Каталонцы никогда не отличались дисциплинированностью и предусмотрительностью. На что я и сделал ставку. Если хорошо знаешь врага и себя, умеешь использовать его слабые стороны и свои сильные, обязательно победишь. Десант поместили на три большие лодки с галер, ял и тузик с бригантины и в лодку тиносцев. Старшим я назначил Тегака, который в случае чего мог сойти за каталонца.
— Если будет возможность взять живыми, берите, если нет, не церемоньтесь, но особо не зверствуйте, — напутствовал я.
Они растворились в темноте, а я уже минут через двадцать пожалел, что не поплыл с ними. Все время кажется, что без меня не справятся. Такой уж я скромный человек.
Справились, и неплохо. Под утро десант вернулся на трех больших торговых галерах. Их сразу перегнали к острову Андросу, где передали на временное хранение местным жителям.
Тегак остался на бригантине, рассказав, как прошла операция:
— Охраны было по пять человек на галеру. Спали они все вместе на берегу. Без шума мы бы их в плен не взяли. Пришлось перебить.
— За сон на посту положено убивать, — согласился я.
Оставив одну галеру в проливе, с остальными я отправился к бухте, из которой были угнаны галеры. Напротив нее, в полумиле от берега, легли в дрейф. На берегу стояло с полсотни каталонцев. Наверное, пытались угадать, кто у грабителя украл дубинку? Увидев нас, всё поняли и ушли к крепости — деревне, обнесенной каменной стеной высотой метров пять с четырьмя угловыми башнями на пару метров выше, — возле которой расположились остальные бойцы их отряда. Те тоже увидели нас. Теперь будут совещаться. Крепость они, конечно, могут захватить, но не думаю, что в их планы входит застрять на острове надолго. Во-первых, рыбацких лодок на всех не хватит: а во-вторых, надо будет суметь проскочить мимо нас. Разве что у одиночной лодки получится. От Тиноса до материка доплыть не трудно. Всего миль пятьдесят преодолеть, и есть пара островов по пути, где можно заночевать и передохнуть. И позвать на помощь. Только вот придет ли им кто-нибудь на помощь?! Сомневаюсь я, однако.
На переговоры приплыли пятеро. Двое остались в лодке, а трое поднялись на борт бригантины. Первым ступил на палубу Беренгер Вентайола. Вид у него был, как у нашкодившего школьника. Если люди, которые не стареют внутренне. Волосы станут седыми, а в душе — пацан пацаном. Наверное, Беренгер ожидал, что я отнесусь к нему, как к предателю.
— Кого я вижу! — радостно произнес я и обнял его за плечи, как старого друга, с которым долго не виделся. — Был уверен, что встречу тебя здесь, что не усидишь ты дома!
— Позвали — я и пошел. Скучно дома сидеть, — честно признался Беренгер Вентайола и произнес льстиво: — Как узнал, что галеры пропали, сразу сказал, что это твоя работа.
Я пропустил последнюю фазу мимо ушей.
— Джейм Сакоман тоже здесь? — поинтересовался я, хотя был уверен, что услышу отрицательный ответ, потому что иначе бы прислали на переговоры и его.
— Не захотел он, — ответил каталонец. — Сказал, что старый уже. Видать, знал, хитрый лис, что ничего хорошего из нашего похода не получится.
Следом за каталонцем на борт поднялись двое сицилийских рыцарей, приплывших, наверное, в Афинское герцогство с бастардом Фадрике. Оба были молоды, лет двадцати, одеты в кольчуги, но без шлемов и оружия.
— Пойдемте ко мне в каюту, — пригласил я. — Выпьем вина, поговорим.
Я сел во главе стола. Парламентеры сели слева от меня, а места справа заняли Алоиз Бафо, Тегак и тринадцатилетний Александро Градениго. Последний — для симметрии. Дзан налил нам в серебряные кубки из серебряного кувшина ароматного вина и подал на серебряных блюдах восточные сладости, привезенные из Египта. Сицилийцы ненавязчиво разглядывали меня. Не знаю, что им рассказали обо мне каталонцы, но, видать, что-то очень интересное.
— Будете помощи ждать, которая не придут, или сразу сдадитесь? — спросил я сицилийских рыцарей, потому что, как понял, Беренгера Вентайолу взяли только потому, что знал меня.
— Мы не собираемся сдаваться. Будем сражаться до последнего, — с вызовом произнес один из них, который сидел ближе ко мне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Если бы я хотел вас перебить, то сделал бы это ночью, — сказал я. — Знаете, почему я оставил вас живыми?
— Нет, — ответили все трое парламентеров.
— Потому что каталонцы поклялись, что никогда не будут воевать против меня. Следовательно, и я не могу воевать против них. А в темноте трудно было бы отличить, кто сицилиец. — объяснил я, забивая клин между ними и каталонцами.
