Величайшим достижением магии было создание голема, искусственного человека, в которого баал-шем («Хозяин имени») мог вдохнуть жизнь, произнеся специальное заклинание, в состав которого входит одно из божественных имен. Идея восходит к истории сотворения Адама, но само слово упоминается в Библии только один раз, в одном из загадочных отрывков Псалтыря. Однако с големом связано много талмудических легенд. Утверждается, что одного голема создал Иеремия, другого – Бен Сира. С XV по XVII столетия идея набирала силу, и стало считаться, что создать голема под силу любому человеку достаточной святости и каббалистических познаний. Голема можно было оживить для выполнения различных задач – например, чтобы защитить евреев от врагов-язычников. Теоретически, чтобы оживить голема, следовало вложить в его рот секретное имя Божье, расположив его буквы в определенном порядке; для отключения голема имя надо было произнести в обратной последовательности. Возникла целая серия историй-ужасов насчет того, как голем озверел и вырвался из-под контроля.
Все эти демоны, ангелы, големы и прочие таинственные существа были главными действующими лицами фольклора гетто и всякого рода практических суеверий. Ими была до предела насыщена жизнь обитателей гетто, что делало ее одновременно пугающей и успокаивающей, но всегда живой, богатой впечатлениями и возбуждающей. Некоторые из обычаев XVI-XVII веков были описаны в изданной в Лондоне в 1738 году «Книге о религии, церемониях и молитвах евреев». Ее автором был якобы Гамалиил бен Педазур; однако реальное авторство принадлежало отступнику Абрахаму Мирсу. В ней рассказывалось, что злых духов можно встретить в клубах пыли и кучах мусора. Они могут причинить человеку вред в темноте, но только если он встретится с ними в одиночку. Если присутствуют двое, то призрак может им явиться, но не в силах навредить; если трое, он вообще бессилен. Тот же эффект дает факел. Ведьмы могут навредить, если найдут битую посуду или яичную скорлупу, которую люди не раскрошили на мелкие кусочки, либо связанную в пучок овощную ботву. Много обычаев было связано с похоронами и свадьбами. Так, если вы хотите попросить прощения у мертвеца, которого вы обидели при жизни, то вам следует проделать это, встав в ногах гроба и взявшись рукой за большой палец ноги умершего; если из носа сильно потечет кровь, в прощении вам отказано. Чтобы отогнать неудачу, на свадьбе следует бить стеклянную посуду. «Холостяки, – рассказывает автор, – стараются носить с собой черепок от глиняной посуды, считая, что это поможет им скорее жениться». Суеверия проникали и в народную медицину:
«Имеются среди них женщины, которые якобы лечат все душевные расстройства, происходящие, по их мнению, от дурного глаза, используя для этого окуривание. Для этого к врачевательнице присылают какой-либо предмет из одежды пациента, который она держит в дыму, образующемся при горении составленной ею смеси, бормоча при этом какие-то слова. После этого предмет возвращается пациенту, и тот должен немедленно его надеть. Утверждается, что это средство помогает всегда, если только болезнь не слишком запущена. Обычная цена окуривания детского чепчика – шиллинг. За женскую нижнюю юбку берут два шиллинга, за мужские штаны – полкроны. Примечание: с испанских евреев берут больше, поскольку врачующие окуриванием – из Германии».
В центре фольклора гетто находились демоны и грех, особенно первородный, переселение душ и не в последнюю очередь мессия. Вера в мессию была итогом и вершиной веры гетто в сверхъестественное, потому что она пользовалась высочайшим одобрением ортодоксальной иудейской религии. Самый ученый и рационально мыслящий раввин и самый земной из земных торговец верили в приход мессии столь же неистово, как полуграмотная жена простого молочника. Мессию связывали с легендами о Пропавших Племенах, поскольку считалось, что, для того чтобы восстановить Царство Божье на земле, мессия призовет эти племена из далекого изгнания, и их могучая армия поможет ему вновь воссесть на престол царя Давида. И не какой-нибудь сказочник из гетто, а сам великий комментатор Мишны Обадия бен Авраам Яре из Бертиноро рассказывал в 1489 году, ссылаясь как на вполне надежный источник на неких торговцев-мусульман, что «пятидесятидневное путешествие по пустыне» привело одного из них к «великой реке Самбатьон». Там «дети Израиля живут в мире… свято и чисто, подобно ангелам, и нет среди них грешников. На внешней стороне реки Самбатьон дети Израиля, цари и вельможи, столь же многочисленны, как песчинки на морском берегу, но они не так святы и чисты, как те, что живут на внутренней стороне». Именно из этих миллионов сложатся всепобеждающие легионы мессии.
