— Я буду Иваном Царевичем, — выбрал себе роль Артем. Что выбирать, тут без вариантов.
Роль Бабы Яги на правах старшей получила Седа Самсоновна. Нина Семеновна решила стать Кощеем Бессмертным. Сказала, что у нее дома есть черный плащ и страшная маска, а черные брюки и кофта найдутся.
— Я тогда буду Кикиморой, — порылась я в своем знании русского фольклора и выбрала подходящую роль.
— Нет, ты будешь Василисой Прекрасной!
— Я?!
— Сарафан все равно больше ни на кого не налезет. Размер почти детский.
— Какая из меня Василиса? Может лучше все-таки Кикимора?
— Молчи и слушай сказку. Кощей и Баба Яга украли Василису, а Иван ее спас. Все понятно? Начинаем.
Потом мне велели встать у центральной стены, ко мне подбежали обе воспитательницы, схватили за руку и потащили из зала. За другую руку меня схватил Артем и поволок в другую сторону, приговаривая:
— Сгиньте, нечисть поганая, не видать вам моей невесты милой! Мне за нее полцарства обещали!
— Сам отвали, а то русским духом на весь зал воняет!
— Больно! — взвыла я.
— Не так! Ты должна кричать: не достанусь я врагу окаянному!
— Больно! Руки оторвете! Отпустите!
От меня отошли. В плечах что-то хрустело, надо вспомнить анатомию, что там находится и как лечится.
— Что тут за шум? Людмила Николаевна, почему вы кричите? — в зал россыпью бриллиантов вплыла Гирлянда.
— Мы репетируем!
— Да? Театр? Я недавно была в театре на манифесте актрисы Зубковой, там был такой шантаж! А что это у вас за тарелочка на голубой каемочке с яблоком?
— Это бутафория!
— Да? А так на яблоко похожа… Да, кстати, об утреннем инцесте…
— О чем? — все-таки не удержалась я. — Об инциденте?
Я думала, что только мои студенты путают слова инцест и инсайт. Первое означает кровосмешение, второе — озарение.
— Я так и сказала. Мы написали устную информацию в органы. Принимаются все меры для того, чтобы эти последствия печальные реализовать в организационном плане. Так можно и сердечный инфаркт получить, от этих гранат. Людмила Николаевна, чтоб больше никаких находок. Это гарантирует нас от проблем.
Сияющая в прямом смысле Гирлянда вынесла себя за дверь. Надо записать ее речь для новых поколений, а то забуду.
— Не записывай, она каждый день новые перлы изрекает.
Ой, я вслух сказала, надо за собой следить, пока кому-нибудь не нахамила. Так что там у нас со спектаклем? Я отказываюсь участвовать в спектакле с членовредительством.
— Хорошо у нас все получилось, — похвалил всех Артем.
— Хорошо, но мало, — возразили женщины.
— А сколько надо? — заинтересовалась я.
— Минут тридцать, можно больше.
— Тогда нужен сценарий!
— Зачем? Ты сказку разве не знаешь?
— Эту сказку все знают! — отмахнулась я. — Бродячий сюжет. В каждой стране такая сказка есть. И не одна. Кто пишет сценарий? Я диктую.
Я взяла бразды правления в свои руки, и дело заладилось, все более-менее уяснили свои роли. Репетировали еще полчаса, решили вставить музыку и включить в сказку детей подготовительной группы.
— Когда будем показывать? — спросила я. Дебют все-таки.
— Завтра. Еще раз в обед прорепетируем и покажем.
— Я думала сегодня.
— Сегодня у нас кукольный театр «Красная шапочка».
— Так ведь мы его не репетировали!
— Зачем? Ты сказку разве не знаешь?
Так, опять сначала. Надо прорепетировать!
— У нас ширма есть, куклы: девочка, волк и старушка есть, когда дети проснутся, приводим всех в зал и показываем сказку. Делов-то!
Ну, ладно, не в Большом же театре придется выступать. Пойду-ка я в свою группу, а то на душе неспокойно.
Волновалась я зря. Дети спали в тех же застывших позах, Света понуро сидела у окна в группе, пододвинув к нему стул. Есть время спросить ее о вчерашних событиях, такая болтушка, как она, обязательно расскажет мне что-нибудь полезное об убийстве. Начать я решила издалека.
— Чего-то ты, Света, грустная.
— Ребенка своего вспомнила. Умер недавно.
Я забыла напрочь про свой опросник и расследование.
— Светочка, прими мои соболезнования, я не знала…
— Да, и отец ему не помог.
— Отец врач?
— Инопланетянин!
Воспользовавшись моим беспомощным положением (а как назвать мой ступор после такого заявления?), Света выложила историю своей звездной любви.
