Лайана улыбнулась и кивнула своим мыслям.
– Ладно, об этом потом. Давай несколько вопросов о ваших злоключениях.
Я насторожилась.
– Как я поняла, вас судили и приговорили очень быстро, можно сказать молниеносно. Почему?
– Чтобы родители не успели ничего предпринять.
– Это твои догадки?
– Нет, это нам Даргрид передал. Написал в записке, которую отдал Тиотерну.
– И он эту записку хранил?
– Да, в нагрудном кармане. Я была там, когда он ее нам читал.
– Ясненько, – немного рассеянно высказалась Лайана и продолжила выспрашивать.
– Перед границей Чиируна была против, чтобы развели костер?
– Да, она даже поспорила с Тиотерном. И потом тоже с ним из-за костра спорила, на том привале, когда на нас егеря напали.
– Ты считаешь, что твоя подруга была права?
– Считаю, – утвердительно кивнула я, – только тогда ее не поддержала. Мы все промокли, и надо было поесть. Так что Тиотерна понять можно. Тем более, что никто тогда Чиируну не поддержал.
– Давай я тебя капельку о других ребятах поспрашиваю? И о девушках тоже. Что можешь сказать о Лалише?
– Она хорошая. Веселая и активная. А еще очень всем помогала особенно с медициной и едой.
– Они с Тиотерном – пара?
– Да, но, мне кажется, за время путешествия немного отдалились.
– Она очень влюбчивая, правда?
– Наверное, – мне не хотелось особенно в это вдаваться, хотя то, как она сейчас сблизилась с Брагном, мне не совсем нравилось.
– Тиотерн был очень жестким командиром?
– А по-другому мы бы не спаслись – я почувствовала, что оправдываю парня.
– Из тех, кто участвовал в заговоре, остался только он?
– Ну, еще Люфан, но он так, за компанию.
– Тебе Люфан неприятен, – констатировала Лайана. – Это из-за того, что они с Котиберном хотели сделать?
– Да, – я поежилась, вспомнив их липкие прикосновения. Интересно как об этом узнала Лайана?
– Тебя тогда спасла Чиируна?
– И Лорад, – я вздохнула.
– Очень жалко, что эти ребята до нас не добрались, – грустно заметила Лайана. – А Сониорн, он как, принимал участие в угоне, или нет?
– Уже потом, когда все началось. И, я думаю, из-за Чиируны.
– Как ты думаешь, он действительно в нее влюблен?
– Мне кажется, да.
– Мне показалась, что во всей вашей истории он был как бы немного в стороне, ни во что особенно не вмешивался, никак себя не проявил. Это так?
– Ну… можно сказать и так. Но он все время был рядом с нами, помогал, как только мог.
– Но при этом старался быть неприметным?
– У него такой характер.
– Понятненько, – Лайана опять надолго задумалась. Забарабанила пальцами по краю стола. – О Чиируне тебя спрашивать бесполезно. И так видно, как вы друг к другу относитесь. Давай-ка я лучше о пиратах твое мнение узнаю. Коротенько скажи, что ты думаешь о парнях из отряда Уберда? Хотя нет, начни с капитана Бираана.
Я тихонько улыбнулась:
– Он настоящий пиратский капитан! Как из книжки про пиратов.
– А ты бы хотела под его командованием летать?
– Наверное, да. Только, я же говорила, что пираткой становиться не мечтаю.
– Ясненько, ладно давай о ребятах.
Я собралась с мыслями:
– Трорвль очень славный. Он надежный и чуткий. Эртль – веселый и ужасно компанейский. С ними так приятно и легко иметь дело. Только мне кажется, что веселость у него иногда наигранная. Уберд… Я не знаю, почему, но он с самого начала меня выделяет, и постоянно заботится. Брагн – ну я от него держусь на отдалении. Он для меня слишком самоуверенный. И вообще мне трудно общаться с такими парнями. Гистера, я почти что не знаю. Он такой молчаливый и в сторонке от остальных немного.
– А Валинт? – хитро улыбнулась Лайана.
– Я к нему уже почти привыкла, – заулыбалась я в ответ. – Он сначала мне показался очень неприятным и злым. Потом… ну он такой и есть, только у меня ощущение, что это не совсем истинное его лицо. Иногда за ним проглядывает более приятная личность. Но очень редко.
– Молодец, – похвалила меня пиратка и посмотрела с некоторым уважением. – Спасибо тебе Талиса. Ты очень наблюдательная и умная девочка, не хотелось бы отпускать тебя в Центр Мира.
– Почему?
– Потому что я сама там выросла. И знаю, как эта страна жестока к таким вот хорошим людям, как ты. Ну да ладно, я что-нибудь придумаю, по крайней мере для вас с Чиируной.
