Любимый вид «спорта» аристократов и джентльменов — охота, в основном на оленей, зайцев и пернатую дичь. Чтобы поднять дичь, на нее спускают спаниелей, а затем погоню продолжают гончие. «Спаниели и ищейки с висячими ушами находят дичь по запаху от следов, — пишет Вильям Горман и добавляет: — Борзая собака обгоняет зайца и хватает его зубами».
Многие считают, что охотиться на зайцев с борзыми слишком легко. Самая желанная цель — самец благородного оленя: четырехлетний (stag), пятилетний (great stag) и особенно шестилетний или старше (hart). Владелец парка может сделать либо отличный подарок друзьям и родственникам, либо приготовить из оленя пирожки, которые поставят на стол гостям — это знак высокого положения. Если мимо вас жарким летним днем пронесется большая охота, то вы услышите лай собак и рев охотничьих рогов и, может быть, увидите оленя, бегущего через лес в поисках безопасного места. Свора собак погонит его к воде. Когда олень прыгнет в воду и поплывет (его рога напомнят вам паруса большого галеона), собаки погонятся за ним — и вдоль берега, и прямо в воде. А потом вы услышите топот галопирующих лошадей. Появятся всадники, ловко маневрирующие между деревьями. За ними, одетые в кожаные куртки, прибегут пешие охотники. Всех захватил азарт погони — и ожидание пира после удачной охоты. Роберт Лейнем писал в 1575 году: «Это времяпрепровождение, доставляющее наивысшее удовольствие всем чувствам сразу».
Одно из достоинств охоты в елизаветинской Англии — это едва ли не единственная серьезная физическая нагрузка, доступная и мужчинам, и женщинам. Королева очень любит охотиться, как и многие английские аристократки, с удовольствием демонстрирующие, как хорошо они держатся в седле. Для тех, кто не в такой хорошей форме, есть соколиная охота, тоже до сих пор популярная и доступная для обоих полов. Сокола или ястреба обычно выпускают на кроликов или пернатую дичь. Ястреб-тетеревятник обойдется вам от 10 шиллингов до 1 фунта (очень хорошая птица — еще дороже), но не забывайте, что куда больше денег вы потратите на корм и уход: в трактатах того времени говорится, что этих птиц нужно купать каждые три дня.
Рыбалкой также занимаются и мужчины, и женщины, причем не только ради добычи еды, но и ради самого процесса. Но на нее обязательно нужно получить разрешение: если вы будете рыбачить на реке без согласия землевладельца, то на квартальном суде вас осудят за браконьерство. Умелые рыбаки пользуются и удочкой с разнообразными наживками, и сетью. В книгах вроде «Искусство рыбалки» (1577) или «Охота и рыбалка» (1596) Вильяма Гриндалла вы научитесь основам. В разговорнике того времени приводится такой диалог.
Первая леди: Какой замечательный пруд!.. Какая в нем рыба?
Вторая леди (владелица пруда): Сказать по правде, мадам, мы держали здесь много разной рыбы: линей, лещей, плотву и карпов; но мне кажется, что пираты-щуки практически всех их извели. Лодка на другой стороне, но если вам угодно задать этим джентльменам работу, то мы можем порыбачить с сетью.
Первая леди: Предпочитаю ловить рыбу удочкой.
Первый джентльмен: Вот, мадам, полностью готовая удочка с хорошим крючком. Я пойду принесу наживку. Умоляю вас, позвольте мне насадить ее. Теперь забрасывайте удочку. Мне кажется, что рыбы не смогут сопротивляться лучше, чем многие храбрецы, попавшиеся на вашу сладкую и заманчивую приманку грациозности и редкого сочетания добродетелей. О, вам улыбнулась удача! Тяните, мадам, у вас клюет — но осторожно, чтобы леса не порвалась, рыба большая.
На это второй джентльмен, такой же подлиза, как и первый, отвечает: «О рыба, тебя постигла счастливая судьба быть пойманной столь достойным рыбаком. Лучшего конца нельзя было и ожидать».
