Музыканты играли, жонглеры жонглировали, Лунатик мотался по залу на ходулях, насмехаясь над всеми и каждым, сир Донтос гонялся за служанками на своей палке от метлы. Гости смеялись, но это был вымученный смех, готовый в любой миг обернуться плачем. Телом они здесь, но душой и сердцем - на городских стенах.
За супом последовал салат из яблок, орехов и винограда. В другое время этому блюду воздали бы должное, но сегодня вся еда была приправлена страхом. Не одна Санса страдала отсутствием аппетита. Лорд Джайлс больше кашлял, чем ел, Лоллис Стокворт сидела съежившись и вся дрожа, молодая жена одного из рыцарей сира Ланселя разразилась рыданиями. Королева велела мейстеру Френкену уложить ее в постель, напоив сонным вином.
- Слезы - оружие женщины, - презрительно бросила Серсея Сансе, когда даму вывели из зала. - Так говорила моя леди-мать. А оружие мужчины - меч. Этим все сказано, не так ли?
- Мужчинам требуется большая храбрость. Скакать навстречу мечам и топорам, когда каждый стремится тебя убить...
- Джейме сказал мне однажды, что чувствует себя живым только на войне и в постели. - Серсея припала к чаше - к салату она так и не притронулась. - Я лучше бы вышла навстречу мечам, чем сидеть здесь и притворяться, что наслаждаешься обществом этих перепуганных куриц.
- Вы сами пригласили их, ваше величество.
- Это входит в обязанности королевы. От тебя будут ждать того же, если ты выйдешь за Джоффри, так что учись. - Королева обвела взглядом женщин на скамьях. - Сами по себе эти куры ничего не значат, но их петушки могут быть полезны, и кое-кто из них наверняка останется в живых после битвы. Посему мне приличествует взять этих женщин под свою защиту. Если несчастный карлик, мой брат, умудрится одержать верх, они вернутся к своим мужьям и отцам с рассказами о моей храбрости, поднимавшей им дух, ибо я ни на миг не сомневалась в победе.
- А если замок падает?
- Тебе бы хотелось этого, правда? - Серсея не стала дожидаться ответа. Если моя гвардия меня не предаст, я сумею продержаться здесь некоторое время. А затем выйду на стену и сдамся лорду Станнису лично - это избавит нас от самого худшего. Но если крепость Мейегора падет до того, как сюда явится Станнис, мои гостьи скорее всего подвергнутся насилию. Нельзя исключать также увечий, пыток и убийств.
- Но ведь это безоружные женщины, - ужаснулась Санса, - благородные дамы.
- Да, их происхождение может защитить их - но не по той причине, что ты думаешь. За каждую из них можно взять хороший выкуп, но солдаты, обезумевшие в бою, часто предпочитают плотские утехи звонкой монете. Впрочем, золотой щит лучше, чем вовсе никакого. С горожанками церемониться уж точно не станут и с нашими служанками тоже. Хорошеньких, вроде горничной леди Лоллис, ждет горячая ночка, но старым, больным и безобразным тоже нечего ждать пощады. После обильной выпивки слепая прачка и вонючая свинарка всякому покажется столь же желанной, как ты, дорогая.
- Я?
- Нечего пищать, Санса. Ты теперь женщина, помнишь? И невеста моего первенца. - Королева выпила еще вина. - Будь там за воротами кто-нибудь другой, я питала бы надежду соблазнить его. Но там Станнис Баратеон - скорее я смогу соблазнить его коня. - Она взглянула на Сансу и засмеялась. - Мои речи коробят вас, миледи? - Серсея наклонилась в ее сторону. - Дурочка. Слезы - не единственное оружие женщины. Между ног у тебя есть другое, и неплохо бы научиться пользоваться им. Мужчины-то орудуют своими мечами вовсю - мечами обоего рода.
