– Да, теперь, наверное, не имеет, – согласилась Бинк. Она села на карниз и принялась крепить обвязку к синтоканату. – Найди их и отведи в нашу комнату. Есть серьезный разговор.
* * *
Зерба вытаращил глаза, и его лакированные волосы зашевелились, как живое существо: это задрожали спрятанные под шевелюрой антенны.
–Как это мертва?
– Не нервничай, – сказал Лэндо, стараясь говорить спокойно и тщательно контролируя выражение лица. Значит, оба «Тчина» у Джайдора настоящие… и один из них добыт путем кражи и убийства. Будь «Тчин» простой подделкой, уже одно это бросило бы тень на весь турнир. Но в свете новых откровений ситуация становилась совсем скверной. – Сейчас не время паниковать.
– Будь добр, дай знать, когда это время настанет, – едко отозвался Зерба. – Ты что, с ума сошел?
– Лэндо прав, – твердо сказала Бинк. – Да, дело плохо. Но могло быть намного хуже.
– Бинк, тебя там видели, – выпалил Зерба. – Дроид тебя видел и записал в память. А ты наткнулась на тело и не сообщила в полицию – ты автоматом становишься соучастницей преступления. – Балосар фыркнул. – По сути, поскольку и мы теперь об этом знаем, мы все– соучастники.
– Два момента, – промолвила Бинк. – Прежде всего, дантильские законы позволяют не сообщать о преступлении незамедлительно при наличии смягчающих обстоятельств.
– Например?
– Например, допускается сокрытие информации, если есть основания полагать, что ее разглашение создаст угрозу твоей жизни.
Лэндо поморщился:
– Поскольку в деле замешан Джайдор, в этом можно не сомневаться.
– И второе, – продолжила Бинк. – Я фактически уверена, что меня не видели.
– Ты же сказала, что дроид смотрел прямо на тебя, – напомнил Зерба.
– Смотрел, но не видел, – уточнила взломщица. – Ни один из дроидов даже не заметил, что их хозяйка мертва. Отсюда следует, что кто-то взломал программную матрицу дома. Им не позволено видеть в доме никого – ни живого, ни мертвого.
Балосар фыркнул.
– Считайте меня дураком, – произнес он, – но в этом нет никакого смысла.
– Для вора и убийцы есть, – заметил Лэндо.
– Для Джайдора смысла никакого, – упорствовал Зерба. – Зачем ему кого-то убивать ради «Тчина» – предмета, который так просто отследить?
– А почему бы и нет? – возразил Лэндо. – В Галактике полно коллекционеров, которые держат свои трофеи взаперти и не выставляют напоказ. Многим из них безразлично, если одна-две вещички у них в сейфе – краденые.
– Или же у убийства был другой классический мотив, – вставила Бинк. – Тавия расследовала сделки Джайдора, и вскрылось, что несколько месяцев назад леди Ванк обошла его с крупным контрактом и «нагрела» на кругленькую сумму.
– Насколько кругленькую? – поинтересовался Калриссиан.
– По слухам, от пятидесяти до семидесяти миллионов кредитов, – сказала Тавия.
– То есть примерно на ту сумму, которую он выручил от продажи первых шести мест в игре, – прибавила Бинк. – Творческие личности умеют добиваться мести и прибыли одним убийством.
– Но она краденая, – гнул свое балосар. – Рано или поздно кто-нибудь обнаружит, что леди Ванк мертва, а ее «Тчин» исчез. Как только выяснится, что у Джайдора статуэтка по-прежнему на руках, все сразу поймут, что произошло.
– Вот только в законах Дантила есть одна маленькая лазейка, – сказала Бинк. – Да, владение краденым имуществом в Дантиле является уголовным преступлением. Но «Тчины» идентичны. Стоит Джайдору избавиться от одной статуэтки, и полиция его не тронет, если только не придумает, как их различить.
– Но они будут знать, что в какой-то момент у Джайдора были обе.
– Никто не сможет доказать, что именно он украл вторую, – парировала Бинк. – А без доказательств того, что у него в выставочном зале стоит краденый экземпляр, у них не будет оснований его допрашивать. – Взломщица пожала плечами. – Я же говорю, лазейка.
Зерба покачал головой:
– Ерунда какая-то. Кто еще мог ее спереть?
У Бинк дернулась губа.
– Это вторая проблема, – с неохотой признала она. – Что Джайдор возместил свои убытки – это одно дело, но на турнир же съехались воры со всего Дантила. А значит, когда гром грянет, Джайдору будет на кого показывать пальцем.
Лэндо скривился.
– На таких, как ты, – сказал он. – И поскольку ты в самом деле была в доме леди Ванк…
– …то показывать пальцем, скорее всего, будут первым делом на меня, – мрачно заключила Бинк. – Тем более что вор мог перепрограммировать матрицу соответствующим образом. Камеры могли записать, как я вчера подходила к двери.
