Скалль смерил ее долгим взглядом, а затем пол под их ногами снова сотрясся. Конунг быстро вылетел за дверь, где уже кричали и толкались испуганные люди. К сожалению Уллы она услышала, как он тут же отдал приказ своим людям охранять двери ее комнаты.
Она осталась одна. Возможно, она и умрет здесь совсем одна, провалившись под землю.
У нее подкосились колени и Улла, обессилившая, упала снова на деревянный пол, подмяв под себя красные свадебные одеяния. Насколько же отвратительными были эти прошедшие два года для нее! И только сейчас все было закончено: ярл, хватающий ее своими толстыми старыми руками за бедра наконец-то был мертв. Даже подумать страшно, что конунг Скалль мог не прийти на ее хитрый зов, и ей пришлось бы действительно стать женой Лейва. Уллу даже передернуло, когда она об этом подумала. Участь пострашнее, чем небеса, грозящиеся свалиться им на плечи.
И вдруг Улла подумала: что, если это боги карают ее за смерть ярла Лейва?
Улла глубоко вдохнула, подавляя приступ паники, и постаралась отбросить эти мысли. Земля дрогнула, люди закричали. Она закрыла глаза и стала взывать к богам, чтобы узреть события, творящиеся в девяти мирах.
[1] Бальдр – бог весны в Скандинавской мифологии
[2] Асгард – один из девяти миров, в котором живет Один и другие боги.
[3] Муспельхейм – один из девяти миров, покрытый раскаленной лавой и огнем.
Глава 3
Мелкая дрожь сотрясала землю, слышался гул и чувствовалось движение их мира. Будто сильная рука великана схватила и трясла ветви Иггдрасиля[1]. Скалль вбежал в залу и оглядел людей. А те уставились на него. Прежние заботы, даже смерть их ярла уже казались совсем незначительными. Ведь, возможно, небо падало на них.
- Я иду наружу, надо узнать, что происходит, - Скалль нашел глазами Торгни и поторопился обменяться с ним обеспокоенными взглядами.
- Идем, - кивнул тот.
Вслед за ними из дверей длинного дома на улицу повалили люди. В наступивших сумерках все было серым. Небо затянули тучи, угрожающе нависнув над людьми. Скогли был очень холодным городом, пойманным в ловушку постоянных морских ветров. Он стоял на холмах и возвышениях, улочки в нем бегали вверх и вниз по склонам, а от больших резных дверей центрального дома, в котором они сейчас находились, открывался вид на Северное море.
И Скалль сразу увидел, что на горизонте что-то происходит.
- Ты можешь понять, что творится? – прошептал Торгни, прижав руку ко лбу и старательно вглядываясь в море.
- Если бы я только мог разглядеть… - нахмурился Скалль.
Новое землетрясение заставило их всех согнуть колени и практически прижаться к земле.
- Прорицательница ничего не говорила тебе об этом? – слишком громко спросил Торгни, привлекая внимания плотно стоящих к ним людей.
- Ты собираешься верить этой предательнице? – истерично выкрикнул кто-то из толпы.
Торгни и Скалль только переглянулись. А вот люди стали быстро передавать друг другу слова. Вскоре вокруг них образовался круг. Все лица обратились к Скаллю. Люди ждали ответов на свои вопросы. Ведь их правитель мёртв, поэтому теперь конунгу придется нести ответственность за их жизни. Он уверял, что знает, что творится с их миром. Пусть же и рассказывает.
- Я еще не решил, - Скалль нахмурился. Он подождал, пока пройдет новая дрожь, а люди перестанут жаться к земле. – Нам нужен тот, кто истолкует знамения богов, - он повысил голос и вскинул голову.
Люди переглядывались и шептались.
- Это определенно знамения богов! – подтвердил кто-то из толпы.
- Да, и правда! – раздался громкий голос, не предвещающий ничего хорошего. – Но какое? Что, если боги гневаются на нас? – хитро сощурился небольшого роста лысеющий воин и ткнул в Скалля пальцем, но потом опасливо сделал шаг назад. – Что, если они хотят, чтобы мы отрезали твой язык? Тогда скверна из твоего рта больше не будет отравлять наши умы. Так говорил ярл Лейв. И пока мы следовали его приказам, земля не разъезжалась у нас под ногами. Может, теперь боги будут трясти землю, пока не скинут нас с ветвей Иггдрасиля в саму Хель? Возможно, Лейв все это время был прав!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Зачем же тогда боги даровали мне бессмертие, если не для спасения всех людей севера? – Скалль смотрел на толпу вокруг себя, вздернув подбородок.
