— Если посмотреть на случившееся с твоей точки зрения, — сказал Драко, — то я заставил Гарри силой вторгнуться в мой разум и отыскать там мои истинные чувства к нему. Да, мне все еще больно, и нет, я никоим образом его не заколдовывал.
— Драко, — прошептал Гарри. — Мы позвали их, чтобы поговорить, а не ругаться.
— Если все, на что они способны, — это обвинять нас, то я не понимаю, как мы можем о чем-то с ними разговаривать.
— Гарри передал, что нам надо поговорить, — поспешила сказать Гермиона, предупреждающе взглянув на готового взорваться Рона. — Судя по всему, он прав. Хоть это и было непростым решением, мы все же пришли сюда. Все наши решили, что мы сошли с ума, отправляясь куда-то в сопровождении толпы слизеринцев, как под конвоем.
— Они пошли за вами толпой исключительно ради собственной безопасности, — ответил Драко. — Ты тоже вряд ли чувствовала бы себя спокойно в этой школе, будь ты слизеринкой.
— Будь я слизеринкой, — ответила девушка, — я бы нигде не чувствовала себя спокойно.
Драко внимательно посмотрел на нее, ища в ее словах оттенок сарказма, но девушка казалась искренней. Вздохнув, он указал на диван рядом с ними.
— Садитесь. Думаю, это займет некоторое время.
— Что «это»? — мрачно спросил Рон, опускаясь на диван. — И я хочу, чтобы мне объяснили, какого черта вы держитесь за руки.
Драко попытался ответить, но вдруг обнаружил, что голос перестал ему подчиняться. «Потому что я люблю его, а он любит меня», — хотел сказать он, но осознание этого все еще было слишком новым даже для него самого. Произнести это в полной людей комнате было в сто раз сложнее, пусть даже большинство уже было в курсе.
— Я люблю его, Рон, — сказал Гарри, пристально глядя другу в глаза. — А он любит меня.
К удивлению Драко, Уизли в ответ не произнес ни слова, а Грейнджер ахнула.
— Ты хочешь сказать, что каждый раз, когда вы были наедине, вы… — она прижала руку к губам и покраснела, не сумев договорить.
— Разумеется, нет! — рявкнул Драко. — Может, вы ничего не имеете против разнузданного… — Гарри предупреждающе сжал его ладонь. Драко недовольно оглянулся на него, гневное замечание было готово сорваться с его губ, но, заметив встревоженный взгляд Гарри, устремленный на друга, тоже посмотрел на Уизли. Тот молча таращился на них. Напряжение снова стало ощутимым и росло с каждой секундой — все ждали реакции рыжего. Драко подумал, действительно ли тот настолько глуп? Судя по его виду, Рон в любую секунду готов был кинуться на него, наплевав на то, что находится в комнате, полной слизеринцев.
Но вместо этого Уизли засмеялся. Это был неприятный, резкий смех, напомнивший Драко язвительные выкрики собравшейся вокруг костра толпы из его кошмаров.
— Ты любишь его? Этого мерзкого змееныша? — презрительно хмыкнул гриффиндорец и оглядел Драко с головы до ног, словно недоумевая, что в нем можно не то что полюбить — просто счесть достойным внимания. — Не знаю, говорил ли тебе кто-нибудь, Малфой, но Гарри не нравятся трусы. Придумай что-нибудь поубедительней.
Драко чуть не вздрогнул. Ему не раз бросали в лицо упреки в трусости, но услышать такое сейчас, сидя рядом с Гарри, было гораздо больнее. Он едва сдержался, чтобы не проклясть наглеца.
— Это правда, — решительно произнес Гарри.
— Тебе просто подлили любовное зелье, — с ухмылкой отмахнулся Рон. — Или приворожили. Но не волнуйся — Дамблдор с этим разберется, чем бы это ни было. По дороге сюда нас видела чуть ли не вся школа, так что даже если они, — он кивнул на стоящих у двери слизеринцев, — попробуют что-нибудь сделать, их все равно потом поймают. Подумать только, ты и этот ублюдок — вот умора!
— Заткнись! — воскликнул Гарри. — Нравится это тебе или нет, но я говорю правду.
— Не будь таким идиотом! — вскочил Рон. — Он темный маг! Они не умеют любить! Они умеют лишь подделывать любовь с помощью своих зелий!
— Я заглянул в его разум, — отрезал Гарри и с удовлетворением увидел, как Рон захлопнул рот.
Наступила тишина. Поморщившись, Драко опустил голову. Его друзья не дураки. Они наверняка уже поняли, что произошло, когда Гарри выбежал вслед за ним из гостиной. И все они знали, в каком состоянии нашел его Северус после — таким слабым, что крестному пришлось его нести. Он надеялся, им хватит здравого смысла не рассказывать, что Гарри пришлось буквально силой вытаскивать на свет правду о его чувствах.
