успел только что убить одного из взрослых пленников, метнул свой окровавленный дротик, и тот проткнул тело Скали насквозь. В этот же миг в небо взмыл второй залп железных стрел, убив большую часть выбежавших солдат. Феликс поразился насколько филигранно действуют лучники, и задался вопросом, как им удается так метко стрелять, не поражая при этом бегающих по арене рабов.
Во втором залпе, помимо обычных стрел, были еще и странные снаряды со стеклянными наконечниками, в которых плескались разноцветные жидкости. Разбиваясь, они заволакивали те места, куда падали, плотной дымовой завесой. Постепенно вся арена погрузилась в непроглядный черный туман, в котором теперь к испуганным крикам и плачу добавлялись отдаленные раскаты грома и вспышки молний, высвечивающие силуэты убегающих в страхе ашурийцев. Вместе с этим, где-то в отдалении, Феликс вновь услышал гнетущие молитвы, которые теперь смешивались со звуками битвы.
Спустя некоторое время крики испуганных людей стали стихать, но звонкие удары железа не прекращались. Пробыв в этой странной дымке несколько минут, Феликс начал различать, что металлические звуки сменили свой ритм, и теперь больше походили на то, будто кто-то работает киркой или молотом, пытаясь пробить крепкую горную породу. Как только Феликс об этом подумал, то плотная завеса из дыма начала расползаться, и он увидел, что стоит в глубокой подземной пещере. Сначала он подумал, что опять очутился в каменном туннеле с черной водой, но потом до него дошло, что это были какие-то темные шахты, расположенные в широкой извивающейся расщелине. Скудный свет падал вниз из узкой полоски над его головой, похожей на приоткрытый рот каменного великана. Присмотревшись, он увидел множество людей, которые долбили неровные каменные стены и возили большие тележки, нагруженные непомерно тяжелыми валунами и кусками горных минералов.
Подойдя к одному из этих людей, Феликс увидел, что это были уже взрослые ферасийцы. Все рабочие были прикованы цепями к тяжелым валунам и гирям, и им приходилось прилагать немалые усилия, чтобы сдвинуть эту ношу в сторону, дабы добраться до очередного куска скалы. В темных углах Феликс так же увидел и угрюмых надзирателей, которые с недовольным видом наблюдали за их работой. Но вот один из солдат что-то приметил наверху, и пихнул своего товарища локтем, одновременно показывая пальцем наверх. Остальные ферасийцы, один за другим, тоже стали поднимать головы, обрадованные тем, что надзиратели не смотрят на них, и они могут сделать небольшую паузу в этой тяжелой работе.
Феликс тоже поднял взгляд, и увидел на фоне голубого неба, пробивающегося сквозь расщелину, целую толпу людей, которые смотрели вниз, словно кровожадные коршуны на умирающую жертву. Некоторые из них что-то поднесли к краю обрыва, а затем к ногам надсмотрщиков, с приглушенным звоном, упали несколько набитых мешков. Один из них тут же порвался, и из него, будто обглоданный кочан капусты, выкатилась изуродованная голова, облаченная в ашурийский шлем. Прокатившись, она, словно зная куда ей нужно повернуться, встала перед ногами надсмотрщиков, обратив застывший в гримасе боли и ужаса взор на своих собратьев. Гончие, которые стояли у ног солдат, принялись громко лаять на голову, боясь приблизиться к ней, как если бы это была опасная рептилия.
Прежде чем солдаты смогли опомниться, вслед за мешками, полетели слова, такие твердые и наполненные уверенностью, что быстро наполнили расщелину своим сильным эхом, будто расплавленная сталь, которая заполняет форуму будущего меча.
— Va aurana! Undana!
И не успело эхо этих слов достигнуть самых отдаленных участков пещеры, как с неба на надсмотрщиков обрушились длинные копья, пригвоздив растерянных солдат к скале. Феликс увидел, как от того места, куда вонзились копья, пошли глубокие трещины, и он в который раз поразился этой невероятной силе, которой боялись и уважали все, кто хоть раз слышал о ней.
Глядя на каменную породу, которой с такой легкостью пронзали все новые копья, он вдруг приметил, что камень в тех местах стал намного светлее, словно на него кто-то направил яркий фонарь. Обернувшись, он понял, что пещера исчезла, и теперь он стоит в пустынном каньоне, с двух сторон окруженного выпирающими каменными пиками скал, и редкими сухими деревьями, которые пробивались сквозь крошащийся камень, словно истлевшие руки потревоженных мертвецов. Это было бы совершенно покинутое место, если бы не многочисленная армия огромных воинов, вышагивающая вперед, будто железные волны неистовой реки, которая только что прорвала хрупкую платину. Тысячи ферасийских мужчин шли ровным строем, и их тяжелая поступь вызывала небольшие обвалы камней, заставляя испуганных ящериц, греющихся в лучах белого солнца, забиваться в щели между выжженными камнями. В главе же этой армии ехал Арк, верхом на рыжей горгоне. Сейчас он напоминал настоящего рыцаря, которыми особенно восхищаются в Бреталии и в набожной Яричке, где дают святые обеты белые капелланы и мрачные инквизиторы. Его блестящие доспехи имели темный цвет с красной окантовкой, а длинный алый плащ покоился на задней части его скакуна. Стальной шлем, с пышной гривой конских волос, сейчас был прикреплен к седельной сумке, и можно было увидеть, что левый глаз Арка прикрывала странная повязка, с металлической пластиной.
Рассматривая это гордое войско, Феликс попытался сосчитать сколько воинов находилось в каждом из рядов, и получилось, что не так уж и много. Всего в отряде было шестьсот солдат. Наверное, его ввел в заблуждение высокий рост воинов, и то, с какой силой они ступали по земле.
Пристроившись к переднему ряду, он пошел позади раскачивающейся в седле фигуры Арка, стараясь прикинуть, сможет ли такое войско победить ту многотысячную армию, которая когда-то разрушила их солнечный город, и заковала высокий народ в цепи. Пораздумав, Феликс пришел к выводу, что если Арк грамотно распределит свою военную компанию, и будет планомерно истреблять небольшие отряды ашурийцев, то вполне реально, что к решающему сражению ряды его врагов заметно поредеют, а его собственная армия обзаведется новыми союзниками. Вот только Феликс сомневался, что военачальники ашурийцев будут сидеть сложа руки, поэтому он пришел к другой мысли, что сейчас Арк ведет в бой лишь часть своего войска.
Пока он думал над этим вопросом, армия ферасийцев замедлила свой марш, и теперь было видно, как с другого конца длинного каньона на них движется еще одна группа людей. По мере приближения, она все разрасталась, словно грозовая туча, и вскоре заполонила весь горизонт. Тысячи ашурийцев стояли не только внутри каньона, но и на его высоких выступах, постепенно окружая отряды Арка и беря их в полукольцо. Но великаны никак не реагировали на такую опасную ситуацию, и продолжали смиренно стоять, словно ожившие мраморные статуи древних воителей. Лишь Арк бродил
