— В жопу! — Громогласно чертыхнулся я, отталкивая разделанную тушу. — Пусть кто другой ковыряется. А я пошел жрать. Только лучше не пирожных, а мяса вяленого… Хотя может и пирожных… Но пожру точно.
— Определился бы… — На напряженном лице спутницы не дрогнул ни один мускул. Лишь глаза бегали из стороны в сторону, высматривая возможные неприятности.
— Определишься тут… — В тон ответил я. Необычное строение нелюдей имело простое объяснение, а вернее даже два.
Превратить гуманоида в живой бурдюк мог практикант домена плоти. Сильный, самоуверенный и не страшащийся путешествовать по диким землям Партарики колдун, заинтересованный в отряде небольших и юрких слуг. Оставалось неясным, зачем зубру магии потребовались тупые и немощные помощники (а куклы не отличались излишками физических и умственных способностей) и как успешно разминуться или договориться с ним.
А еще мы могли угодить под действие иллюзии. И вот этот вариант казался по-настоящему страшным. Иллюзионисты — не балаганные фокусники. Они не валялись на каждом углу, активно таясь от окружающих. Да что там, суть их силы не знал ни один смертный. Или по крайней мере не признавался в подобном. Возможно, рубиноокий, хумбра или какие-нибудь скитальцы из иных миров имели доступ к секретам затуманивания разума, но для меня те оставались тайной за семью печатями.
А еще ситуация осложнялась наличием Инси. Большинство известных заклинаний рикошетило от проклятой словно камни от тяжелого башенного щита. Если некто неизвестный все-таки залез ей в голову, то нас ждали серьезные неприятности… Неприятности с большой буквы… Неприятности гигантского масштаба… Да что уж там, нас ждала полная жопа…
Успокоился я лишь оказавшись во временном лагере.
— Успешно? — Поинтересовался часовой, едва мы пересекли жиденькую линию частокола, способного защитить разве что от тушканчиков. Организуй мертвецы полномасштабную атаку, и у здешних обитателей не осталось бы ни единого шанса. Увы, соблюсти изначальный план, встав на якорь в устье Шура не позволили искусственные острова, воздвигнутые из коряг и старых поленьев. Не желая знакомиться с неизвестными строителями и рисковать кораблем, наш отважный капитан остался в открытом море, а немногочисленные члены экспедиции отправились к берегу на легких шлюпках.
— Не особо. — Признался я. — Ильхор где?
— У себя. Где ж еще? — Удивился мужчина, и я тяжело вздохнул. Суетящиеся в черепной коробке панические мысли плохо влияли на сообразительность.
— Ну да…
Пробурчав нечто невнятное, я зашагал к центральной палатке и, не стучась (попробуйте постучать по ткани) ввалился внутрь.
— Почтение. — Поздоровалась за двоих Инси, и хозяин вяло кивнул в ответ. Выпустив в задымленный воздух вязкую струю дыма, он отложил трубку кальяна и плавным движение велел нам присесть в углу. Сжал веки, впился ладонями в лысую голову и принялся пошатываться из стороны в сторону.
— Отпусти… — Бормотал старший сын хозяина, борясь с дурманом.
Внезапно вскочив спустя несколько томительных минут он бросился наружу, и оттуда донеслись мерзкие звуки тошноты.
— Кому-то следует завязывать с травой. — Шепнула девушка. Мне оставалось лишь согласиться. Завладевший каждым сантиметром пространства ядовитый туман резал глаза и мешал дышать даже здоровяку навроде меня. Как тщедушный и изнеженный сын торговца ухитрялся переносить подобную атмосферу, оставалось загадкой.
— Пора проветриться. — Заявил проблевавшийся господин. Откинув полог, он нервно дернулся и, скривившись, добавил:
— А лучше даже на природе побеседуем. Вылезайте живо.
Устроившись у круглосуточно поддерживаемого костра, Ильхор вытер рукавом расшитого серебром халата пот со лба.
— Докладывайте.
— Боюсь, новости неутешительные. — Склонился я. — Мост к храмовому острову сохранился, но с той стороны замечено поганище.
— Кто?