– Спасибо, – я вопросительно взглянула на нее, привстала.
– Да, позови сюда Сониорна.
Я направилась к двери, но от порога обернулась и серьезно спросила:
– А почему вы задавали такие вопросы о ребятах?
Лайана на секунду призадумалась, видимо решала, что именно мне ответить.
– Потому что во всей вашей истории очень много небольших странностей. А когда так много именно небольших несоответствий, стоит очень внимательно присмотреться к событиям и людям. Думается, мы с тобой еще не раз об этом поговорим, а пока я попрошу тебя тоже об этом поразмышлять и понаблюдать.
Глава 4. Прерванный отдых
14.02.О.995
Поселок Гардран, горы юго-западного Арлидара
Десять дней в поселке Гардран пролетели незаметно. И в то же время вместили в себя столько событий…
В общину Фаборию и Данго Ферици не приняли. Старейшина заявил, что оставить беглецов или выгнать – личное дело Зднары. Это означало, что кормиться из общинного котла им не разрешат и искать пропитание придется самим.
Здрана долго бурчала, что «прислали боги нахлебников» и «запасов совсем нет», а на следующее утро, вытащила и вручила Данго старый рассохшийся арбалет с шатающимися плечами из рога какого-то животного и скрипучим тугим воротом. А еще колчан c одиннадцатью болтами.
– Пойдешь на охоту, – пояснила старуха. – От поселка на юг. Две лиги. Вечером вернешься. И чтобы ни один болт не потерял!
Данго уставился на оружие. Такого он не ожидал. Взглянул на Фаборию. Та пожала плечами, ехидно наблюдая, как он снаряжается на первую в своей жизни охоту.
– А мы пойдем в лес, – заявила Здрана. Достала из сундука какие-то мешки с ремешками. Показала, как завязывать их на поясе с захлестом через плечо.
И они все втроем вышли из дома.
Здрана и Фабория до обеда ходили по окрестностям. Старая горянка показала девушке, на каких деревьях растут два вида съедобных орехов, и какие ягоды можно есть. До обеда они набрали неплохой запас и того и другого. Вернувшись домой, хозяйка затопила печь, прокалила на плите орехи и принялась совместно с Фаборией их лущить.
Данго появился перед закатом. Перемазанный в грязи и понурый.
Он так никого и не подстрелил, а один болт все-таки потерял.
Бабка долго на него ругалась и заставила за это наколоть целую кучу дров.
К ужину Данго был совсем хмурый. У него от непривычной работы болели руки, на ладонях появились волдыри мозолей, а отколовшаяся щепка оцарапала щеку.
Фабория вздохнула и, вытащив из аптечки остатки мази, смазала ему царапину.
– Завтра опять на охоту пойдешь! – сварливо заявила бабка Здрана. – Учись выслеживать и стрелять! А снова болт потеряешь – будешь до утра дрова колоть!
Удивительно, но на следующий день светящийся от самодовольства парень принес довольно упитанного попрыгайца. Но его радость тут же омрачилась. Хозяйка заставила его, под своим руководством, освежевывать и разделывать тушку.
Для брезгливого Данго это было настоящим кошмаром.
Так и повелось. Данго ходил на охоту, или занимался тяжелым трудом вроде заготовки дров, или вскапывания грядок. Городскому парнишке из обеспеченной пиккурийской семьи все было в новинку и очень, очень тяжело. Он постоянно ворчал, огрызался даже на Фаборию. Но не ныл и не просил снисхождения. Гордость не позволяла.
А Фабория вместе с бабкой Здраной собирала орехи, грибы и ягоды. Помогала ей по дому, таскала воду, училась готовить еду.
Они добывали гораздо больше, чем съедали, и на вопрос, «зачем столько?» старуха смерила Фаборию взглядом и сварливо спросила:
– А зимой, что есть будете? Старейшина не передумает.
И Фаборию внезапно накрыла мысль: «Так мы здесь застрянем аж на два сезона? Два сезона в этой глуши?!» Но что еще им оставалось? Осень уже вовсю вступила в свои права. В горах она приходит раньше, и сейчас по ночам уже случаются заморозки. Еще три-четыре месяца и начнет идти снег, а потом на долгие десять, а то и пятнадцать месяцев придет холодная снежная зима. И будут они сидеть в этом домишке и скучать.
Хотя, с другой стороны, может быть, тогда у них появится хоть капелька времени на общение? За всеми этими делами парень и девушка так выматывались, что вечером валились на лежанку и, прижавшись друг к другу, моментально засыпали. Ни до какой романтики не было ни времени, ни сил. Вот только Фабория все больше чувствовала, что как будто срастается с этим самолюбивым и заносчивым, но порой таким заботливым юношей.
