- Добрый день, - поздоровалась она. – Николай Сергеевич дома?
- Дома, барыня, - кивнул головой Никифор.
- Ну, так доложи, - вздохнула она.
- Эт я сейчас. Вы проходите, Ваше сиятельство, - засуетился он.
Постучав, Никифор распахнул двери кабинета:
- Ваше сиятельство, к Вам там с визитом пожаловали, - доложил он.
- Кого еще черт принес? – недовольно бросил Елецкий.
Ник был трезв, но его настроения это никак не улучшило. Вечером он откупорил было бутылку с бренди, но отвращение к себе пересилило тягу к алкоголю. Прочно загнав пробку обратно, он поставил ее на место и прошел в спальню, а потом почти всю ночь пролежал без сна, борясь с желанием поддаться соблазну, но все же под утро задремал. Ему снились путаные сны, в которых он снова видел Натали. Жена звала его, молила о помощи, но он никак не мог к ней пройти: все время на его пути возникали какие-то преграды. Где-то в отдалении слышался детский плач, и ему казалось, что это плачет Анечка. Проснувшись на скрученных простынях, весь покрытый испариной, Николай вскочил. Выйдя в уборную, умылся холодной водой. Голова немного прояснилась, но тяжелый осадок в душе, навеянный сном, никуда не делся.
- Екатерина Владимировна пожаловали, - тихо произнес Никифор.
Одним гибким движением Ник поднялся с кресла и в несколько шагов отказался в прихожей.
- Катя, - не веря своим глазам, прошептал он и коснулся кончиками пальцев гладкой бархатистой кожи на ее щеке, чтобы убедиться в ее реальности. – Зачем ты здесь?
Катерина отступила на шаг, внимательно разглядывая его в полумраке прихожей. Суетливо поправила голубой бархатный капор в тон ее крытой бархатом шубке из куницы. Она не собиралась задерживаться здесь надолго, вполне осознавая, что ей вообще не стоило приходить сюда. Да к тому же с Ником, по-видимому, все уже в полном порядке. Выглядит, конечно, не очень хорошо, но запаха спиртного не чувствуется, - подумала она.
- Вчера я виделась с Вашей матушкой… - начала она. – Анна Петровна очень беспокоится о Вас и просила меня поговорить с Вами.
- Вот как? Стало быть, Ваш визит – это акт милосердия по отношению к заблудшему грешнику, - горько усмехнулся Елецкий.
- Именно так, - подтвердила его слова Катрин.
- Ну что ж, сударыня, как видите, Вы напрасно потеряли время. Со мной все в полном порядке, и Вы можете со спокойной совестью ехать домой, к Вашему супругу. Не пристало замужней женщине шляться черт знает где, - добавил он.
Его язвительный тон больно задел ее самолюбие. Она, рискуя своей репутацией и спокойствием в семье, приехала по просьбе его матери, а он еще и нотации ей читает о ее недостойном поведении!
- Да, я вижу. Раз Вы вполне способны без посторонней помощи держаться на ногах, в моем милосердии Вы действительно не нуждаетесь! – запальчиво произнесла она.
Николай прищурился, вглядываясь в ее раскрасневшееся лицо в горящие праведным гневом голубые глаза. Она отказала ему в свидании с сыном, но пришла сама. Для чего? Как-то с трудом верится, что прониклась вдруг сочувствием к его матери. Все они одинаковые, - мелькнула разозлившая его мысль. Зачем вновь явилась дразнить его? Ник шагнул к ней и угрожающе навис над тоненькой хрупкой фигуркой. Катерина отступила еще на шаг и уперлась спиной в двери.
- Пожалуй, будет лучше, если я пойду, - пискнула она.
- О, не спеши, радость моя, - Николай обнял ее за талию и, наклонив голову, впился поцелуем в плотно сомкнутые губы.