Как уже отмечалось в четвертой главе, джентльмен может заниматься и другими играми и видами спорта, в частности плаванием, борьбой, легкой атлетикой, верховой ездой и фехтованием. Важнее всего из этого списка последнее. Даже если вы носите меч исключительно в качестве статусного символа, вы должны уметь им пользоваться — на случай, если кто-то вызовет вас на дуэль. Так что вам стоит записаться в одну из лондонских фехтовальных школ: на Или-плейс в Холборне, в Грейфрайарс близ Ньюгейта, в Брайдуэлле, в Артиллерийских садах к северу от города, в Лиденхолле или в Смитфилде. Еще фехтовальные школы есть в больших гостиницах, где ставят спектакли, — например, в «Дикой красотке» на Ладгейтском холме, в «Быке» на Бишопсгейт-стрит и в театре «Занавес» чуть к северу от города. Там сертифицированные члены Компании мастеров оборонительной науки научат вас пользоваться рапирой, палицей и палашом. Ученики продвигаются вверх по шкале обучения от «школяра» (новичка) до «свободного школяра» (после семи лет подготовки), а потом, проучившись еще семь лет, могут стать «провостами». В начале правления Елизаветы в школах учат обращаться только с рапирой и маленьким круглым щитом, но в 60-х годах, после приезда итальянских и испанских мастеров, технический арсенал заметно расширился. Одна боевая школа основывается на методе, разработанном в Италии Джакомо ди Грасси. Его последователи, учат с помощью личного примера и принципов, цитируя максимы вроде «Тот, кто ближе всех к противнику, ударит его раньше всех», «Сила на внешней стороне круга выше, чем на внутренней» и «Самый простой способ убить противника — тот, при котором меч проходит наименьшую дистанцию». В 1594 году выходит английский перевод книги ди Грасси «Настоящее искусство самообороны», так что вы можете попробовать поучиться по ней самостоятельно. Разделы учебника посвящены тому, как драться одной рапирой или мечом, рапирой в одной руке и кинжалом в другой, рапирой и плащом, мечом и маленьким щитом, двумя рапирами, двуручным мечом и длинным оружием. Кроме того, в учебнике говорится, как противостоять противникам, у которых в руках все эти сочетания оружия — так что он действительно полезен. Если, конечно, противник его тоже не прочитал.
Популярные виды спорта
Борьба — один из самых популярных в Англии видов спорта. На земле рисуется круг, борцы раздеваются до бриджей и пытаются бросить друг друга на землю и там удержать — как, собственно, и в современной борьбе. В Лондоне соревнования проходят в августе на полях Финсбери, их организуют лорд-мэр и олдермены. В провинциальных городах соревнования по борьбе часто устраивают в базарный день или на ярмарках: традиционный приз победителю — баран. Джентльмены тоже занимаются борьбой, но, естественно, только с другими джентльменами и не на глазах у всех. Ни один вид спорта не нарушает классовых барьеров.
Елизаветинский футбол больше напоминает современное регби. Правилами не запрещается ни хватать мяч в руки и бежать с ним, ни сбивать соперника подножкой. Кроме того, ничем (кроме местных обычаев) не ограничивается ни количество игроков, ни размер поля. Вас могут пригласить в игру, устроенную прямо на улицах Лондона; в сельской местности полем служит все пространство между двумя деревнями. Одна из немногих новинок, отличающих елизаветинский футбол от средневекового, — в него теперь играют надутым резиновым мячом, а не свиным пузырем, наполненным горохом; Вильям Горман пишет об игре в футбол «мячом, полным воздуха», а Шекспир в «Комедии ошибок» говорит, что футбольный мяч обшивают кожей.
Впрочем, будьте осторожны: елизаветинский футбол — игра намного более грубая, чем ее более поздние воплощения. Сэр Томас Элиот пренебрежительно пишет о футболе как о «животной ярости и жесточайшем насилии, которое приносит боль; и, соответственно, в раненых остается затаенная злоба и ненависть…». Филип Стаббс соглашается с ним, заявляя, что футбол
…лучше назвать дружелюбной дракой, чем игрой или развлечением; кровавым убийственным обычаем, а не товарищеским спортом или приятным времяпрепровождением. Ибо каждый игрок ждет соперника, чтобы свалить его, так, чтобы он ударился носом (особенно о твердые камни), в канаву или яму, в долине или на холме или в любом месте, где придется… Из-за этого игроки иногда ломают шеи, иногда — спины, иногда — ноги, иногда — руки… иногда у них из носа хлещет кровь, иногда вылетают глаза… И неудивительно, ибо они иногда нападают и вдвоем на одного, бьют его локтем в сердце, или сжатыми кулаками — под ребра, или коленями в бедра, или бросают так, чтобы он приземлился на шею… И эта убийственная игра стала развлечением в воскресный день?
Хотя на футболе люди гибнут реже, чем от упражнений по стрельбе, Стаббс не слишком преувеличивает. Двадцатичетырехлетний Генри Ингольд погиб, столкнувшись с соперником во время двухчасового матча между восемью игроками из Уайт-Рутинга и тремя из Хетфилда, мартовским днем 1567 года. В 1582 году в матче Госфилда против Бокинга погиб вратарь: Ричард Или столкнулся с Джоном Паем, защищавшим ворота Госфилда. В матче в Вест-Хэме в апреле того же года игрок умер, когда соперник свалил его на землю. К подобным происшествиям относятся как к преступлениям: если во время матча кто-то погиб, то всех участников отправляют к коронеру, судят за непредумышленное убийство и штрафуют за участие в незаконной игре. Суд обычно не приговаривает виновного в гибели игрока к повешенью: это неспортивно. Тем не менее иногда коронеру отдают вердикт с убийством, виновным в котором признан «Джон из Стайла», а не конкретный игрок.
