в моих жилах бурлила надежда, а не страх.
Мы справимся. Мы уже делаем это. Мы заполучили отчет из первых рук о том, как Первые Шестеро активировали свой камень чар. И я знала, что смогу уговорить Ксейдена взять меня с собой в Кордин, чтобы заполучить светоч. Ему это не понравится, но ему придется смириться. Мне нужно только сообразить, как получить очередную увольнительную. А до тех пор мы продолжим делать то, что делали, тайком возя оружие и строительные материалы из Наварры, до тех пор, пока мы не сможем постоять за себя самостоятельно. У Аретии скоро появятся собственные защитные чары, я была в этом уверена.
– Вайолет?
Я оглянулась и улыбнулась, увидев приближающегося ко мне Нолона. В одной руке целителя был бурдюк, в другой – оловянная кружка. Он выглядел таким усталым, словно только что закончил сеанс восстановления, а то и все двенадцать.
– Привет, Нолон! – Я помахала ему рукой.
– Я так и подумал, что это ты. Я как раз шел за лимонадом, когда Джек сказал мне, будто видел тебя здесь, и я вспомнил, что ты в моем списке на восстановление. – Он вручил мне кружку, затем встал рядом и посмотрел в небо. – Это твой любимый, если я не ошибаюсь.
– Ты слишком добр. – Я сделала большой глоток, наконец-то утоляя жажду, которая жгла мое горло с самой пробежки по Архивам. – И не волнуйся насчет моего плеча, оно уже зажило. Знаешь, мне так и не удалось поблагодарить тебя за то, что помог нам во время допроса.
– Я никогда не хотел, чтобы ты пострадала, а Варриш склонен причинять тебе боль. – Нолон отпил прямо из бурдюка, затем почесал заросшую щетиной щеку. – Кстати, а где Риорсон? Я редко вижу вас порознь по субботам.
И тут я увидела идущего к нам Джека Барлоу. С ним вместе были Кэролайн Эштон и еще несколько второкурсников из Первого крыла. У меня внутри все перевернулось, когда он кивнул мне, и я неловко кивнула ему в ответ.
– Вайолет? – произнес Нолон, проследив за моим взглядом. – Всё в порядке?
– Всё в порядке. А Ксейден улетел раньше. Мы не всегда ладим.
Я сделала еще глоток, затем заглянула в кружку. Должно быть, на кухне изменили рецепт, потому что у лимонада был странный, хотя и знакомый привкус.
– Я говорил правду, – тихо произнес Нолон, покосившись на кремовую сумку у меня на плече. Кремовую. Не черную.
Мое сознание затуманилось, и все поплыло перед глазами, когда я посмотрела на него.
«Тэйрн…»
Тэйрна не было. Все мои связи стали нечеткими.
Нет. О боги, нет.
Но… но я годами доверяла Нолону свою жизнь.
– Я никогда не хотел, чтобы ты пострадала, – прошептал Нолон с виноватым видом, когда кружка выпала из моей руки и покатилась по гравию. – Но я не могу защитить тебя от последствий твоих собственных поступков, когда ты подвергаешь риску жизни всех мирных жителей этого королевства.
Рядом послышались шаги. Мир плавал у меня перед глазами, но я разглядела склонившееся надо мной лицо Варриша.
– Так-так, кадет Сорренгейл, и во что это вы вляпались?
Глава 35
Единственная печать страшнее, чем у интинсика, – это видящий правду. И тем не менее их мы оставляем в живых.
Майор Афендра. Руководство для драконьих всадников (запрещенное издание)
Я медленно моргнула. Зрение фокусировалось медленно и неохотно. От затылка расходилось глухое, пульсирующее давление, но серый туман перед глазами слегка прояснился, позволяя увидеть камни, выложенные в форме спирали, и пятно от копоти. Что это? Потолок?
– Нас это не волнует, – сказал кто-то. Его хриплый голос был мне незнаком. – Мы следуем приказам.
Меня прострелила вспышка адреналина, заряженная страхом, но я напрягла мышцы, заставляя себя оставаться как можно неподвижнее, пока не пойму, какого хрена тут творится.
– Будет волновать, если она узнает, – ответил другой голос, женский.
Пахло сырым мхом и железом, воздух был прохладным, но спертым. Мы явно находились под землей. Тишину прерывал только размеренный звук капель и разговор.
– Она в Коллдире. У нас есть неделя до ее возвращения, – произнес хриплоголосый.
Тут я осознала, что сижу; вот что впивалось мне в затылок – спинка стула. Давление на запястьях и лодыжках тоже было знакомо. Я прикована, прямо как на учениях.
