— Тебе больше не нужно бояться, — продолжал Саймон. — Они оба мертвы и не могут причинить тебе зла…
Нелл подняла голову:
— Я вовсе не боюсь!
Ей понадобилось сделать невероятное усилие, чтобы уйти от него. И уж если ей хватило мужества сделать это, то наверняка хватит смелости и теперь, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Я никогда их не боялась.
Они не имели никакого отношения к тому, что она ушла от Саймона. Неужели он решил, что это Гримстон ее увез?
Все ее страхи сосредоточились на одном человеке — на том, который стоял теперь перед ней и, склонив набок голову, смотрел на нее как на чужую.
— Рад это слышать, — сказал Саймон.
Его отстраненная манера подействовала на нее словно оплеуха. В следующую секунду она поняла, что уже переживала подобную сцену с Саймоном, только во сне. Тогда она боялась, что его увлечение пройдет и он увидит, какая она на самом деле.
«Да, — подумала она, — я сбежала от тебя, и теперь ты считаешь меня трусливой эгоисткой».
— Ладно, мне пора идти, — сказала она с едва заметным вздохом и посмотрела в его глаза.
— Идти? — медленно повторил он, словно это слово было сказано на иностранном языке.
— Да. Кэтрин предложила мне пожить у нее. Само собой, я отдам тебе половину полученного наследства, как мы и договаривались. Я выполню свое обещание.
Саймон устало провел рукой по волосам. Только теперь она заметила, насколько он измучен. Сегодня он убил человека. Ради нее он лишил человека жизни.
— С тобой все в порядке? — шагнула она к нему. — Ты не ранен?
— Что ты имеешь в виду?
— У тебя ничего не болит? Ты разговаривал с врачом? — разволновалась она.
— Со мной все в порядке, — нахмурился Саймон. — Нелл, я… я едва успел. Я приехал к самому концу. Еще одна секунда и…
— Но теперь все в порядке, с тобой все в порядке, — облегченно вздохнула она и снова села.
— Нет. — Он сел рядом с ней. — Нет, со мной не все в порядке. — Он приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть ей в глаза, и сказал: — Нелл, взгляни на меня и выслушай, что я тебе скажу. Ты меня слушаешь?
Она вся дрожала, и его близкое присутствие лишь усиливало эту дрожь.
— Да, слушаю, — прошептала она.
Он коротко кивнул.
— Когда я проснулся и увидел, что тебя нет, я подумал, что ты все‑таки решила принять предложение Гримстона.
Нелл вцепилась пальцами в диванную подушку. Когда она уходила от Саймона, она знала, что уже никогда не сможет к нему вернуться. Она бросила его точно так же, как это сделала другая женщина много лет назад. Он никогда не простит ее.
— Я не принимала его предложение, — тихо сказала она.
— Потом я это понял. Но для меня не было бы никакой разницы, даже если бы ты взяла его деньги.
— Как?! — сдавленно воскликнула Нелл. — После того, что сделала с тобой та женщина… — Она внезапно рассердилась. — Ты был бы последним глупцом, если бы простил меня!
Или сентиментальным ослом.
— Очень может быть, — едва заметно улыбнулся Саймон. — Думаю, это любовь. Она не бывает без доверия. Нельзя убить одно, не уничтожив другое. Поэтому если любовь крепка, то и доверие неколебимо. Я люблю тебя… Я говорил это и раньше, но теперь говорю об этом с лучшим пониманием того, что такое любовь. Если бы ты сегодня погибла, меня бы тоже ждала ранняя кончина.
На глазах Нелл показались слезы. Она стерла их тыльной стороной ладони, чувствуя, как улетучивается гнев.
— Именно поэтому я… отпускаю тебя, — закончил Саймон.
— Что? — непонимающе мотая головой, переспросила Нелл.
— Тебе открыты все дороги мира. Теперь, когда Кэтрин признала тебя родной сестрой, ты сможешь делать все, что захочешь. Изменить что‑либо уже не в моей власти. Будь свободна.
Он встал, отошел на шаг назад и, заложив руки за спину, весьма официально произнес:
— Дотри разведет нас. Не на том основании, что ты самозванка, разумеется. Он заявит, что я силой принудил тебя выйти за меня замуж. Ему будет легко это сделать. Я готов дать ему все необходимые инструкции. Выбор за тобой.
Он решил переложить всю ответственность на нее? Это сильно облегчает ему жизнь.
— Значит, ты хочешь освободиться от меня?
— Освободиться от тебя? — округлил глаза Саймон. Потом его губы сжались в ниточку. Он отвернулся, потом повернулся к ней снова с таким свирепым видом, что она вздрогнула. — Скажи мне, — тихо и отчетливо произнес он, — почему на этот вопрос всегда должен отвечать я? Однажды ты уже бросила меня. Это я искал тебя. Это я сказал, что люблю тебя. Так почему же ты так уверена, что именно я хочу освободиться от тебя?
— Я… — пролепетала Нелл.
«Да потому что я всего лишь фабричная девчонка, а ты лорд!» — пронеслось у нее в голове, но вслух она этого не сказала.
Теперь эти слова показались ей жалкими, незначительными, полными страха.
— Ты не хочешь развода? Ты хочешь остаться моим мужем? — прошептала она.
Неужели он не сердится на нее за то, что она его бросила?
— Хватит говорить о том, чего хочу или не хочу я! — решительно оборвал ее Саймон. — Скажи, чего хочешь ты? Хочешь ли ты провести всю оставшуюся жизнь со мной?
Да!
Она уже хотела произнести это слово, но ее остановил ледяной страх. Ей вдруг открылась ужасная истина.
Она всегда знала, что Саймон не для нее, и не ждала счастливого завершения их романа. И, оказавшись в тюрьме, она не удивилась, потому что ждала несчастий и была к ним готова.
Она взглянула на свои руки. Это были руки работницы, не аристократки. Да, Кэтрин признает ее родной сестрой Корнелией Обен, но это не изменит ее прошлого. Она так и останется девушкой, выросшей в квартале нищенских трущоб, которая никогда не будет воспринимать как должное красивые платья, хорошую еду, которая ничего не смыслит в музыке, которая никогда не станет своей в кругу аристократов…
— Я люблю тебя, Саймон, — хрипло произнесла Нелл и замолчала в панике. Эти слова вырвались у нее сами собой.
— Это хорошо, но хочешь ли ты остаться моей женой?
Она заставила себя посмотреть на него. Его пристальный взгляд проник ей в душу. Казалось, он читал ее мысли и понимал ее лучше, чем она сама.
Да, она хотела остаться с ним. Но где? Здесь, в мире богатых? В тюрьме она поняла одну простую истину: она не сможет оставить прошлое за спиной, на другом конце моста между миром бедных и богатых. Оно будет преследовать ее всю жизнь.
— Ты же знаешь, мое место не здесь, — пролепетала Нелл.
— Но я‑то живу именно здесь! — Жесткость его голоса испугала ее. — Если ты думаешь, что на свете есть место, где тебе будет лучше, ступай искать его, я не буду тебе в этом препятствовать. Я не хочу быть тираном. Но если я тебе нужен, тебе придется принять меня таким, какой я есть, и жить в моем мире.
