-Это была не моя идея, - сказала она.
-Я так и подумал. - Они посмотрели друг на друга в бледном лунном свете.
-Я беспокоюсь о своем отце. Он сам не свой. Больше не боец. Он почти никогда не ходит на стены. Он оставляет все, что связано с войсками, Хаддудаду. Он остается в своих комнатах. Если ты спросишь его мнение о чем-либо, он просто скажет, что все будет так, как пожелает бог. Ты, должно быть, сам видел. Он даже хорошо относится к Анаму и Огелосу.
Баллиста сделал шаг к ней.
-Нет. Мой отец ждет у ворот. Я кое-что забыла.
Она обошла Баллисту и сняла со стены свой головной убор. Она натянула его на голову, убрав под него свои длинные черные волосы. -Мне пора. -Она улыбнулась и ушла.
Снова усевшись на стену, Баллиста достал амулет из кошелька и повертел его в руках. MILES ARCANIS – буквально тайный или молчаливый солдат. Это был знак фрументария.
Баллиста потел, как христианин на арене. Воздух здесь, внизу, был очень скверный, спертый и зловонный. Было трудно нормально дышать. По жесту Мамурры северянин, пригнувшись, переместился в дальний правый угол галереи. Пот выступил у него на боках. Опустившись на колени, он приложил ухо к первому из круглых щитов, прикрепленных к стене. Бронза холодила ухо. Он прислушался. Ему хотелось закрыть глаза, чтобы сосредоточиться на слухе, но он боялся того, что произойдет, когда он снова откроет их. Он уже делал это однажды, и у него не было никакого желания вновь переживать ту почти физическую волну паники, которая пробежала по его телу, когда глаза сказали ему, что он все еще в туннеле.
Через некоторое время он посмотрел на Мамурру и покачал головой. Он ничего не слышал. Мамурра указал на следующий щит. Из-за страха, делавшего его неуклюжим, Баллиста прошаркал вперед и приложил ухо к этому. Он приложил руку к другому уху. Он попытался успокоиться, попытался отфильтровать стук своего сердца, тихие царапающие звуки, когда щит незаметно перемещался по камню. Да, теперь ему показалось, что он что-то услышал. Он послушал еще немного. Он не был уверен. Он сделал неопределенный жест ладонями вверх. Мамурра указал на последний щит. В этом не было никаких сомнений. Вот оно: ровный, ритмичный звон, звон, звон кирки по камню.
Баллиста кивнул. Мамурра сделал жест, его рука описала дугу от прямой до примерно сорока пяти градусов влево. Затем, по-прежнему не говоря ни слова, он вытянул растопыренные пальцы правой руки, один, два, три раза. Вражеская мина приближалась слева; она была примерно в пятнадцати шагах от нас. Баллиста кивнул и мотнул головой в сторону входа. Мамурра кивнул в ответ. Все еще пригибаясь, Баллиста повернулся, чтобы уйти, надеясь, что его жалкое облегчение было не слишком заметно.
Вернувшись на поверхность, вернувшись из царства мертвых, Баллиста втянул воздух в легкие. Горячий, насыщенный песком и пылью воздух, висевший над городом Арет, был похож на самый холодный и чистый воздух северного океана его детства. Проглотив его, он вытер платком жгучий пот и грязь с глаз. Максим передал ему бурдюк воды. Он набрал в ладонь воды, наполнил ее и вытер лицо. Над ним безвольно висел парус, призванный улавливать ветер и направлять его в шахту, установленный над входом в нее. Один из инженеров Мамурры опрокидывал на него ведро с водой, чтобы тот мог освежиться.
-Теперь я могу показать тебе вид сверху, - сказал Мамурра.
В отличие от того, что было раньше, вид с зубчатых стен юго-западной башни был поистине олимпийским. Там, справа, было то, что осталось от персидской осадной насыпи. Она была похожа на выброшенного на берег кита со сломанным хребтом. За ним простиралась широкая равнина. Осколки снарядов, обрывки одежды и выбеленные кости нарушали широкое однообразие серого цвета, простиравшееся до самого лагеря Сасанидов.
Они притаились за недавно отремонтированным парапетом. После падения насыпи стрельба была беспорядочной, но человек на виду у всех все равно привлек бы внимание стрелков. Мамурра позаимствовал лук у одного из часовых. Он выбрал стрелу с ярким оперением. Он оглядел зубцы, чтобы найти свою цель, нырнул обратно в укрытие, глубоко вздохнул и вышел, чтобы сделать выстрел. Баллиста отметил, что Мамурра натягивал тетиву не двумя пальцами, а большим, как степные кочевники.
-Хм. - Мамурра хмыкнул, когда стрела вонзилась в землю, ее ярко-красные перья затрепетали. Он задумался на минуту или две. -Ты видишь стрелу? Теперь отведи глаза на пять шагов вправо. Теперь уже почти в десяти шагах. Не так далеко, как клочок желтого материала. Видишь, что похоже на большую кротовью нору?
Баллиста видел это.
-Теперь отойди подальше, на двадцать пять, тридцать шагов. Ты видишь следующую? Затем, на таком же расстоянии, ту, что за ней?'
-Я вижу их. Это был не очень удачный выстрел, - сказал Баллиста.
-У меня получалось лучше, - усмехнулся Мамурра. -Выстрел послужил своей цели. Теперь ты можешь видеть вентиляционные ходы, которые гады выкопали из своей шахты. Персидский туннель значительно длиннее нашего, поэтому эти вентиляционные ходы необходимы. Наш - около сорока шагов в длину. Если копать длиннее, и воздух в верхней части шахты становится плохим. Парус мало помогает. Если бы у меня было время, я бы вырыл еще один туннель рядом с нашей шахтой: если разжечь огонь у входа в параллельный туннель, он вытягивает плохой воздух.
Всеотец, хороший у меня осадный инженер, хороший префект инженерии. Мне повезло, что он у меня есть.
-Я думаю, что их туннель пройдет чуть левее нашей поперечной галереи. Нам придется копать еще немного, чтобы поймать их, - продолжил Мамурра в ответ на невысказанный вопрос Баллисты.
-Есть риск, что они услышат, как мы копаем, что они будут готовы к нам. Но мы будем копать и слушать по очереди. В любом случае, с этим ничего не поделаешь.
Оба молчали. Баллиста задался вопросом, думал ли Мамурра также о том, что предатель, возможно, уже предупредил Сасанидов о римском контрподкопе.
-Когда ты перехватишь их, что будешь делать?
Как это часто бывало с ним, Мамурра медленно обдумал этот вопрос.
-Мы могли бы попытаться проникнуть в их туннель снизу, разжечь костер и выкурить их оттуда. Или мы могли бы зайти сверху, метать снаряды, может быть, залить кипяток, попытаться сделать их шахту негостеприимной. Но ничто из этого не решит вопрос само по себе. Как я сказал гречонку, когда он говорил о медведях, пчелах, скорпионах и тому подобных вещах, это будет неприятная работа в темноте с коротким мечом.
-А потом?
-Обрушить их шахту. Желательно не тогда, когда мы все еще там.
-Сколько людей тебе понадобится?
-Не так много. Многочисленность под землей может оказаться проблемой. Когда я позову, пошли резерв с марсова поля. Я возьму двадцать человек в туннель, чтобы добавить к моим землекопам. Поставь остаток центурии у входа. Держи Кастриция при себе, на случай, если все обернется плохо.
Уголки рта Мамурры были опущены вниз.
