что он не Призрак.
Выскочив из ванны, Оливия тут же столкнулась с Мелани, которую явно забавляла эта ситуация. Улыбка на ее лице разозлила подругу. Ей ужасно хотелось высказать Мел все, что она думает про ее мужчину, который, судя по всему, валялся на кровати в комнате.
– Твой парень может хоть что-то сделать самостоятельно? – Оливию выводило из себя то, что чинить все должен Даниэль. Она три часа назад могла с ним распрощаться и выдохнуть. Находясь с капитаном в замкнутом пространстве, она понимала, что воздуха на двоих мало. – Где этот бездельник?
Повышенный тон и воинственная поза подруги слегка напугали Мел. Но что она могла сделать?
– Он устал и спит.
– Устал? – чуть не задохнулась Оливия от переполнявшего ее возмущения. Сейчас она взяла бы веник и выгнала Герберта прочь. – А почему ты не устала? Почему я не устала? Почему Даниэль не устал? Ведь на нем нагрузка в сотни раз больше.
– Ты можешь говорить тише? Он услышит. – приложила палец к губам Мел.
– Кто? – недовольно переспросила Оливия.
– Герберт.
В голове не укладывалось – они ругаются. Из-за парня! А когда-то жили вдвоем и прекрасно ладили. Всего один человек, лица которого Оливия толком не помнила, смог все изменить.
– Я понимаю, – произнесла Мелани, – ты защищаешь Даниэля. Но и ты пойми – Герберту очень тяжело дается работа стюардом. И он совсем не разбирается в сантехнике.
– Я защищаю Даниэля? – возмутилась Оливия, сжав руки в кулаки. – Я защищаю себя от него! – Наконец она сказала это.
В голове творилось полная неразбериха. Шокированная своими же словами и видя не менее шокированную подругу, Оливия проскочила к себе в комнату, плотно закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Она не хотела больше никого видеть, боясь убить Призрака, накричать на Мел и… обнять Даниэля.
Быстро переодевшись в сухое, Оливия села на кровать и выдохнула, казалось, весь воздух из легких. Так в ее голове мыслей стало меньше. Но ей хотелось, чтобы их не было вообще. Накричав на Мел, она просто выплеснула эмоции, сковывающие ее весь вечер. Но причина не в Мел. И не в Призраке, хотя он все так же ее раздражал. Причина даже не в Даниэле, который помогал, стараясь привести их жилье в порядок. Причина в ней самой. Его глаза, то, как он смотрел на нее…Черт, ей нравилось, как он смотрел: с вожделением, страстью, влечением. Она ненавидела себя за то, что наслаждалась этим взглядом. И за то, что хотела не только касаний его взгляда, она хотела большего. Черт, она хотела Даниэля Фернандеса, и это ее пугало.
Мысли завели ее в тупик. Она легла на кровать, раскинув руки в стороны, пытаясь сконцентрироваться на желтоватом от старости потолке, и видела лишь звезды, мерцающие при выключенном свете на борту самолета рейса 2-1-6. Тут же послышался шелковый голос, обращающийся к пассажирам, так нежно касающийся ее слуха, проходя, как нервный импульс, через все тело… Как она могла дать этому голосу проникнуть так глубоко в себя?
Сколько она так пролежала, глядя на звезды? Несколько минут, а может, несколько часов. Время перестало быть важным. Важным стало осознание своей слабости. И, поднявшись с кровати, она продолжала думать, анализируя последние недели своей жизни, приходя только к одному выводу – она так просто не сдастся. Пока она летает на этом гигантском лайнере, никто и ничто не посмеет препятствовать ей: ни его голос, ни его взгляд, ни ее замершее сердце. Просто надо держаться от своего капитана подальше. Как можно дальше. Возненавидеть его еще сильнее.
Девушка вышла в гостиную. Потеряв счет времени, она слегка растерялась от царившей в квартире тишины.
– Оливия.
Голос подруги нарушил пустоту, и Оливия поняла, что они одни. Мелани вышла из кухни с пиццей в руках.
– Где Даниэль? – Это был единственный вопрос, волнующий ее.
– Ушел. Починил кран и ушел. – Девушка откусила кусок. – Мы подумали, ты пошла спать, и не стали тебя будить.
Без него дышалось легче. Расслабившись, Оливия села на диван, откинувшись на спинку.
– Прости, что накричала на тебя. Я просто устала.
Мелани присела рядом, протягивая ей пиццу, и девушка улыбнулась, забирая кусок.
– Я не обижаюсь, Лив. Я все понимаю.
Но Оливия была более чем уверена, что ничего она не понимает, но объяснять не хотелось. Ничего ведь не изменилось.
Сидя на диване, без телевизора, в пустой квартире, они ели пиццу, которая казалась самой вкусной из всех, что они когда-либо пробовали. Они смеялись, вспоминая месяцы, проведенные в колледже бортпроводников. Все осталось так же: они вдвоем, едят пиццу и смеются.
– Когда у вас рейс? – спросила Оливия. – Я говорю, что вы мне мешаете, – улыбнулась. Призрака она толком еще не видела, а с Мел они отлично ладили. Прекрасная все же идея – поселиться вместе.
– Завтра днем в Барселону.
Оливия положила кусок пиццы обратно в коробку.
– Сколько вы там пробудете?
– Ночь в гостинице, у «Arabia Airlines», видимо, в этом вся фишка. – Мелани вскочила на диван, размахивая руками. – Летишь, летишь, летишь, потом быстро ночуешь и снова летишь, летишь, летишь…
Оливия засмеялась.
– Загоняют они нас и наших пилотов. – Мел спрыгнула с дивана и снова села. – Герберту не нравится так работать, – она понизила голос специально, чтобы он случайно не услышал ее, – он устает от бесконечных перелетов.
– Может, это просто не его профессия?
– Лучше пусть летает, я без него не смогу, Лив, – пожала плечами Мел.
Оливии не понравились ее слова. Ей не нравился Герберт, не нравилось, что он лодырь, теперь еще это его «не нравится так работать». В нем ее устраивало только одно – его не было видно и слышно.
На следующий день, проводив Мел и Призрака в рейс, Оливия пошла по магазинам в поисках чего-нибудь полезного для квартиры. Рассматривала мебель, любуясь ею со стороны – она еще не могла себе позволить купить ее. Остановив свой взгляд на шторах, она решила начать с них.
В квартире без Мел стало пусто и тихо, появилось много времени для размышлений, но девушка усердно старалась не поддаваться соблазну, заставляя себя заниматься
