак? Известно, что Донован вышел из Дартмура, у него тоже нет повода любить вас.
Мистер Ридер протестующе поднял руку.
— Сегодня рано утром я видел Джо Донована, это миролюбивый и раскаявшийся человек, глубоко сожалеющий о том, что он сказал обо мне после суда. Он живет в Килберне, вчера ходил в кино с женой и дочерью. Нет, это не Донован. Он недостаточно умен для этого. Только Джон Флак с его театральными способностями мог устроить маленькую комедию, которая чуть было не превратилась в трагедию.
— Мне сказали, что вас едва не убило? — спросил Гордон.
Мистер Ридер покачал головой.
— Я думал не об этой трагедии. Я предполагал подобное, прежде чем пошел наверх, чтобы проникнуть на кухню. Если бы мне удалось подняться, я, пожалуй, застрелил бы мистера Флака, что положило бы конец нашим тревогам и рассуждениям.
