«Хотела бы я никогда не слышать его имени!»
– Но ты уже услышала мое имя, демуазель, – сурово прошептал Ранульф.
С приглушенным вздохом он присел боком на высокую кровать, рядом со спящей нареченной. Осторожно отвел светлый густой локон от ее уха и прижал ладонь к изящному овалу лица, приготовившись разбудить ее.
Ее сон казался таким реальным. Нежное прикосновение к щеке… соблазнительное тепло ладони… блаженное, чувственное наслаждение лаской…
Нежная рука возлюбленного?
«Мой любимый, неужели ты все-таки приехал за мной?»
В сонном забытьи Ариана выгнулась, стремясь к чему-то безымянному. Ее тело словно запылало от желания. Веки стали такими тяжелыми… и все-таки она почти разглядела его… своего возлюбленного из снов… высокого и сильного, с божественным лицом и осанкой. Его пылкость была именно такой, какую она себе всегда представляла: неистовая… нежная… непреодолимая. Не открывая глаз, она попыталась прикоснуться к нему, но руки были словно прижаты к бокам.
Она буквально ощущала его тяжесть рядом с собой, слышала негромкое бормотание, а его рука медленно поглаживала ее щеку, нежно прикасаясь к губам…
Легкое давление становилось все настойчивее. Ариана в недоумении с усилием открыла глаза и заморгала, ослепленная пламенем свечи. Ночь еще не кончилась, однако парчовые занавеси кровати были раздернуты, впуская внутрь свет огромной свечи, горевшей всю ночь. А над самой Арианой нависала темная фигура с затененным лицом. Чужие теплые пальцы прижимались к ее губам.
– Не вздумайте кричать, демуазель, понятно?
Сон мгновенно прошел, вытесненный острым ощущением опасности. Ариана широко распахнула глаза и уставилась на незваного гостя. Это не возлюбленный из ее снов. И не одна из камеристок, пришедших разбудить ее. Это мужчина из плоти и крови, и его широкие плечи и могучее телосложение показались ей очень знакомыми.
– Понятно? – повторил он более настойчиво, ласково проводя большим пальцем по ее нижней губе.
Низкий хрипловатый голос тоже был знаком. Кажется, она совсем недавно слышала эти резкие интонации. В памяти всплыла темная фигура в капюшоне – но ему не хватало тонзуры, положенной духовному лицу.
– Сэр монах? – прошептала Ариана дрогнувшим неуверенным голосом.
– Не монах, леди. Черный Дракон Верней к вашим услугам.
– Нет… – Сердце Арианы, уже отчаянно колотившееся в груди, тревожно подскочило. Она лежала под одеялом нагая, уязвимая и безоружная, а ее мстительный жених бесстыдно сидел на ее собственной кровати.
Едва понимая, что делает, Ариана отчаянно метнулась на другую сторону кровати, стремясь ускользнуть от него, но запуталась в одеялах, а Ранульф быстро, как молния, схватил ее за голое плечо и удержал на месте, закрыв ей рот своей загрубевшей ладонью.
– Не кричите, – негромко приказал он. – Я не причиню вам вреда, если не будете сопротивляться. Вы понимаете меня?
Она скованно кивнула, и он убрал руку от ее рта. Пытаясь совладать с паникой, Ариана прерывисто вздохнула. Его испытующий взгляд был насторожен.
– Вы прекратите сопротивление, демуазель?
– А у меня… у меня разве есть выбор?
Жесткие черты его лица слегка смягчились в тусклом свете – Ранульф коротко усмехнулся:
– Никакого.
Его уверенность в собственном превосходстве была столь же пугающей, сколь и обоснованной. Ариана прекрасно понимала, что он с легкостью одолеет ее – как дракон, напавший на котенка. Если она решит сражаться, то лишь пострадает сильнее. И все-таки она не могла вот так смиренно сдаться…
Правая рука, кажется, свободна, смутно сообразила Ариана. Не раздумывая, она вслепую зашарила в поисках кинжала, висевшего у него на поясе, и, как по волшебству, наткнулась на него. Пальцы сомкнулись на рукоятке. Ариана резко отвела назад руку для удара.
Полированная сталь сверкнула в тусклом свете в нескольких дюймах от его лица, ко Ранульф был рыцарем, закаленным в боях, с инстинктами, отточенными, как лезвие бритвы. Его рука метнулась вперед, схватила Ариану за запястье и остановила удар. Он с легкостью вывернул смертоносное оружие из ее кулака и швырнул его за кровать.
Негромко ругаясь, Ранульф закинул обе руки Арианы ей за голову и навалился на нее всем телом, зажав ее, беспомощную, под собой. Ощутив на себе его вес, она потрясенно ахнула, и этот звук в тихой комнате показался особенно громким.
Ее сердце колотилось больше от гнева, чем от страха, но она не могла сопротивляться, не могла шевельнуться.
Их взгляды встретились, и между ними возникло странное понимание. Время словно остановилось… сменившись долгими, чувственными, трепетными чарами. Все наполнилось напряжением, опасностью… и еще чем-то.
Ариане показалось, что она тонет в мерцании глаз Ранульфа. Они враги, а не любовники. Он не будет целовать ее… Или поцелует?
Его взгляд опустился на ее губы, и он заколебался, словно раздумывая. Его глаза сузились, взгляд медленно пополз ниже, вдоль стройной шеи, ключиц, на обнаженную грудь… Ариана застыла и затаила дыхание. Выражение лица Ранульфа едва заметно изменилось.
Никогда раньше Ариану не смущал обычай спать без одежды – так поступали и аристократы и слуги, но сейчас она отчаянно желала, чтобы на ней была хотя бы сорочка, прикрывавшая наготу.
Она нервно попыталась опуститься чуть пониже в бесплодной попытке спрятать наготу под одеялами, но Ранульф не дал ей этого сделать, прижав сильнее своим телом.
Он снова поднял глаза, и слабая усмешка тронула его губы.
– Должен признать, демуазель, это со мной впервые. Никогда раньше девица, лежащая подо мной в моей постели, не пыталась заколоть меня… или похитить мой кинжал. Обычно женщины интересуются только наслаждением, которое я им дарю.
Не осмеливаясь дышать, Ариана посмотрела в его затененное лицо, изучая суровые черты. Его иссиня-черные волосы, густые и блестящие, упали вперед, на лицо, прикрывая его рельефные скулы.
– З-зачем вы пришли? – дрожащим голосом спросила Ариана, натягивая на себя одеяла, чтобы спрятаться от его глаз. – Что… чего вы от меня хотите?
Жаркий блеск его глаз помрачнел.
– Ваши владения, демуазель, всего лишь. Я прибыл сюда, чтобы заявить свои права на собственность вашего отца, которая теперь стала моей.
– Вашей?
– Да, моей. Отданной мне по декрету короля Генриха.
– Вы хотите сказать «украденной»?! – Бессилие вынудило ее неблагоразумно наброситься на него. – Отнятой хитростью! Вы прокрались в Кларедон как вор, прикинувшись ни много, ни мало слугой Божьим! Это богохульство!
Он встретил ее гневные обвинения холодной усмешкой.
– Возможно. Я не беру силой то, что могу взять разумом.