Беренгер Вентайола правильно понял меня. Его лицо сразу повеселело. Он показал Дзану, чтобы налил еще вина, и взял с блюда большой кусок халвы. Переговоры теперь интересовали его постольку-поскольку.
Сицилийцы поняли это и насупились еще больше.
— Вас я тоже выпущу с оружием и доспехами, если поклянетесь на Библии, что никогда больше не будете воевать против Венецианской республики и ее союзников, — продолжил я. — Кроме Фадрике. Он останется в плену до тех пор, пока не возместит весь ущерб, нанесенный нам.
— Мы его не бросим! — заявили сицилийские рыцари.
— Я не против. Можете возмещать ущерб вместе с ним, — насмешливо произнес я и посмотрел на каталонца: — Передашь нашим ребятам, что завтра утром жду их на северной оконечности острова. Без трофеев. Сдадите оружие и доспехи, а на материке получите их обратно.
— А не получится, как с турками? — спросил Беренгер Вентайола.
— Я уверен, что вы мне еще не раз пригодитесь, — ответил ему.
— С тобой мы всегда готовы воевать против кого угодно! — заверил каталонец.
— Могу вас нанять для разгрома небольшого отряда. Вашими будут все трофеи, кроме одного пленника, и по паре золотых дукатов на брата, — предложил я, словно сицилийцев не было за столом.
— Ты всегда был щедрым! — ухмыльнулся Беренгер Вентайола и, немного отодвинувшись от союзников, заверил: — Я передам нашим твои слова.
Сицилийским рыцарям, которые совсем загрустили, я сказал:
— До вечера Фадрике должен быть на борту моего судна. Или у него будет возможность погибнуть завтра утром вместе с вами.
Я не был уверен, что каталонцы согласятся воевать против сицилийцев, но и Фадрике не был уверен, что воевать они не будут. Вечером он приплыл на лодке вместе со своим оруженосцем. Бастард был довольно симпатичным малым лет двадцати двух. Кольчуга у него была покрыта красноватым лаком, шесть колец в одно. Под мышкой держал бацинет с луковичным забралом, выступающим в виде луковицы с двумя горизонтальными рядами небольших прямоугольных отверстий. Такие шлемы стали входить в моду в последнее время, встречались только у богатых рыцарей.
Утром я выслушал клятву сицилийцев и каталонцев, что больше никогда не будут воевать с Венецианской республикой и ее союзниками, отдал приказ Алоизу Бафо доставить их на материк в целости и сохранности, а сам отплыл на бригантине в Венецию, увозя с собой внебрачного сына короля Сицилии.
— Не в ту сторону ты пошел, — сказал Фадрике, когда завтракали у меня в каюте. — На севере слабое княжество Фессалийское. У него сейчас проблемы с византийцами. Вот бы и отхватил у него кусок для себя, стал независимым правителем.
— Венецианцы богаче, — возразил он.
— И сильнее. Надо выбирать добычу, с которой можешь справиться, — посоветовал я.
Его отпустят в конце зимы по настоятельной просьбе Папы Римского и до того, как возместит весь ущерб, нанесенный Венецианской республике. Взамен его отец, король Сицилии, снизит пошлины нашим купцам. Вернувшись в Афинское герцогство, Фадрике узнает, что умер Иоанн Дука, князь Фессалии, последует моему совету и быстро захватит столицу княжества Новые Патры, а все остальные территории сдадутся без боя. Помогут ему это сделать каталонцы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})* * *
57
Чем хороша жизнь моряка — это сюрпризами, которые ждут на берегу. Они бывают разными, иногда даже приятными, но иные случаются чаще. Впрочем, никогда не знаешь, какого цвета сюрприз. Думаешь, что черного, а оказывается, совсем наоборот. Помню, еще в советские времена списался я с судна в порту Поти. На поезде добираться до Одессы пришлось бы долго и с двумя пересадками, причем на следующем поезде могло не оказаться свободных мест. Тогда на железной дороге еще не было единой системы бронирования мест. Поэтому решил я лететь на самолете. Проводы были бурными, вахта забыла меня разбудить рано утром, в итоге я опоздал на свой рейс. Выйдя в аэропорту из такси, увидел, как мой борт набирает высоту. Выматерился с горя и пошел менять билет. На следующий рейс билетов не было. Мне предложили подождать. За два часа до отлета снимали бронь, которую держали для партийных и комсомольских функционеров, депутатов и прочих подонков. И вдруг народ ломанулся сдавать билеты. Оказывается, мой самолет набирал, набирал высоту, а потом взял и рухнул в болото. Погибли не все. Я видел, как выживших, окровавленные тела, перегружали с технической машины в «скорую помощь». Я решил, что в одну воронку два снаряда не попадают в один день, купил сданный каким-то трусом билет и благополучно добрался до места назначения, поблагодарив мысленно судовую вахту за то, что не разбудила меня вовремя.
