Усатый втащил Робина в холл, который показался ему огромным и ужасно неуютным. Закабаленные туфлями ноги Робина разъезжались на скользкой, как лед, поверхности плит. Сверкающие белизной полы превосходно отражали яркий свет, источаемый хрустальными люстрами. На мгновение от хлынувшего в глаза света Робину показалось, что он ослеп. Слепота прошла через несколько секунд, когда Усатый подвел его к лифту. Одна мысль о том, что это стальное жерло вот-вот проглотит его с потрохами, вызвала у Робина приступ удушья.
Нет, только не лифт… Господи Боже, все, что угодно, только не наказывай меня лифтом… Папа, прошу тебя, я не хочу в эту пещеру…… Она же ездит…… Вдруг она свалится!
Не дурачься, Робин. Ты уже взрослый мальчик. В лифтах нет ничего страшного. Гляди, Бакстер совсем не боится……
– Я, пожалуй, по лестнице… – заявил Робин, пытаясь избавиться от назойливой руки, все еще комкавшей его локоть. – Что-то мне нехорошо. Боюсь, голова закружится…
– Да что с тобой? – удивился Усатый. – Ты на себя не похожа… Если у тебя кружится голова, лучше поехать на лифте. С него ты, по крайней мере, не упадешь…
Не упадешь… Жуткое слово обожгло Робину внутренности. Почему он так уверен, что лифт не сорвется вниз, дребезжа тросами? Разве он сам конструировал эту громадину? Ну конечно, этот застегнутый на все пуговицы офисный маньяк считает, что жизнь – длиннющий график, расписание, из которого не выбиваются те, кто сам этого не хочет. Такие не падают в лифтах, их не сбивают машины и не кусают бездомные собаки. Они с Ютой – близнецы. Вот с кем его жене нужно было поменяться телами… Беспроигрышный вариант…
Чтобы хоть чем-то отвлечься от жутких мыслей, Робин уставился на свое отражение, трепещущее в стальном оскале дверей. Маленькая скукожившаяся фигурка не вписывалась в строгий бронежилет бизнесвумен. И вообще он не был похож на Юту. Ни капельки. Она – такая решительная и сильная, а он в ее теле чувствовал себя затравленным раком-отшельником, подобравшим чужую раковину.
Испытание близилось. Лифт, вкрадчиво шурша, опустился на первый этаж и распахнул свой капкан перед глазами опустошенного страхом Робина. Он застыл, не смея двинуться с места. И только стальная хватка Усатого заставила его двинуться в сторону капкана.
– Давай же, Юта. Ей-богу, ты не в себе… – донесся до Робина шорох чужого голоса.
Плотно зажмурившись, он отдался объятиям страха. Двери стального капкана захлопнулись за его спиной.
– Сходи к доктору, Юта. По-моему, ты переутомилась.
– Разумеется, – сквозь зубы процедил Робин. – Переутомилась и в лифте спустилась…
– Скорее поднялась, – хмыкнул Усатый. – С каких пор ты занялась рифмоплетством?
– Не поверишь. С сегодняшнего утра. Жизнь показалась мне такой херовой прозой, что я решил… решила немного облагородить ее поэзией.
Робин не мог отказать себе в удовольствии открыть глаза и полюбоваться лицом Усатого. И без того вытянутое, оно сузилось еще больше, так что уголки губ опустились, как на масках в древнегреческом театре. Робин не сомневался: Юта никогда не позволяла себе таких вещей…
Благополучно выбравшись из лифта, Робин вздохнул с облегчением и смог наконец оглядеться по сторонам. Он оказался прав: Юта действительно работала в цветнике. Вокруг то и дело сновали очаровательные фифочки, одетые в полупрозрачные, слишком уж контрастировавшие с промозглой осенней тоской блузки.
Вот это да! Пожалуй, зря он не заезжал в агентство Юты. Сколько хорошеньких девушек, и все в одном месте – модельном агентстве «Бархатный взгляд». И точно, – взгляды у них, словно бархатные, так и ласкают нежными прикосновениями…
– Юта… – вторгся в этот чудесный мир голос усатого типа. – Чего ты на них уставилась? Пойдем к тебе. Кара сделает нам кофе. Может, он приведет тебя в чувство. Кстати, у тебя порвались колготки… Отправь кого-нибудь за новыми…
– Угу, – разочарованно согласился Робин. Хорошенькие фифочки здоровались с ним, как с «миссис Макаути», и смотрели с такой тревогой в глазах, словно каждой из них Робин собрался делать выговор. Ну конечно, спохватился он, наверняка Юта на работе такая же холодная и неприступная, как дома, и расставляет этих стройных козочек, как фигурки на шахматной доске.
Он вздохнул и поплелся по коридору, поддерживаемый ненасытной рукой Усатого. Кстати, я даже не знаю, как зовут этого типа, сообразил Робин. Надо бы выяснить это так, чтобы он не заметил…
Кара оказалась классической голубоглазой блондинкой с потрясающей улыбкой, которую Робин тотчас же сравнил со спелым гранатом, разделенным на две половинки. До параметров Мерелин Монро ей не хватало более пышного бюста. Впрочем, ее собственная грудь была не хуже – налитая, как крепкое сочное яблоко. Робину пришлось закусить губу, когда эта девушка склонилась над ним, чтобы поставить на стол поднос с чашками. Из-под тонкой блузки бледно-оливкового цвета выглядывал ажурный край белоснежного бюстгальтера.
– Спасибо, Кара, – хрипло поблагодарил ее Робин. – Ты очаровательна. Кстати… – Он хотел было поинтересоваться, что чудесная Кара делает вечером, но тут же поймал на себе два удивленных взгляда: усатого и самой Кары, которая ужасно растерялась, услышав такой комплимент. – Кстати… Не напомнишь ли ты мне график на сегодняшний день? Я… такая рассеянная, что все вылетело из головы. Ночь была не очень, – объяснил Робин, предположив, что Кара – секретарша его жены.
Но выстрел не попал в яблочко. Миндалевидные глаза Кары расширились, и Робин догадался, что сморозил глупость.
– Думаю, мистер Маккормак сделает это лучше меня, – смущенно улыбнулась она и перевела взгляд на Усатого. – Он прекрасно осведомлен о вашем расписании.
– Ну да, – согласился Робин, проклиная себя за столь неуспешное начало рабочего дня. – Конечно. Я же говорю – ночь была не очень. Но все равно, спасибо, детка.
– Детка? – поинтересовался Маккормак, когда красавица Кара скрылась за дверью. – С каких пор ты стала так выражаться? И потом, как ты могла забыть, что никто не составляет твой график лучше меня…
– Лучше меня, белого коня… – пробормотал Робин, не глядя на Маккормака. – Хреново мне, приятель… Ой как хреново…
– Это я заметил, – сердито сообщил усатый Маккормак. – Если ты не перестанешь так выражаться и вести себя, девочки сойдут с ума.
– Ну и что? – улыбнулся Робин. Бодрящий глоток кофе придал ему уверенности в себе, а голубые глаза Кары – надежду на то, что быть женщиной – не так уж и плохо, раз можно работать в этом восхитительном цветнике. – Может, сойти с ума – не так плохо? Мне кажется, пора полить этот цветник, пока наши цветочки совсем не засохли от скуки…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
