Оказалось, Артур подготовился к подобным неожиданностям. Он отложил клюшку, вынул из кармана огромный плакат и прикрепил его к автомобилю. Надпись гласила:
МАККЛУРГ И МАКДОНАЛЬД
«ВСЕ ДЛЯ ГОЛЬФА»
ЖДЕМ ВАС ПО АДРЕСУ
ВЕСТ-СТРИТ, 18
Знание человеческой психологии не подвело. Сделав вывод, что Артур что-то рекламирует, толпа категорически отказалась на него смотреть и мгновенно растаяла. Артур продолжил упражнения в одиночестве.
После тысяча сто пятого удара — прекрасного, мощного удара нибликом, — когда Артур прервался на заслуженный отдых, с Бридл-Стрит прикатился изрядно побитый мяч. За ним по порядку следовали Ральф Бингем, едва не падая от усталости, но с решительным видом, и Руперт Бейли на велосипеде. Грязь на Руперте засохла, и он имел чрезвычайно экзотический вид.
— Сколько у вас? — поинтересовался я.
— Тысяча сто, — ответил Руперт. — Мы нарвались на случайную собаку.
— Случайную собаку?
— Да, прямо перед мостом. Все шло хорошо, и вдруг какой-то бродячий пес схватил мяч на девятьсот девяносто восьмом и утащил его назад, к самому Вудфилду. Пришлось играть заново. А как у вас?
— Только что сыграли тысяча сто пятый. Прекрасная игра, идем на равных. — Я посмотрел на мяч Ральфа у тротуара. — По-моему, вы дальше от лунки. Ваш удар, Бингем.
И тут Руперт Бейли предложил позавтракать. Ну и неженка! Одно название, а не гольфист.
— Завтрак? — воскликнул я.
— Завтрак, — твердо ответил Руперт. — Если вы не знаете что это, я обучу вас за полминуты. Для этой игры нужны кофейник, нож, вилка и полцентнера яичницы. Попробуйте, вам понравится.
К моему изумлению, Ральф Бингем поддержал предложение. Я-то думал, что за миг до победы его уже ничто не остановит. Но он с радостью согласился отложить игру.
— Завтрак, — сказал он, — замечательная идея. Начинайте я сейчас присоединюсь, только куплю газету.
Мы вошли в отель, а через несколько минут подошел Ральф. Признаюсь, когда я сел за стол, идея перекусить уже не казалось мне такой плохой. Я нагулял аппетит, и некоторое время официант без передышки носил мне яичницу. Вскоре мы насытились, и я предложил двинуться. Не терпелось завершить матч и отправиться домой.
Мы вышли из отеля. Артур шествовал впереди. Когда я вышел, то увидел, что он стоит как громом пораженный, озираясь по сторонам.
— В чем дело? — спросил я.
— Исчез!
— Кто?
— Автомобиль!
— Ах, автомобиль? — проговорил Ральф Бингем. — Не волнуйся, все в порядке. Я разве не сказал? Я только что купил его, а водителя нанял личным шофером. Давно мечтал приобрести. Человек должен иметь автомобиль.
— Где он? — беспомощно, как в бреду, пробормотал Артур.
— Точно не скажу, — ответил Ральф. — Я приказал водителю ехать в Глазго. А в чем дело? Ты хотел ему что-то сказать?
— Но внутри мой мяч!
— Вон оно что, — протянул Ральф. — Да, не повезло. Ты хочешь сказать, что до сих пор не смог его выбить? Неприятное положеньице. Боюсь, ты проиграл матч.
— Проиграл?
— Определенно. Об этом четко написано в правилах. На каждый удар отпущено пять минут. Игрок, не сумевший произвести удар в течение указанного срока, считается проигравшим лунку. Сожалею, но это как раз твой случай!
Артур опустился на тротуар и закрыл лицо руками. Сломленный человек. Должен признаться, я опять пожалел его. Мужественно идти до конца — и в итоге потерпеть такое поражение!
— Играю тысяча сто первый, — объявил Ральф Бингем гнусным самодовольным голосом и весело рассмеялся. Рядом остановился мальчишка-рассыльный, серьезно наблюдая за происходящим. Ральф Бингем потрепал его по голове.
— Ну, сынок, — промолвил он, — а какой бы клюшкой воспользовался ты?
Артур Джук подскочил:
— Требую признать мою победу! — воскликнул он. Ральф холодно взглянул на него:
— Простите?
— Требую признать мою победу! — повторил Артур. — Правила гласят, что игрок, испрашивающий совета у кого-либо, кроме кэдди. считается проигравшим лунку.
— Чушь! — сказал побледневший Ральф.
— Я обращаюсь к судьям.
— Мы поддерживаем заявление, — сказал я после короткой консультации с Рупертом Бейли. — Правило достаточно ясное.
— Но ты уже проиграл! Ты не ударил в течение пяти минут.
— Тогда была не моя очередь. Ты стоял дальше от лунки.
— Хорошо, теперь твоя. Играй! Посмотрим на твой удар.
— Какой смысл? — хладнокровно ответил Артур. — Ты уже дисквалифицирован.
— Требую признать ничью!
— Не согласен.