История неоднократно свидетельствовала, что быстрее всего распространению религиозной идеи способствует ясное и практичное описание механизма спасения. Именно его содержала лурианская каббала: описание того, как простые евреи могут приблизить наступление мессианской эпохи своими молитвами и благочестием. Шире и быстрее всего идеи Лурии распространялись, причем как в сложно-изощренной, так и в вульгарной форме, среди поколения, рожденного в 1630-е годы. Видный историк Гершом Шолем, который потратил всю свою жизнь на изучение того, как мистицизм каббалы влиял ьия, распространенного в еврейских общинах в середине XVII столетия, что мир находится на пороге великих событий. Серия катастроф, обрушивавшихся на евреев-ашкенази в Восточной Европе начиная с 1648 года, кульминацией которых явилась Шведская война конца 1650-х годов, явилась мощным фактором роста мессианских надежд. Чем тяжелее было горе, тем с большим нетерпением люди ждали избавления. В 1650-х и 1660-х годах еврейским общинам повсеместно приходилось принимать многие тысячи беженцев, и процедура сбора средств для их устройства способствовала формированию настроений ожидания. Впрочем, мессианские надежды, благодаря лурианской доктрине, были сильны даже в самых отдаленных общинах, например, в Марокко, где мало что было известно о бедах, переживаемых в Польше. Особенно сильно вздымалась волна возбуждения в Салониках, на Балканах, в Константинополе и вообще по всей Турции, в Палестине и Египте; но эти настроения ощущались и в таких важных центрах торговли, как Леггорн, Амстердам и Гамбург. Они распространялись среди богатых и бедных, ученых и неграмотных, в общинах, которым угрожала опасность и которые ощущали себя в безопасности. К 60-м годам чувство, что процесс, предсказанный Лурией, завершается и мессия уже на подходе, объединяло сотни еврейских общин на двух континентах. В этом сходились простонародные суеверия и ученый мистицизм.
31 мая 1665 года, словно по заказу, мессия явился, о чем было объявлено в Газе. Звали его Шаббетаи Зеви (1626—1676). Однако за кулисами оставался вдохновитель, главный теоретик и импрессарио всего мероприятия – местный житель, некий Авраам Натан бен Элиша Хаим Ашкенази, известный как Натан из Газы (ок. 1643—1680). Сей молодой человек был образован, умен и изобретателен. Он был рожден в Иерусалиме в семье уважаемого раввина, теолога и каббалиста. Женившись на дочери богатого торговца из Газы, он переселился туда. С 1664 года стал интенсивно изучать лурианскую каббалу. Он быстро овладел лурианской техникой медитации и приведения себя в экстаз. К началу 1665 года его неоднократно посещали длительные видения. Важно, однако, то, что к этому времени он занимался видоизменением концепций Лурии, приспосабливая их к собственным представлениям о мессии. Натан был блистательным примером опаснейшего типа еврея с богатым воображением, который обрел мировое значение в ту эпоху, когда еврейский интеллект получил светский характер. Он был в состоянии построить такую систему объяснений и прогнозирования явлений, которая была, с одной стороны, вполне вероятной, а с другой – достаточно неточной и гибкой, чтобы приспособиться к новым, в том числе не слишком удобным, явлениям, когда они происходили. У него был прямо-таки дар излагать свою изменчивую теорию, которой была присуща способность поглощать новые факты с удивительной убедительностью и апломбом. Подобной способностью обладали также Маркс и Фрейд.
Еще в Иерусалиме Натан повстречал Шаббетаи Зеви, который был лет на 18 старше его и славился своей эксцентричностью. Тогда Натан не обратил на Зеви особого внимания. Однако, освоив лурианскую каббалу и развив (в достаточной, по его мнению, степени) в себе способность к видениям и пророчествам, Натан вспомнил о Зеви и привлек его к осуществлению своих замыслов. Зеви во всех отношениях уступал Натану, будучи менее образованным, менее умным и менее изобретательным; однако у него имелось качество, необходимое для мессии – эгоцентризм. Он родился в Амифие, растущем центре торговли, где его отец служил агентом голландских и английских компаний. Оба его брата стали удачливыми торговцами. Он же любил книги, учился на раввина, окончив обучение в 18 лет, после чего изучал каббалу. Он обладал таким типом психики, который позднее стали называть маниакально-депрессивным. Периоды экзальтации и гиперактивности чередовались у него с внезапными приступами тоски. Это явление довольно часто встречается среди мистически настроенных адептов любой религии, и его считают делом рук Божьих: «Господь просветил», а затем «Господь отвернул свое лицо». Поэтому подобные резкие переходы необязательно вредят репутации святости субъекта. К несчастью для Зеви, у него была склонность к тому, чтобы во время своих маниакальных приступов нарушать закон и богохульствовать.