Катя пыталась вывернуться из стальных объятий, но силы были слишком неравными. Тело предательски льнуло к нему. Жаркая истома разлилась в крови. С тихим стоном она сдалась, вскинув руки, обняла его шею, приникая еще ближе. Николай прервал поцелуй и, выпустив ее из своих объятий, отступил на шаг.
- Что-то подсказывает мне, что не за душеспасительными разговорами Вы сюда явились, - усмехнулся он.
Когда до затуманенного страстью сознания Катерины дошел смысл его слов, она, ахнув от возмущения, влепила ему звонкую пощечину.
- Выпустите меня немедленно, - твердо произнесла она.
- Я Вас не держу, - усмехнулся Елецкий. – Дверь открыта, сударыня.
Катрин развернулась, потянула на себя ручку легко поддавшейся двери и выскочила на лестницу. Оглушительно хлопнув дверью, едва ли не бегом кинулась на улицу. Губы еще горели от его неистового поцелуя. Сердце стучало в груди, как молот по наковальне. Негодяй, возомнил, что она пришла к нему для того, чтобы… А разве нет? – предательски шепнул внутренний голос. Не скажи он тех последних слов, так жестоко ранивших ее самолюбие, разве ж нашла она в себе силы противиться соблазну?
Николай прислонился спиной к двери. Так лучше, что он разозлил ее, и она ушла. Кто знает, чем бы все кончилось, не отпусти он ее. Подавив тяжелый вздох, Елецкий вернулся к себе в кабинет. Каким же горько-сладким оказался этот поцелуй! Как же он скучал по ней! Как хотелось сжать ее в своих объятьях и забыть обо всем, что их разделяло, но прогнав ее, он поступил правильно. Слишком велико было искушение, слишком сильно желание поддаться соблазну.
Вернувшись домой, Катерина вихрем пролетела по небольшому коридору. Сбросив на руки лакею шубку и капор, она распахнула двери в гостиную и застыла на пороге: удобно расположившись за столиком, накрытым к чаю, сидели ее брат со своей женой и Станислав.
- Mon cher, - улыбнулся Войницкий одними уголками губ, глаза его при этом оставались абсолютно холодными, - мы Вас заждались. Как же это Вы запамятовали, что пригласили сегодня к чаю своих родственников?
Катя с ужасом вспомнила, что действительно на прошлой неделе, столкнувшись на одном музыкальном вечере с братом и Мари, пригласила к себе. Мари давно хотела побывать у них, и, воспользовавшись случаем, буквально напросилась на чай. Катя не понимала, зачем Мари так ищет ее общества, но отказать жене брата не смогла, да и с Петей они давно не виделись.
- Да, действительно память меня нынче подвела, - нервно усмехнулась она. – Давно ли Вы приехали? – обратилась она к Петру.
- Часа полтора как, - тревогой глядя на сестру ответил Петр.
- Видимо, разминулись, - улыбнулась Катерина.
Мари ехидно улыбнулась в ответ.
- Вы предпочитаете пешие прогулки? – лукаво блеснув глазами, спросила она. – Однако мороз нынче лютый. Не замерзли, Ваше сиятельство?
- Нисколько, - заливаясь пунцовым румянцем, ответила Катя, проклиная в душе длинный язык своей снохи. Даже пешком до особняка Блохиных идти от силы было с полчаса, тогда как Елецкий жил на другом конце столицы, недалеко от казарм Преображенского полка, где он начинал свою службу.
Катерина украдкой бросила взгляд на своего супруга. Внешне Станислав выглядел совершенно спокойным, однако слегка подрагивающее веко, выдавало владевшую им ярость. Сердце обмирало от страха перед тем, что ее ждет, как только гости отбудут восвояси. Катрин присела на софу рядом с Мари, налила себе в чашку чай и, делая вид, что согревает якобы озябшие руки, сделала маленький глоток. Чай оказался обжигающе горячим. Скорее всего, его подали недавно, решив уже не дожидаться ее.