— Обращаюсь к судьям.
— Хорошо, пусть решат судьи.
Мы обсудили вопрос с Рупертом Бейли. По моему мнению, заключение Артура было правильным. Но Руперт, хотя и хороший друг, от природы порядочный олух. Он считал иначе. Мы не пришли к согласию и вернулись к нашим подопечным ни с чем.
— Это смешно, — сказал Ральф Бингем. — Надо было взять трех судей.
И тут из отеля выходит — кто бы вы думали? — Аманда Трайвет! Прямо-таки театральное совпадение.
— Мне кажется, — говорю, — лучше всего доверить решение мисс Трайвет. Лучшего судьи не сыскать.
— Не возражаю, — согласился Артур Джукс.
— Подходит, — поддакнул Ральф Бингем.
— Вот так встреча, что это вы тут делаете с клюшками? — удивленно воскликнула девушка.
— Эти джентльмены, — объяснил я, — играют матч, и возник спорный вопрос, по которому судьи не могут прийти к согласию. Нам нужно стороннее, непредвзятое мнение. Мы просим вас решить. Факты таковы…
Аманда Трайвет внимательно выслушала и покачала головой.
— Боюсь, я не так хорошо знаю правила, чтобы принимать такие решения, — ответила она.
— Остается запросить Королевский клуб, — сказал Руперт Бейли.
— Я знаю, кто поможет, — подумав, сообщила Аманда.
— Кто же?
— Мой жених. Он как раз вернулся из отпуска. Потому-то я и здесь — встречаю его. Он заядлый гольфист. Буквально позавчера взял медаль на состязаниях в Малой Грязевичной Пустоши.
Повисло напряженное молчание. Я деликатно отвел взгляд от Ральфа и Артура. Тишину нарушил громкий треск — это Ральф Бингем сломал мэши-ниблик об колено. Следом издал сдавленный икающий звук Артур.
— Так что, позвать его? — переспросила Аманда.
— Не стоит беспокоиться, — ответил Ральф Бингем.
— Это не так важно, — поддакнул Артур Джукс.
АХИЛЛЕСОВА ПЯТА
Взгляд молодого человека, что потягивал имбирный лимонад в курительной гольф-клуба, выражал крайнюю степень разочарования.
— Чтоб я еще раз когда-нибудь!.. — буркнул он в сердцах.
— Неужели вы снова хотите бросить гольф? — поинтересовался старейшина, оторвавшись от газеты.
— Нет. Не гольф. А вот спорить на деньги в гольф-клубе я больше не стану. — Юноша поморщился. — Как я сейчас погорел! Судите сами, разве плохо поставить семь к одному на Мактавиша против Робинсона?
— Отнюдь, — ответил старейшина. — Семь к одному, конечно, не шутка, однако и такое пари едва ли отражает все превосходство Мактавиша. Постойте, неужели ваша ставка проиграла?
— Робинсон победил практически без борьбы, а ведь отставал на три лунки.
— Подумать только! Как же так вышло?
— Перед десятой лункой Робинсон с Мактавишем решили прерваться и перекусить в баре, — дрожащим от негодования голосом пояснил молодой человек, — а потом Мактавиш обнаружил дырку в кармане брюк. Оказалось, в эту дырку выпал шестипенсовик, и он так распереживался, что после перерыва ни лунки не выиграл. Клюшка валилась из рук, прицел совершенно сбился.
Старейшина укоризненно покачал головой.
— Если это послужит вам уроком, мой мальчик, и вы перестанете заключать пари на исход матчей, я за вас только порадуюсь. В гольфе нет места предопределенности. Весьма кстати вспоминается один занятный эпизод из биографии Винсента Джуппа. Полагаю, я о нем еще не рассказывал?
— Что за Джупп? Тот самый американский мультимиллионер?
— Да-да. А известно ли вам, что однажды он едва не выиграл чемпионат США среди любителей?
— Первый раз слышу, что он вообще играл в гольф.
— Всего один сезон. Потом бросил и с тех пор ни разу не брал в руки клюшку. Закажите-ка мне лаймового сока, а я тем временем начну.
Случилось это, — не заставил себя ждать старейшина, — задолго до вашего рождения. В тот год я закончил Кембридж и был весьма доволен судьбой, поскольку тут же устроился личным секретарем к Винсенту Джуппу. Было ему тогда лет тридцать, и он как раз закладывал основание своей грандиозной империи. Джупп предложил мне место, и я отправился с ним в Чикаго.
Полагаю, Джупп — самая примечательная личность, что довелось повстречать, а ведь я немало повидал на своем веку Природа щедро наделила его всем необходимым для успеха в коммерции. И стальной взгляд, и квадратный подбородок, без которых наивно даже мечтать о биржевых спекуляциях, — все было при нем. Кроме того, Джупп отличался непоколебимой уверенностью в себе и умел переместить сигару из одного уголка рта в другой, не шевельнув ухом, что, как известно, всегда выделяло истинных королей денежного рынка. Никогда не видел, чтобы кто-нибудь был настолько похож на финансовых воротил из голливудских фильмов; желваки так и ходили на скулах Джуппа, когда он говорил по телефону.