«Тэйрн…»
Я потянулась к дракону, но связь была туманной, и моя сила не отозвалась.
Лимонад. Сумка. Нолон.
Блин. Меня поймали.
– Ага, – надо мной появилось чье-то небритое лицо и улыбнулось, обнажая три дырки на месте недостающих зубов. – Майор, ваша пленница очнулась.
Он отошел, и я подняла голову, оглядывая место, в котором очутилась.
Камера была в форме сужающегося прямоугольника, и дверь – точно такая же, как в допросной, – находилась в меньшей части. Однако это помещение предназначалось явно не для обучения. Мой тюремщик был в голубой форме пехоты, а значит, я на гауптвахте.
Я предположила, что деревянная полка справа от меня заменяла арестованным кровать, а с другой стороны от нее имелся туалет. При виде грязной, заляпаной кровью стены во мне запульсировал страх, и я быстро отвернулась, осматривая остальную камеру и заодно приходя в себя. К деревянному столу прислонилась Нора – та, кто вечно выворачивала мою сумку на пол, – с озабоченным, как мне показалось, видом. Лоб перечеркнут морщинами, руки сложены на груди… И тут рядом с ней открылась дверь.
От улыбки на лице вошедшего майора Варриша у меня внутри все рухнуло.
О боги. Остальные. Они здесь? Живы? В горле встал не камень – целый валун, мешая вздохнуть полной грудью.
– На выход, – велел майор моему тюремщику, и тот поспешно засеменил в главный зал, словно паук. Но не закрыл за собой дверь, так что я увидела стол со своими кинжалами с черными рукоятками, пока Варриш не заслонил мне вид. – Я обещал, что хотя бы один раз попробую по-твоему, – бросил он через плечо.
Ужас усилил давление в горле. Я не могла достучаться ни до Тэйрна, ни до Ксейдена. Не могла воспользоваться ни печатью, ни оружием, ведь у меня были скованы руки.
Я была одна и совершенно беззащитна.
А потом… Вошел Нолон, неохотно ступая и грустно глядя на меня.
– Нам только нужно задать пару вопросов, Вайолет.
– Ты меня подпоил, – у меня надломился голос. – Я тебе доверяла. Всегда доверяла.
– Быстро закончим – и будем дальше доверять друг другу, – сказал Нолон. – Начнем с вопроса, зачем ты украла дневник Лиры?
Он взял книгу со стола за спиной Норы.
Все техники ведения допроса, которым меня учили, вылетели из головы, и я уставилась… просто-таки уставилась на дневник, панически придумывая выход, которого, очевидно, не было.
– Я хотел бы ошибаться, – сказал тихо Нолон. – Но Маркем поднял тревогу, сказал, что чары в личной библиотеке короля потревожены, а потом я увидел, как ты стоишь во дворе с сумкой писца…
– Потому что шла из Архива. И в таких сумках, вот совпадение, обычно носят книги, – возразила я.
Проклятье. Глупо было надеяться, что чары не вызовут Маркема. Какими же идиотами мы были.
– И будь все так просто, ты бы очнулась в лазарете с головной болью и моими искренними извинениями. – Нолон покачал поцарапанным кожаным дневником – ключом к защите Аретии. – Но у тебя было вот это.
– Спорить нет смысла. – Варриш наблюдал за мной с живым интересом. – Отвечай на вопросы, и мы позволим проспаться от головной боли еще до завтрашних занятий. Солги – хоть раз, – и будет плохо.
Значит, уже воскресенье.
– Три вопроса. – Нолон бросил в сторону Варриша строгий взгляд. – Мы хотим знать, как ты это сделала, с кем и, самое главное, зачем.
Валун в горле наконец зашевелился и словно провалился вниз. Я наконец сумела глубоко вдохнуть, силой воли подавляя панику. Они не знают, с кем я была, а значит, больше никого не поймали. Ни Ксейдена, ни Рианнон, ни Аарика, никого. Только меня. Только что одиночество превратилось в благословление.
И я вовсе не беззащитна. Моя смекалка все еще на месте.
– Начнем с того, как ты прошла королевские чары, – предложил Варриш.
– Невозможно пройти сквозь королевские чары, я не королевской крови. – Я подняла подбородок и мысленно приготовилась к худшему.
– Она говорит правду, – сказала Нора, склонив голову набок. – Моя печать распознает ложь. Солги – и я увижу.
У меня екнуло сердце.
Правда так правда. Когда все кончится, мне еще придется объяснять свои ответы – или их отсутствие – матери. Так что каждое слово имело значение.
– Вайолет,