Двое Кеттлблэков, снова войдя в зал, избавили Сансу от необходимости отвечать. Сир Осмунд и его братья, улыбчивые и скорые на шутку, сделались любимцами всего замка - с конюхами и егерями они ладили столь же хорошо, как с рыцарями и оруженосцами. Молва, впрочем, гласила, что лучше всего они ладят со служанками. Недавно сир Осмунд занял при Джоффри место Пса, и женщины, стиравшие у колодца, говорили, что он силен, как Клиган, только моложе и проворнее. "Если это правда, - думала Санса, - почему же тогда никто и не слыхивал об этих Кеттлблэках, пока сира Осмунда не взяли в Королевскую Гвардию?"
Осни, улыбаясь, преклонил колени перед королевой.
- Огненные лодки сработали, ваше величество. Вся Черноводная охвачена диким огнем. Сто кораблей горит, а то и больше.
- Что мой сын?
- Он у Грязных ворот с десницей и своими гвардейцами, ваше величество. До этого он говорил с лучниками на стене и дал им указания насчет стрельбы из арбалета. Люди восхищены его храбростью.
- Храбрость хороша в меру - был бы жив. - Серсея обернулась к другому брату, Осфриду, более высокому и суровому, с вислыми черными усами. Говорите!
Осфрид, в стальном шлеме на длинных черных волосах, был мрачен.
- Ваше величество, мы схватили конюха и двух служанок, которые пытались уйти через калитку с тремя королевскими лошадьми.
- Первая измена этой ночи, но, боюсь, не последняя. Пусть ими займется сир Илин, а головы воткните перед конюшней в назидание другим. - Кеттлблэки ушли, и королева сказала Сансе: - Вот еще урок, который ты должна усвоить, если хочешь занять место рядом с моим сыном. Если проявить мягкость в подобную ночь, измена начнет размножаться вокруг тебя, как грибы после дождя. Твой народ останется тебе верным только в одном случае, если будет бояться тебя больше, чем врага.
- Я запомню это, ваше величество, - сказала Санса, хотя ей всегда говорили, что любовь обеспечивает верность народа надежнее, чем страх. "Если я когда-нибудь стану королевой, я сделаю так, что меня будут любить".
За салатом подали пироги с крабами, затем жареную баранину с луком и морковью в полых хлебных краюхах. Лоллис, которая ела слишком жадно, стошнило на себя и на сестру. Лорд Джайлс, который между приступами кашля усердно пил, повалился без чувств лицом в миску, среди луж вина. Королева посмотрела на него с отвращением.
- Видно, боги не в своем уме, если делают подобные создания мужчинами, - а я была не в своем уме, когда потребовала его освободить.
Вернулся Осфрид Кеттлблэк в развевающемся красном плаще.
- На площади собрался народ, ваше величество, - они просят впустить их в замок. Почтенные горожане, не какой-нибудь сброд - купцы и прочее.
- Велите им разойтись по домам. А если они не захотят, пусть арбалетчики подстрелят нескольких. Вылазок не устраивать - ворота нельзя открывать ни под каким видом.
- Слушаюсь. - Осфрид поклонился и вышел.
Лицо королевы отвердело от гнева.
- Я сама бы охотно посшибала им головы мечом. - Речь ее сделалась не совсем внятной. - Детьми мы с Джейме были так похожи, что даже наш лорд-отец не мог различить нас. Порой мы менялись одеждой и целый день изображали один другого. Но когда Джейме вручили его первый меч, я ничего не получила. "А мне?" - спросила, помнится, я. Мы были так похожи - я не могла понять, почему со мной обращаются по-другому. Джейме учили владеть мечом, копьем и палицей, а меня - петь, улыбаться и очаровывать. Он стал наследником Бобрового Утеса, а меня продали чужому мужчине, как лошадь - чтобы ездил на мне, когда захочется, бил, когда заблагорассудится, а со временем бросил ради кобылки помоложе Уделом Джейме были слава и могущество, моим - роды и ежелунная кровь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