Зерба что-то пробурчал сквозь зубы.
– Значит, на этом конец, – провозгласил он. – Приятно было вас снова увидеть… рад знакомству, Лэндо… и надеюсь, что мы еще встретимся при более счастливых обстоятельствах. – Он начал подниматься.
– Секунду, – бросил Лэндо. Он попытался схватить балосара за плечо, но промахнулся. – Ты что, не слышал, что она сказала? Она теперь на крючке.
– Поэтому нам и надо разбегаться на все четыре стороны, – заявил Зерба. – Что еще делать?
Лэндо покосился на Бинк. Было видно, что ей очень хочется именно так и поступить. Смыться отсюда, сменить имя на следующее по списку и попробовать пересидеть где-нибудь, пока убийство леди Ванк не забудется. Учитывая, как работала судебная система в Империи Палпатина, это и впрямь казалось самым мудрым решением.
И тут взгляд игрока упал на Тавию. Внешне спокойную, но кипящую от негодования.
Тавия не собиралась допускать, чтобы это преступление сошло Джайдору с рук. В отличие от других личностей, живущих на грани закона, – да и самого Лэндо, в определенные дни, – она не совсем утратила чувство справедливости.
Тем более что вину за убийство могли свалить на ее сестру.
Лэндо расправил плечи. В самом деле, жаль, что сегодня не один из тех «определенных» дней.
– Ладно, – сказал он, обращаясь к Зербе. – Иди. – Повернувшись к Тавии, он приподнял брови: – Так как его можно изобличить?
Балосар, успевший сделать два шага в направлении двери, остановился с недоуменным видом:
– Ты это о чем?
– О том, как уличить Джайдора в преступлении, – сказал Лэндо. – Тавия?
– Ключ ко всему – новая программа в доме леди Ванк. – Девушка задумчиво прищурилась. – Если я сумею разобраться, что натворил программист, возможно, удастся найти и его самого. Тогда у нас появится улика.
– И мы сможем натравить на него полицию. – Бинк покосилась на сестру. Все еще сомневается, не лучше ли будет все-таки сделать ноги, подумал Лэндо. – Если у него хватит мозгов, то он сдаст босса.
– Это уже кое-что, – сказал Калриссиан. – Что тебе для этого нужно?
– Прежде всего, время, – ответила Тавия. – Если Бинк не ошиблась насчет дроидов, мы без проблем попадем в дом. Но чтобы проникнуть в систему, понадобится время.
– Жаль, нет Рашель Ри, – пробормотала Бинк. – Она бы взломала ее в два счета.
– Но ее здесь нет, – немного сварливо возразила Тавия. – Надо просто как-нибудь затянуть турнир.
– Можно позвонить и сказать, что в зале бомба, – предложила Бинк. – У Джайдора масса врагов. Можно даже приплести повстанцев – тогда все имперцы в системе гарантированно возбудятся.
– Не пори чепухи, – пробурчал Зерба, усаживаясь обратно в кресло. – Затянуть игру можно только одним способом: устроить так, чтобы никто долго не выигрывал.
Лэндо окинул его оценивающим взглядом.
– Ты имеешь в виду, дать им бой?
– Или немного помухлевать в пользу тех, кто проигрывает. – Зерба театрально вздохнул. – И поскольку – без обид – я сомневаюсь, что ты как шулер хоть чего-то стоишь, мне придется взять это на себя.
Бинк положила руку на плечо балосара.
– Спасибо, Зерба, – тихо промолвила она.
– Да-да, всегда пожалуйста, – кисло отозвался тот. – Главная игра начинается завтра в пять вечера. Я так понимаю, вы до этого времени не успеете?
Тавия покачала головой:
– Для начала мне надо найти планшет с нужной прошивкой.
– И я знаю, где его можно поискать, – вставила Бинк. – Но это займет большую часть дня, а возвращаться в дом до темноты я не хочу, слишком рискованно. Так что мы будем там где-то через полчаса после того, как вы начнете.
– Вы сможете затянуть игру на полчаса? – спросила Тавия.
– Без проблем, – заверил ее Зерба.
– Учитывая калибр игроков, она и без нашей помощи затянется часов на шесть, – прибавил Лэндо. – Похоже, у нас есть план.
– Точно, – проворчал Зерба. – Как же нам повезло.
* * *
Игроки собрались за столом ровно в пять, после очередного грандиозного явления Джайдора, который прошествовал к подиуму и поставил «Тчина» в центре стола. Лэндо, два дня изучавший статуэтку из разных концов зала, решил, что вблизи она выглядит не так уж внушительно.
