неторопливость стали привычными спутниками их дней. Забылись прежние тревоги, уступив место умиротворению. Жизнь текла размеренно, словно тихая река.
Марианна назвала своего новорожденного сына Авангардом. Ребенок родился крепким и здоровым, без каких-либо отклонений.
Сын Салазара был очень спокойным ребёнком, даже слишком спокойным, что иногда создавалось впечатление, будто его вовсе нет в детской комнате. Казалось, малыш появился на свет, уже познав секрет безмятежности. Такое поведение новорождённого умиляло и немного настораживало Салазара.
После рождения ребёнка фокус внимания Марианны сместился. Её мысли и заботы теперь вращались вокруг малыша, его нужд и потребностей. Всё своё время она посвящала заботе о ребёнке. Её новый мир, полный детских улыбок и первых шагов, казался далёким от прежней жизни. Она была очень привязана к своему сыну и одаривала малыша своей заботой и любовью. Ее сердце переполнялось нежностью, когда она смотрела на него. В каждом прикосновении, в каждом взгляде читалась безграничная материнская преданность. Ради счастья своего ребенка она была готова на все. Ее любовь была чиста и безусловна, как ясный свет солнца.
Она прекрасно осознавала, что ради светлого будущего сына ей необходимо сдерживать свои сильные порывы любви и заботы. Она колебалась между ролью заботливой матери и мудрой матерью. С одной стороны, ей хотелось окружить своего ребенка безграничной любовью и защитой. С другой стороны, она понимала важность предоставления ему свободы для самостоятельного развития. Этот внутренний конфликт вызывал у нее смешанные чувства. Она стремилась обеспечить ему наилучшее детство, но в то же время понимала, что всё это может привести к избалованности, что в суровом мире жестоко наказывается.
Фундамент личности закладывается с самого детства, личность, как сталь, закаляется ударами судьбы.
Марианна также лелеяла мечту о том, чтобы Авангард превзошел своего отца, и для этого ей необходимо отпустить сына из своих теплых объятий. Она была полна решимости воспитать своего сына великим человеком, и эта мечта трепетала в ее нежном сердце, создавая тем самым перепутье в любящем сердце. Но разум шептал слова предостережения, напоминая о хрупкости иллюзий. Борьба между зовом сердца и голосом рассудка разрывала ее на части.
В конечном итоге она отпустила своего сына из материнских объятий, и Авангард постепенно интегрировался в новое общество. Марианна заняла должность смотрительницы и воспитательницы в новом городе, чтобы быть ближе к своему сыну. И там она обнаружила очень молодую работницу, которая была скорее подростком, чем взрослой девушкой. Ее звали Мари. Мари казалась совсем юной, почти ребенком, затерявшимся в мире взрослых. Тонкие пальцы неуверенно скользили по волосам детей, она любила гладить детей, и в этом простом жесте заключалась безграничная нежность и тепло. Очевидно, это был ее первый опыт работы, и она очень старалась. Мари своей неопытностью раздражала Марианну, и от неё время от времени приходили жалобы от других работников. И тогда Марианна что-то начала подозревать. Ее острый ум, обычно такой проницательный, никак не мог уловить суть этих подозрений. Эта молодая девушка не могла быть любовницей Салазара, потому что стены этого города уж слишком тонкие, и сплетни быстро разлетались в этом городе, как лесной пожар. Стены комнат хранили молчание, но не секреты. Шепот, подобно дыму, просачивался сквозь трещины. Слухи расползались с быстротой пожара, охватывая узкие улочки, и Марианна быстро бы прознала, что Салазар нашел для себе куртизанку. Оставалась лишь одна – она внебрачная дочь Салазара.
В один из дней, Марианна обратилась к Мари с просьбой оказать помощь на складе, объём работы на складе превышал возможности одного человека. Мари засомневалась, стоит ли соглашаться на просьбу. Ведь отсутствие камер и "ушей" наводило на странные мысли. Тем не менее, Марианна настаивала на помощи, уверяя, что всё будет в порядке, и Мари согласилась помочь.
Марианна прекрасно знала слепые зоны камер, так как она склонна изучать свою территорию в совершенстве, ведь она является сильным вассалом. Каждая тень, каждый угол были ей известны, как свои пять пальцев. Такое глубокое знание местности давало ей неоспоримое преимущество.
Когда Мари оказалась на складе, Марианна болевым приёмом проложила Мари лицом к стене. Тишина в коридоре нарушалась только тяжелым дыханием. Марианна крепко держала Мари, не давая ей возможности вырваться. Страх отражался в глазах пленницы, но Марианна не обращала на это внимания. По случайности она вдохнула аромат её волос и отметила, что он напоминает аромат волос господина Салазара. И Марианна от злости хотела ударить эту невинную девочку, но всё же она сдержала нахлынувшую на неё эмоцию. Гнев исказил её лицо, пальцы сжались в кулаки, но что-то удержало её от рокового шага. Внутренняя борьба отражалась в её глазах, и, наконец, буря улеглась.
– Ты агент разведки? Кому ты передаешь информацию? – спросила Марианна холодным голосом, а её прежняя доброта словно испарилась в небытие. В её глазах, некогда лучившихся теплом, теперь читалась лишь ледяная пустота.
– А? – переспросила Мари.
– Я спрашиваю, ты шпионка? – задала Марианна вопрос, тем самым сильнее прижимая её к стене, и больнее скручивая ее руки.
– Мне больно.
Из-за страха Мари начала просто плакать, и это доказывало, что она всё ещё ребёнок, но по документам ей было за двадцать. Взрослая жизнь пугала ее своей неизвестностью, заставляя цепляться за отголоски беззаботного прошлого. Ей просто хотелось спрятаться за спиной матери, как она делала всегда.
– Ты ведь внебрачная дочь Салазара? – спросила Марианна, и слезы Мари ненадолго прекратились, – Знаешь, что Мари почаще мой голову, – и этими словами она отпустила её.
Мари осознала, почему ее отец так тщательно пытался скрыть ее существование от Марианны. Годы молчания отца вдруг обрели смысл, сложившись в страшную картину. Мари с ужасом представила, какие последствия могли бы быть, узнай Марианна правду раньше. Все это время он защищал ее, пусть и такими неблагопристойными способами.
– Сколько тебе лет девочка? – вежливо спросила Марианна.
– Двадцать один.
– Не ври мне, – спокойным голосом спросила Марианна, но Мари казалось, что за этим спокойным и тихим голосом скрывается сила, способная легко её убить. Её интуиция подсказывала, что каждое слово Марианны имеет вес, каждое предложение таит в себе скрытую угрозу.
Мари колебалась: она не хотела разозлить своего отца, но и эту женщину не хотелось злить. Найти выход из этой ситуации казалось невозможным, и Мари чувствовала себя пойманной в ловушку. Ей предстояло сделать
