Да будут символом мечты —
Желанья не преступны! —
Вот эти самые цветы,
Когда они доступны.
Вас не смущает эта блажь?
Шокирует? Тем хуже.
Весенней лжи ажиотаж
Куда опасней, друже.
Мы так давно привыкли врать
Себе, другим и близким,
Что без вранья не можем жрать
Из коммунальной миски.
Её неброские черты
Пред нами неотступно... -
Дарите женщинам цветы,
Когда они доступны. .
«Виконт! Посылка. Пробил час.»
Пора кончать, и — в дело!
Баллада это не про вас,
А про меня всецело.
Мораль узрите сквозь черты,
Шершавые, как сукна:
Дарите женщинам цветы,
Когда они — доступны!
1968-1993
МОИ ПЕРСИДСКИЕ МОТИВЫ
Оле Голубенко
Невлюблённый — кропаю стихи о любви,
Видно снова весна пробежала по телу,
Что, казалось, давно уж всего отхотело...
А поди ж ты, кропаю стихи о любви.
Но подружка Ирония — снова со мной,
От неё не уйдешь — эта связь бесконечна,
С нею вскачь поскакать или лечь бы на Млечный..
Но подружка-ирония снова со мной!
От неё в этой жизни — никак не уйти,
Даже если воспитан самим Эпикуром
И сплетаешь стихи — на смех курам и дурам...
От стихов в этой жизни — никак не уйти.
Потому что весна, потому что апрель,
И рассветный ледок преисполнен загадок,
И напиток берез — удивительно сладок,
Потому что весна, потому что апрель.
АНТИСОНЕТ
Когда всплывает кал с низов
Во времена переоценок,
Наверх выносит алкснисов,
Анпиловых и петрушенок.
В которых тяга — не к винцу,
Не просто там к машинам-дачам,
Подонки тянутся к венцу,
Неважно, чем он обозначен.
А власть — сладчайшею из баб
Мальчишкам, как и прежде, мнится.
Но эта знойная вдовица
Сметёт их, смертью смерть поправ,
И тот лишь в этой жизни прав,
Кто этой бабы — сторонится.
АВГУСТОВСКИЕ ГОДОВЩИНЫ
1.
Ходить приученные строем,
Поднаторевшие в трюизмах,
На страх себе и миру строим
Основы дикопитализма.
От этих мыслей — дрожь по коже,
Куда несешь нас птица-тройка?!
Не распрямит, не растреножит
Нас никакая перестройка.
И будут долго — плети, клети
И баб натруженные нервы.
Нужны нам шесть десятилетий,
Чтоб проломиться в двадцать первый.
2.
Поволновались — и хватит!
Подобно ленивым рыбам лежим
И ждём, когда нас прихватит
Эгоритарный режим.
Не авторитарный — чуточку краше
Тоталитарной свинцовой лжи.
Стоймя сползает общество наше
В новый — эгоритарный режим.
ХУДОЖНИК
Памяти П.А.Валюса
На Крымском — Петра Адамыча выставили.
Россия славна посмертными славами.
Он смог дожить до момента истины,
Всю жизнь пинаемый — слева ли, справа ли.
При жизни ж раз институт Несмеянова
На несколько дней предоставил зальчик,
И вот теперь открываем заново,
Что был он глазаст и видел нас дальше.
Бросал на картоны краски багряные,
Берлинской лазурью выписывал Анечку.
Она, не страшась самого Несмеянова,
Грозила ему озорующим пальчиком...
И Ника — летела, и гладиолусы
Светились пятнами на святилище,
А он стоял седеющим олухом
И нас — дураков при этом учил еще.
Посмертная слава — штука привычная,
Она горька, как снотворное снадобье...
А напоследок — ужасно личное:
Любить при жизни художников надо бы.
МОИ КОММЕНТАРИИ К ВЕСЕННИМ ПАРЛАМЕНТСКИМ ДЕБАТАМ 1993-го ГОДА
Совок, копнем чуть-чуть поглубже.
Пора понять, куда идём.
Мы все — глупцы, я тоже глуп же,
Хоть и бреду своим путём.
Не плачусь, даже если впору
Завыть барбосом на юру,
Не получив от неба фору,
Не чтя политики муру.
Всё просто в этих человеках.
Хочу я им сказать — прости,
Им только б раз прокукарекать,
А там — хоть Травкин не расти!
Грызня по мелочам, по-шавски,
Что ни движенье, то раздрай.
Ни Сахаровым, ни Заславским
В России не построить рай.
Где ты, Илья, сидишь в конторе
На двадцать третьем этаже
Или баклуши бьёшь на море,
Стишки читая в «X и Ж»?
А надо мной звезда зависла,
Хорошенькая, как сатир,
Как два равновеликих смысла
Коротенького слова «мир».
И стало вмиг не до девчонок,
Не до житья-бытья, питья,
И вспыхнул лучиком стишонок,
Не мой, по счастью, а Ея.
АВТОПАРАФРАЗ, ИЛИ ВЕСЁЛЕНЬКИЕ ВИРШИ -НА ТРАДИЦИОННУЮ ТЕМУ
«Нам в этой жизни можно — всё», —
Так я писал когда-то,
Теперь иные времена —
Преодолеть бы тлю,
А в том, что ноешь, как осёл,
Природа виновата,
Ведь ей не скажешь: «Шла б ты на!» —
И — голову в петлю.
Но даже, если это — лишь
Иллюзия победы,
Нам за победы всё равно
Приходится платить:
Писать «гавно» — через два «о»,
Терпеть иные беды,
Натуру сдерживать: «Шалишь!»
И олухов плодить.
А я пишу: «Гавно — гавно»,
А я кричу: «Гавно — гавно!»,
И это мне приятно, — но,
По сути, всё равно.
ПРИМЕТЫ ВРЕМЕНИ
1.
Не седина и не усталость,
А лишь тогда приходит старость,
Когда нормальное жевание —
Неисполнимое желание!
И потому в груди клокочет всё —
Чего-то нервы возалкали? —
Что пожевать ужасно хочется —
Жену, невестку ли, внучка ли...
2.
Кто на что и где сегодня молится,
Размышляю на исходе лета...
Рядом с «сексомольцем» — «сексомолица»,
Тоже комсомольская газета.
Осенью невесты все на выданьи,
Тайные надежды не скрывают...
Я и сам тому ж молился идолу.
Лучшего, наверно, не бывает.
КРУГОМ ШЕСТНАДЦАТЬ
1.Газетное
С утра читаю Горбачёва,
Забавно, хоть и трепачёво.
Но, как говаривали встарь:
Каков народ, таков и царь.
2.Нам осталось совсем немного...
Нам осталось совсем немного,
Путь сегодняшний — сплошь каменья,
А улучшенная дорога
Предлагает прощание с ленью.
3.Бывшему лидеру
Познав диапазон падений и величий,
Скажи: что власть ушла — судьбину не виню,
Наш старый скотский двор — скорее всё же птичий,
Даст Бог — не возведём на постамент Свинью.
4.Всё понятно
От дармовой рабочей силы и дерьмовой
