Но спасибо, помощи не надо, я сама справлюсь.
Он засмеялся на ее хитрую уловку, замечая, как выражение ее лица приняло ангельское выражение. Она не просила, нет. Она ставила его перед фактом.
– Тебе помочь, Оливия? – хитро произнес он.
Она задумалась, пытаясь тянуть время, хотя ответ знали оба.
– Да. К сожалению, мне некого больше просить, только ты знаешь про связь Мелани с… – Оливия недовольно стиснула зубы, пытаясь опять вспомнить лицо Герберта.
– С Гербертом Безликим, – помог ей Даниэль, и девушка кивнула.
– Да. Именно. – Но тут ее осенило – он говорил ее словами. Неужели Даниэль видел в этом парне то же, что и она? Почему для Мел он был особенным?
– Черт, – выругался Даниэль, смотря за спину Оливии, – к нам идет Джек Арчер.
Оливия напряглась. Джек Арчер – человек, который никогда не должен узнать про Мел и Герберта, про переезд Оливии и вообще обо всем, что с ними связано.
– Кого я вижу! Даниэль Фернандес Торрес. – Слыша голос сзади, Оливия обернулась, глядя на Арчера. В его руке был чемодан, видимо, он шел домой, но высшая сила заставила его поменять маршрут. – Оливия Паркер, – он внимательно посмотрел на нее, – ты еще не Фернандес Торрес?
– А ты уже вернулся с аэропорта Хуанчо-Ираускин с острова Саба? – ответила она, и Даниэль засмеялся, но, заметив гнев в глазах друга, прокашлялся и замолчал.
Если он сейчас не уведет Арчера от англичанки, то для Англии настанут плохие времена.
– Проводи меня до начальства, Джек, я расскажу тебе о своих планах на ближайшее время. – Даниэль нажал кнопку лифта, и двери тут же открылись. Пропуская раздраженного друга внутрь кабины, он посмотрел на Оливию: – Завтра в шесть вечера.
Двери лифта закрылись, и она осталась одна. Почему у нее не получалось нормально общаться с людьми? Но ведь Арчер сам виноват, надо было ляпнуть такое… Оливия, вспомнив его шутку, почувствовала, как загораются щеки. Он смешал ее имя с фамилией Даниэля, и это было не смешно. Хотя чертовски красиво.
Дойдя до своего номера в гостинице, Оливия мысленно уже прощалась с ней. Жить в квартире было гораздо уютней, поэтому сожалений не было. Дойдя до своей двери, она чуть не задела ногой букет роз, стоящий на полу в вазе. Оглянувшись по сторонам и не увидев никого поблизости, девушка вытащила конверт. Рука дрогнула, в мыслях тут же стали рисоваться самые разные картины – Даниэль решил извиниться за все гадости, что причинил ей. Или благодарит за теплый прием в ее доме. Или просто решил поздравить с переездом. Хотя когда он успел, если еще находится в аэропорту через дорогу? Она развернула конверт: «Жду тебя на прогулке по ночному Дубаю. Патрик Лайт» и номер телефона. Оливия улыбнулась, хотя ожидала другого. Но это было мило и приятно. Занеся вазу с цветами в номер, она поставила ее на столик и взяла в руки телефон, но передумала звонить прямо сейчас и бросила его на кровать. Она встретится с Патриком, но не сегодня и не завтра. Переезд – дело ответственное, и надо успеть все сложить, да и просто отдохнуть в тишине.
Отдых затянулся на всю ночь и целое утро. Не торопясь, Оливия кидала в коробку все, что попадалось под руку. Чистя зубы, она кинула в коробку тюбик с зубной пастой, а бритвенный станок полетел следом за бальзамом для волос.
Надев джинсы и обтягивающую белую футболку, она свернула свою рабочую одежду, которой оказалось слишком много. Один комплект так и не высох после стирки. Но она понадеялась, что в новой квартире будет натянута сушилка в ванной. Зубная щетка улетела в коробку, следом расческа и лак.
Проходя мимо телевизора, она обращала внимание на новости, слушала про теракты в Брюсселе. Только сейчас девушка поняла, как им повезло, что они не успели долететь.
Духи в коробку, сверху туфли.
Самое приятное из этой поездки – очутиться дома с мамой. Или у мамы. Не важно. Важно, что они увиделись. Надо будет спросить у Даниэля, когда следующий рейс на Лондон. Почему он все знает, а говорит только в конце очередного рейса?
Оливия еще раз обвела комнату взглядом, отмечая, как та опустела. Вещи собраны, чемодан и коробка ждут возле двери. Теперь она поняла, что Мел была права насчет помощи – с вещами в руках она вряд ли донесла бы цветы. А оставлять их девушка не собиралась.
Стук в дверь заставил Оливию вскочить с кровати и подбежать к зеркалу. Она сама не поняла, зачем пошла туда вместо того, чтобы сразу открыть дверь, но, проведя рукой по волосам, она осознала – это рефлекс. Чертов рефлекс на Даниэля Фернандеса. Недовольно глянув на свое отражение, она направилась к двери.
– Такси заказывали? – Даниэль прислонился к дверному косяку, тряся перед ее носом связкой ключей.
– Если за рулем пилот, то да, – она открыла дверь шире, и он зашел внутрь, оглядывая комнату.
Мило, но тесно. Хотя в его случае было напротив – просторно и грустно.
– Подожди минутку, я проверю еще раз ванную.
Оливия ушла, оставив его одного, и Даниэль еще раз обвел комнату взглядом, останавливаясь на букете цветов. Кто-то подарил Оливии цветы, и этот «кто-то» ему уже не нравился. Хотя умом он понимал, что ему нет дела ни до цветов, ни до девушки, которой они были подарены, внутри что-то оставалось недовольно.
Записка рядом манила. И Даниэль, недолго думая, схватил ее и развернул.
– Чужие письма читать некрасиво. – Голос сзади не испугал его, лишь ускорил темп чтения.
– Патрик? – возмутился Даниэль, и Оливия вырвала из его рук записку. – Бедный Патрик, – мысленно он пожалел его и одновременно возненавидел.
– Забудь про Патрика и бери коробку, я возьму чемодан и цветы.
– Цветы зачем? Оставь их здесь, они не влезут в машину.
Оливия уставилась на него, не понимая, как цветы могут не влезть в машину, Даниэль лишь пожал плечами.
– Я запихну, – она схватила букет, не отрываясь от его глаз. Сегодня они были чернее обычного, возможно, из-за черной футболки. В белой рубашке Оливия видела его чаще, белое отражалось в глазах, делая их немного светлее.
– Ты все хорошо