— Гарри, — наконец произнесла Гермиона. — Ты научился контролировать свою легилименцию?
— Нет… не совсем.
Девушка поморщилась.
— Тогда ты наверняка ранил его…
— Это касается только нас двоих, — перебил ее Драко. — Я не думаю, что мы должны обсуждать это с кем бы то ни было, — добавил он для слизеринцев.
— Тогда зачем ты позвал нас? — угрожающе спросил Рон. — Позлорадствовать?
Драко чуть было именно это не сделал, но тут ему на плечо легла рука Гарри, и он вспомнил, что они не могут позволить себе потерять возможных союзников. Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и ответил:
— Нет. Мы позвали вас, потому что надеемся, что, несмотря на ненависть к слизеринцам, вы не хотите войны между факультетами.
— Мы вас не ненавидим, — ответила Гермиона, проигнорировав красноречивое фырканье Рона. — Просто… с вами очень трудно. Вы относитесь ко всем остальным с таким презрением… И если хотя бы половина того, что в книгах говорится о темной магии, правда…
— Кое-что — правда, — кивнул Драко. — То, что касается ночных полетов, скрещивания видов и убийств магглов. Но скажи, хоть в одной из этих книг что-нибудь говорится о нашей точке зрения?
— Ты имеешь в виду то, что рассказал мне в библиотеке? — уточнила девушка и покачала головой. — Нет. Светлые маги хорошенько постарались, чтобы выставить себя в лучшем свете.
— Потому что мы такие и есть! — с жаром заявил Рон. — Нам веками приходилось защищаться от них! Ты же сама его слышала, они все убийцы и бездушные чудовища!
— Тогда почему ты обещал ему свою помощь? — Гермиона с подозрением посмотрела на Уизли. — Ты сам сказал: «Гриффиндор будет достоин этого доверия». Что изменилось?
— Я сказал так, потому что он помогал нам бороться Сама-знаешь-с-кем, — объяснил Рон. — Потому что его дом сгорел, а родители погибли. Мы не могли просто вышвырнуть его прочь — это было бы бессердечно.
Драко на секунду прикрыл глаза и сказал себе, что его родители живы — в иное он просто отказывался верить. Но от неосторожных слов Уизли возможность их гибели показалась до ужаса реальной.
— И потом, — добавил Рон, — он враг нашего врага и все такое.
— Но после войны… — начала было девушка, но Драко взмахнул рукой и она замолчала.
— "После войны" может подождать, — сказал он. Сначала ее надо выиграть, а для этого нам нужно быть уверенными, что нас не перебьют только потому, что Гарри меня любит.
Рон откинулся на спинку дивана и уставился на лучшего друга с таким выражением, будто проглотил что-то на редкость омерзительное.
— Ты действительно любишь этого ублюдка?
— Эй!
— Да, — решительно ответил Гарри.
— Даже после всего, что он нам сделал? Из-за него чуть не погиб Клювокрыл, он выдал нас Амбридж и шпионил за нами со своими прихвостнями. И после всего этого ты хочешь быть с ним?
— А еще он спас мне жизнь и поделился своими секретами, — парировал Гарри. — Я знаю, что он любит меня, Рон. И остановлю любого, кто попытается причинить ему вред.
Рыжий немного подумал и, прищурившись, взглянул на друга.
— Ты позволишь мне применить к тебе Finite Inkantatem?
Все, кроме Гарри, замерли. А он, казалось, даже не заметил этого.
— И тогда ты поверишь, что я говорю правду?
— Я поверю, что ты не заколдован, — ответил Рон. — Думаю, это самое большее, на что я могу рассчитывать.
— Хорошо, — поднялся Гарри.
Рон тоже встал и тут же замер — все до единого слизеринцы вытащили палочки и держали их наготове. Драко направил свою рыжему гриффиндорцу в грудь. Тонкий кусок дерева дрожал в его руке.
— Если я услышу что-то кроме отменяющего заклинания, твоя смерть будет очень долгой и очень мучительной, — прошипел он.
Больше ничего говорить не пришлось. Уизли даже не стал спорить. Он очень медленно поднял палочку, направил ее на друга и произнес заклинание. Оно омыло Гарри мягкой волной и почти сразу исчезло. Все слизеринцы, словно по команде, подались вперед, желая услышать, что скажет Поттер.
— Ты все еще любишь его? — настороженно спросил Рон.
— Да, — кивнул Гарри. — Доволен?
— Ты уверен, что он не использовал чары, зелье или какой-нибудь приворот?
— Рон… — угрожающе произнес Гарри.
— Ладно, ладно, — отмахнулся тот, садясь. — Вы оба гомики, я понял.
Схватив Гарри за руку, Драко потянул его вниз и усадил на диван. А потом тесно прижался к нему. Руки у него тряслись и плохо слушались, но он изо всех сил стиснул ладонь Гарри.
— Больше никому и никогда не позволяй направлять на себя палочку, — прошептал он. — Никогда.