— Поганище, хозяин. — Пояснила Инси, едва заметно скривившись. Не знающий элементарных вещей глава экспедиции давно бесил ее. Лишь разница в статусе мешала стражнице пройтись кулаками по лицу магистова отпрыска. — Огромная тварь из десятка трупов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Мерзость. — Перекосило мужчину. — И что вы предлагаете?
— Подогнать корабль поближе к берегу, снять с него скорпион потяжелее, установить у моста, выманить паскуду и шмальнуть.
— Шмальнуть?
— Выстрелить. — Скрипнула зубами Инси. — Желательно привязав к снаряду просмоленную веревку…
— … что бы поджечь ее! — Радостно воскликнул господин, хлопнув в ладоши. — И это убьет поганость?
— Скорее всего. Если и не убьет, то сильно повредит тушу. А дальше разберемся.
— Тогда в чем дело?
— Увы, но мы столкнулись с еще одной неприятностью. — Взяв слово я на мгновение замер, убедившись, что собеседник внимательно слушает. — Видите ли, в городе обитают полурослики.
— В них тоже надо шмальнуть из скорпиона?
— Нет, что вы. Полуросликов убила наша очаровательная воительница. Просто само их наличие несколько странно. Они обитают далеко к юго-западу отсюда…
— И все? — Возмутился Ильхор. — Вы предлагаете свернуть раскопки из-за пары путешественников?
— Не все! — Рявкнул я, но тут же склонился в вежливом поклоне. — Простите, господин. Калеки вроде меня излишне нервничают при опасностях.
— Продолжай, калека, — глаза собеседника сжались в узкие щели, — но впредь не смей забываться.
— Еще раз простите. Господин, карлики — не просто путешественники. Прежде всего, они недостаточно подготовлены для настолько дальних перемещений. Недоразвитая культура. Никаких представлений о сохранении пищи на длительный срок, отсутствие бронзового или железного оружия. В общем, самим им пустыню не пересечь. А еще после вскрытия выяснилось, что как минимум у одного из них вместо органов просто бултыхающаяся в теле кровь.
— Такого не бывает. — Растолковала Инси, прочитав непонимание на лице мастера.
— И что это значит? — Устало вздохнул тот, переводя взгляд то с меня на девушку и обратно. Привыкший к честной арифметике и лживым обещаниям торговец капитулировал, приняв собственное невежество. Пожалуй, умение признать неосведомленность являлось одним из немногих его положительных качеств. Сейчас этого было вполне достаточно.
— В деле замешан маг. — Пояснил я. — Либо с доменом плоти, либо иллюзионист.
— Сумана! — Выругался мужчина. Поминание жены основателя Доминиона в высшем обществе считалось недопустимым. Вернее, допустимым в исключительных случаях. При пожаре на складах, поражению в очередной битве с Империей, измене супруги… Хотя последние все-таки не тянуло на подобную грязь по квархадским нормам приличия.
— Позвать Вефтаха! Живо! — Заорал Ильхор.
Лагерь накрыла волна суматохи. Пожалуй, такого же эффекта можно было добиться на рынке, крикнув “держи вора” и запустив в толпу десяток шустрых мальчуганов. Стражники повскакивали с насиженных мест, рабочие бросились проверять палатки, и на некоторое время стоянка превратилась в улей хаоса. Впрочем, беготня прекратилась так же внезапно как началась.
— Сиятельный, Вефтаха нигде нет. — Упал на колени вынужденный сообщить ужасную новость батрак.
— Нет? — Переспросил хозяин и, дождавшись неуверенных кивков, снова выругался. На сей раз куда более витиевато и грубо.
— Снимаемся. — Приказал он, сжав кулаки. — Нет. Сначала проверьте отхожее место. А если не обнаружите Вефтаха и там, то сворачиваем лагерь и возвращаемся к кораблю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Наверное, я бы начал аплодировать. Человек, берущий на себя ответственность за жизни других и отказывающийся от собственных благ, заслуживает аплодисментов. Всегда за одним единственным исключением. Порой люди спасают других, спасая в первую очередь себя. Ничего предосудительного, но мерзковатое послевкусие…
