момент белёсый огонёк внутри него погас… Мой взгляд свалился на асфальт, но и там не было ни одного ответа. Почему Ты так поступил? Почувствовал, что не нужно соглашаться? Или, может, знал? Или, может, Тебе подсказали?…
Как бы ни было на самом деле, именно с этих слов начала трещать по швам наша с Тобой дружба, стремительно приближаясь к своему логическому финалу. Вот так: не успев начаться, она уже завершалась. Только сейчас я понимаю, что всё было предрешено и написано с самого начала: нам никогда не суждено было быть вместе. Если бы Ты дал мне тогда обещание, нас бы всё равно отбросило друг от друга мощнейшим взрывом: случайными или нашими людьми, обстоятельствами или изменениями в наших головах. Всё бы складывалось так, чтобы мы никак не смогли избежать крушения, падения, краха, ведь это единственное, что «мы» заслужили…
На тот момент не было ни одной видимой причины (хотя, может быть, только я их и не видела), но Ты, так и не став мне близким, начал отдаляться. Начал отдаляться так стремительно, что я совсем изредка, ведь я не хотела расставаться с надеждой и иллюзиями, которые мне помогали жить, думала о том, что где-то там есть распахнутые для объятий руки и они ловят Тебя, ласкают, заряжают. Я верила в это от силы всего лишь несколько раз за всё время нашего общения, но сегодня я поняла, что в это нужно было верить гораздо дольше.
Это было на одной из репетиций нашего школьного новогоднего спектакля. Репетировали безостановочно с восьми часов утра, ведь завтра должно было состояться наше выступление, а время уже близилось к двум часам дня — утомились, хотелось отдохнуть и выдохнуть. Но у меня это не получилось: мы болтали о чём-то с ребятами, шутили, как вдруг Тебе позвонили, вероятнее всего, по ошибке, потому что звонок не продлился и три секунды. Но этого времени было достаточно, чтобы моё сердце разбилось. Звонила Она — та самая девушка из моего январского сна с тёмными волосами, собранными в хвост, будто фарфоровыми губами в форме бантика, и искрящимися светом грусти глазами. Она почти сразу же сбросила, и загорелся экран блокировки с вами двумя. Счастливыми. Ни одними словами не выразить, как в этот момент заревело моё сердце. Оно сжалось до боли, до хруста, до скрежета. И заныло так же грустно, как в море плачут киты. Но я не плакала, не кричала — я просто разочаровалась. Разочаровалась не в Тебе, а в себе. Но эта ситуация помогла мне высвободиться от оков иллюзий и бессмысленных ожиданий. И теперь я точно понимаю, что всё складывалось так, что мы никак не могли избежать крушения, падения, краха. Это единственное, что мы вместе с Тобой заслужили. Но зачем же тогда всё это нам было дано?…
Письмо моему ℋ.
ДЕВЯТОЕ ПИСЬМО
17 июня 2020 года
Здравствуй, мой дорогой Незнакомец! Как Ты? Как Ты живёшь после всех изменений, накрывших планету ещё в апреле, и после нашей последней встречи, смятой в небрежности?
Я вот сегодня впервые ощущаю, что мы были обречены на такой известный конец, хотя путь к нему нам дали совсем не обычный. Но мы (или всё же только я) сами виноваты в том, что купились на такую игру. Хотя разве можно осуждать за то, что мы просто желали забыться и раствориться приятностью во влюблённости?
Всё, случившееся с нами, нужно было сразу принять как безупречную данность, как незабываемый и неожиданный (правда ли?) факт. Всё это было, несомненно, сказочно, без изъянов, иллюзорно — настолько, что показалось правдой. Но в прошлый раз мы ведь с Тобой во всём разобрались: с самого начала, с самого нашего знакомства, «нас» не было в расписанных свыше планах, а «мы»… — нет! так нельзя! — я, как маленький ребёнок, обрадовалась, а Ты совершенно негласно поддержал, что в итоге мы так очаровательно запутались друг в друге… Но пришло время возвращаться к потоку реальности, беспрерывному и безумному. Пришло время жить по-новому в старом мире.
Теперь нам нужно прекратить ждать чего-то друг от друга: жгучих взглядов, усталых разговоров, случайных подыгрываний, тёплых встреч, добрых снов, пылких эмоций. Пробелы наших разговоров никогда не будут заполнены. Поцелуи никогда не станут ощущаемыми. Линии наших рук никогда не будут соприкасаться и уж тем более переплетаться. Улыбки друг другу никогда не растопят зимних снегов. Мир никогда не прочитает строк, которые мы посвятим друг другу. Никогда.
Грустно ли от этого? Невероятно. Хотела бы я избавиться от этой истории, ставшей теперь воспоминанием? Ни за что. И хотела бы только написать её дальше, но не в моих силах её изменить. Ты совершенно отчётливо дал мне это понять, когда от Твоего убийственного молчания, прогремевшего при последней встрече, моё сердце по-другому взглянуло на этот мир…
Помнишь её? Я помню…
Это был один из четвергов этого апреля. Тогда, после не состоявшегося спектакля, подготовленного к районному конкурсу, мы гуляли своей компанией вблизи школы. Как и в одну из новогодних репетиций, мы много смеялись, дурачились, шутили, играли и разговаривали. Разговаривали с каждым, но мы с Тобой в тот день так и не сказали друг другу ни слова. Я раз за разом ловила Твой взгляд на себе, бросала в ответ свой, но мы не говорили. Нам было не о чем разговаривать. Мы не видели ни единого смысла, ведь тогда, в тот день, мы поняли: пандемия разрушит «нас» и начала она с наших друг к другу ожиданий.
И даже если «мы» не планировались, и даже если приоткрывшаяся на секундочку завеса тайны показала, что «мы» ни в каких перспективах и ни в каких обстоятельствах не имеем ничего общего и никогда не будем иметь, то всё равно нам никогда не стоит забывать о том, что мы всё-таки были. друг для друга. Мы были…
Сегодня я проснулась с абсолютным отсутствием желания видеть Тебя и даже думать о Тебе. Это звучит несколько беспардонно, эгоистично и грубо, но…
Я ведь точно знала, всем своим нутром чувствовала, что настанет этот день, когда я проснусь то ли от отсутствия внутренних ощущений, преследующих меня на протяжении нескольких месяцев, то ли от ведомого внешним шумом сознания, блуждающего по миру… Проснусь и пойму, что свободна от этих непонятных чувств… Что Ты вместе со мной в этот день снимешь оковы с души… Что мы отпустим друг друга для нового счастья, для новых историй и для
