На 20 страницах своего эссе Коуз грубо передал смысл транзакционных издержек, сформировавшийся в его голове. Стоимость использования рынка включает в себя цену, которую вы платите за товар, скажем, iPhone за 399,99 долл. Тем не менее имеются и другие расходы: к примеру, на выяснение цены товара, включая время, проведенное в магазинах в поисках наиболее дешевого. И это при условии, что все iPhone создаются одинаковыми. (Если вам кажется, что интернет снизит затраты на поиск до нуля, подумайте снова. Вы все еще платите разную цену за книги, купленные на Amazon и Barnes & Noble, а изучение цен на авиаперелеты показывает, что интернет на самом деле не изменил стоимость рейсов разных авиакомпаний на одном и том же маршруте. Такие ценовые различия сохраняются, поскольку поиск в Google или Expedia занимает довольно много времени, чтобы найти и купить самую дешевую книгу или рейс.[18])
Успех Apple породил множество подделок, так что покупка на рынке устройства, похожего на iPhone, включает в себя не только поиск наименьшей цены, но и эксперименты с разнообразными предложениями от Android и Microsoft для выбора того, которое в наибольшей степени соответствует вашим нуждам. Фирмы сталкиваются с теми же рыночными издержками при поиске продуктов и информации о ценах. Скотт может выбирать из целого ряда деревообрабатывающих станков, General Motors может купить топливные насосы у Mitsubishi или Delphi или же поэкспериментировать с одной из подающих надежды китайских фабрик; Apple находится в постоянном поиске наиболее дешевых и при этом лучших поставщиков компонентов для производства iPhone. Для компаний, в промышленных масштабах закупающих топливные насосы или полупроводники, вычислить «цену» продукта может быть еще сложнее.
Для обычного покупателя iPhone цена на ярлыке всегда остается примерно на одном и том же уровне, как и цена на сэндвич с арахисовым маслом и желе в продуктовом магазине. «Сделка» между покупателем и продавцом – это просто обмен товара (впридачу с постпродажным обслуживанием) на деньги. Несмотря на отдельные неудачные покупки, вы получаете то, за что, по вашему мнению, платите.
Контракт между Apple и мириадами его поставщиков, напротив, будет оформлен в виде 1000-страничного договора, заполненного с учетом оговорок и непредвиденных расходов каждой из сторон. Apple слишком дорого обойдется постоянная смена поставщиков, которым, в свою очередь, будет дорого найти нового заказчика для загрузки своих фабрик. Контракт направлен на обеспечение устойчивого потока заказов и доход поставщикам Apple, равно как и постоянное получение готовых смартфонов iPhone для Apple. Как много заказов обещает Apple каждый месяц? И какой процент брака, в свою очередь, гарантирует поставщик? Что произойдет с ценой, которую платит Apple, если удвоится стоимость лития? Или вдвое сократится? С каждой сменой поставщика Apple должна будет произвести изменения внутри компании, в частности, подготовить своих работников и перенастроить существующую цепочку поставок, подстраиваясь под нового партнера.
В итоге выясняется, что стоимость ведения бизнеса на открытом рынке не ограничивается закупочной ценой.
Концепция рынка, предложенная Коузом, учитывает намного больше особенностей и мелочей, чем оригинальная теория Адама Смита. Она дает нам намного более полное понимание того, почему существуют организации и почему мы не торгуем всем на открытом рынке, эта концепция дает нам также образ мышления о том, как организации принимают решения об определении своих границ. Высокая цена ведения бизнеса на открытом рынке вынуждает людей организовываться. Главная догадка Коуза о том, что стоимость транзакций внутри компании нужно сравнивать со стоимостью транзакции на рынке, служит краеугольным камнем современной экономической теории о том, что делают организации.
Стоимость ведения бизнеса
Коуз доказал, что торговля на рынке может быть исключительно и неожиданно высокозатратной, так почему бы не осуществлять все операции внутри компании? Почему мы все не работаем на одну большую организацию? Коуз и на это пролил свет, опираясь на свое видение процветавшего тогда Советского Союза, который стал одним из многих источников вдохновения для его рассуждений о компромиссах между рынками и организациями.
За 75 лет, прошедших после большевистской революции 1917 года, русские получили представление о том, на что похожа жизнь в одной огромной фирме. Согласно Ленину, советская экономика должна была работать как один завод-гигант, что делает ее самой большой корпорацией в истории человечества. Все мы знаем, чем это обернулось.
Однако в то время, когда Коуз формулировал свои теории, никто не предполагал, что советская система рухнет под собственным весом. Еще не существовало ужаса сталинских лагерей. Когда Советская Россия в 1930-х годах строила свое индустриальное государство с помощью 18-часовых рабочих дней, в течение которых пролетариату приходилось выполнять нормы производства (чтобы не потерять скудное пищевое довольствие), остальному миру становились известны лишь очень немногие подробности. Многие мировые лидеры (и экономисты) были впечатлены советским подходом «государства-фирмы» и успехами страны в полномасштабной капиталоемкой индустриализации. Отчасти в результате этого многие экономисты и мыслители, с которыми Коуз сталкивался во время своих путешествий и исследований, были захвачены идеей государства, управляемого рядом компетентных планировщиков, которые будут настраивать экономику, как швейцарские часы. Так кто же должен стать этими планировщиками? Конечно, экономисты!
Советская практика управления страной по принципу «одной фирмы» в итоге вылилась в полномасштабную экономическую катастрофу. Под неусыпным контролем кремлевских руководителей страна производила ядерные боеголовки, но не могла заполнить магазины хлебом и обувью, несмотря на желание населения платить за товары первой необходимости. Если бы модель «одной фирмы» лучше работала в относительно свободном капитализме Соединенных Штатов, мы бы все трудились на раздутый конгломерат, который мог бы подмять под себя любую отдельную компанию, решившую бросить вызов такому экономическому гиганту. Вместо этого, как Коуз отметил во время изучения американских «Желтых страниц», мы видим, как за место на рынке борются организации любых форм и размеров.
Коуз понял: необходимо думать о том, как рыночные и организационные расходы будут расти с каждой новой партией продукции. С увеличением объемов выпускаемой продукции цена на нее сильно не меняется. Цены «говорят» каждой организации, от горнодобывающих компаний до производителей пластиковых чехлов, что производить и в каком количестве. Цены также «говорят» индустрии, должна ли она разрастаться или уменьшаться. В этом красота и элегантность «невидимой руки».