- Может, и не боги вовсе тебе его даровали, - хмыкнул мужчина.
- Вот именно! Гиллинг прав! Ты не подобен богам, северный щенок, - женщина, что была похожа на одноглазого подпаленного в жаровне пса, выступила вперед, толкнув других плечами. – Я думаю, что ты и ведьма Веульвдоттир хотите отвернуть нас от наших богов. Вот они и разгневались!
Хульду еще ребенком мать уронила в очаг длинного дома. Может, потому что уснула. Но уже многие годы Хульда носила на себе эту страшную отметину. У нее не было части волос на голове. Но при этом в ней была какая-то болезненная жестокая привлекательность. Ее хотелось разглядывать, но если слишком долго задерживать взгляд на шрамах, то становилось неловко. Хульда была одной из самых яростных воительница, а шрам свой носила с достоинством, как украшение, каждый раз выдумывая новые истории о том, как получила его.
- Со Скаллем мы все ближе к богам, чем когда-либо! - громко поизнес Торгни, окинув людей суровым взглядом, а потом повернулся к конунгу. – Уходим скорее, Скалль, мы не можем ждать решения до утра, пока их запутавшиеся умы наконец все осознают, - скривился он.
- Люди Урнеса тоже запутались, но мы помогли им, - напомнил Скалль своему другу и повернулся к людям вновь: - После Урнеса я должен был плыть на юг. И миновал бы Скогли. Но раз боги привели меня сюда и не остановили мою руку, значит они ждали ярла Лейва среди своих воинов. Но я же, согласно их замыслу, не должен покидать Мидгард, чтобы спасти людей.
Толпа молчала.
- Не считайте нас глупцами, - холодно процедил мужчина с рисунками, покрывающими его лоб и глаза. Он сделала шаг вперед и окинул взглядом стоящих рядом людей, а те кивнули в его поддержку. Наверняка, понял Скалль, он пользовался большим уважением в Скогли. – Боги сотрясают землю. И это первый их ответ нам после трёх лет молчания! – он повысил голос. – Наконец-то они дают нам знак. И именно тогда, когда в Скогли пришел конунг Скалль. Бессмертный и отмеченный богами, - воин уставился на Скалля. – И не о чем нам думать. Надо идти за ним.
Мужчина, предлагавший отрезать Скаллю язык, открыл было рот, но вовремя оглянулся на людей. Увидев их нарастающее согласие, он предпочел замолчать и отступить в толпу. Неожиданно раздался крик:
- Вода! – закричал кто-то в толпе, и тут же снова поднялся шум. – Вода! Вода!
Люди буквально визжали, поэтому сердце Скалля ухнуло вниз. Он понял - случилось что-то по-настоящему ужасное.
Торгни прокладывал ему путь через толпу, когда все кинулись к причалам. Мужчины и женщины сбивали друг друга, а из-за их криков Скалль не мог разобрать ни одного внятного слова. Только безумный гомон, смешивающийся с дрожью земли.
Когда, наконец, они приблизились к причалам, то уже сразу, еще толком ничего не разглядев, Скалль различил тяжелый гул дерева. Будто бы бревна толкались в потоке воды. Раздавалось скрипение и слышались удары.
Торгни так резко затормозил перед своим вождем, что тот врезался в его плечи.
- О, Тор! - только и выдохнул Торгни, а затем вдруг резко упал на колени, будто обессилив.
Тогда Скалль наконец увидел из-за его спины берег Скогли. Место, где он причалил на своих драккарах. Вдоль практически всего берега разместились длинные деревянные мостки. Ближе к ним располагались рыбацкие домики и небольшие деревянные навесы, под которыми пустовали длинные столы, предназначенные для рыбы и товаров. Справа на берегу стояли скелеты брошенных драккаров. В последние месяцы плотники уже не работали над ними, истощенные голодом.
На мостках возвышались «журавли» - простые приспособления для размещения груза на кораблях. Или для разгрузки. Около них стояли бочки и деревянные ящики, а на берегу было очень много свернутых рыбацких сетей. Практически перед каждым длинным мостком стоял высокий столб с развевающимся на нем знаменем ярла Лейва.