Однажды она пошла в магазин и увидела, что возле него приземлилась летающая тарелка. Из нее вышел молодой красивый инопланетянин и предложил: «Света, хочешь полететь со мной в далекую галактику?». Света хотела. Вот она летала, летала, и залетела. Теперь ревет.
Я вышла из оцепенения и попятилась. Глаз задергался. Если до завтра не пройдет, хороша будет Василиса Прекрасная с нервным тиком. Еще несколько мелких шагов и спина уперлась в медсестру. Как она вовремя вошла!
— О чем беседуете, девочки?
— Да вот Света летающую тарелку видела…
— Да? И я тоже! Иду на той неделе с электрички на дачу мимо лесополосы, вдруг белый свет везде, и садится летающая тарелка!
— И на ней огонечки светились? — взвизгнула Светка.
— Точно! Такие все блестященькие! Так вот я подхожу…
— Ой, мне надо срочно к детям! — опомнилась я и спряталась от них за стеклянной дверью спальни. Кончится когда-нибудь этот рабочий день?!
ГЛАВА 4
Кое-как накормив детей полдником без посторонней помощи (дети долго не хотели просыпаться, из-под ресниц поглядывая на банку с зеленой краской, пока я не догадалась ее убрать), помыв посуду и выслушав нытье Томы по поводу отсутствия подходящих женихов ее возраста, я решила провести опрос по второму разу. В первый раз ничегошеньки не поняла. Есть десять свидетелей, Янка клянется, что они видели убийцу, а они говорят, что не видели никого, кроме своих родителей. И что из этого следует? То-то же… Следует, что убийца кто-то из родителей. Тогда вопрос — зачем? Смысл какой-то должен во всем этом деле быть. Он и есть, но я его не поняла.
В группу вошла Лерочка из подготовительной группы.
— Я вам Катю привела!
Интересно, почему Анжелика сама ко мне не зашла? Не хочет больше на вопросы отвечать?
— Спасибо, Лерочка! Заходи, Катя!
— А я зато днем не спала, а вы все спали! — сообщила детям Катя. — И еще каталась на рогатом троллейбусе!
Дети позавидовали.
— Людмила Николаевна, вас в зале другие воспитатели ждут. Вы идите, а я через пятнадцать минут приведу ваших детей в зал, — сказала Лерочка.
— Откуда ты узнаешь, что прошло пятнадцать минут?
— Так вот же часы на стене висят! — хором просветили меня удивленные дети.
Вот что меня не интересует по жизни — это часы. Они у меня сразу ломаются.
— Можно я возьму журнал воспитателя и посмотрю, какие мероприятия запланированы во вторник на вторую половину дня?
— Конечно, Лерочка…
Бывают же такие самостоятельные дети. Кроме Лерочки такими были все в подготовительной группе. В зале они уже расставили стулья в несколько рядов, придвинули к центральной стене ширму и разложили за ней кукол. Седа Самсоновна и Нина Семеновна делили роль Волка.
— Отличная роль, почти нет слов! — восхищалась одна.
— Вот я эту роль и сыграю! — радовалась другая.
— Ишь, умная, Бабу Ягу себе отхватила, теперь и Волка тебе отдать?
Насколько я помню, то меньше всего слов у бабушки, ее вообще почти сразу на первой странице съели. Больше всего слов у главной героини, в честь которой, собственно, и названа сказка…
— Я правильно поняла, что я — Красная Шапочка? — прервала я затянувшуюся разборку.
— Правильно. За ширмой книжка лежит, почитай пока, не мешай.
— Зачем читать, я и так все знаю.
Не вспомнить эту сказку — надо совсем себя не уважать.
— Умная молодежь пошла! Может, ты еще и на рояле играешь?
— Играю…
— И рисуешь?!
— Рисую…
Как-то они на меня нехорошо посмотрели.
— Подготовительная группа! Двигайте ширму к роялю! — приказала Седа Самсоновна.
— Зачем? — насторожилась я.
— Играть на рояле будешь. Создавать музыкальное оформление. Как какой-нибудь герой на ширме появится, так ты соответствующую музыку и заиграешь.
— А как же я буду держать куклу, если я у рояля? Бегать туда-сюда?
— Нет, за куклу не беспокойся, ее будет держать Нина Семеновна.
— Так у нее своя кукла!
— Так у нее две руки! Не волнуйся, справимся, не впервой! Красной Шапочке что-нибудь веселенькое сыграй, Бабушке — медленное, а Волку — марш.
— Сойдет? — я наиграла маршевую мелодию. Без нот, по памяти.
— Хорошая музыка, из какого фильма? Ты погромче только играй, — сказала Нина Семеновна.
На вопрос ответил Данил из подготовительной группы:
— Это марш композитора Джузеппе Верди из оперы «Аида».
