за чужое хватаешься?! – выскочила из воды рыжая и вцепилась в край кошеля. Но Егор не отдал и к нему, наконец-то, вернулся дар речи:
– Это когда же моё золото мне чужим стало? Да ты совсем, я гляжу, всё попутала: обокрала меня, а теперь диву даёшься?!
– Крала не у тебя, а у старейшины! – сжимала девушка зубы и с натугой тащила кошель на свою сторону. – А ежили он растяпа, как и все христиане, так в этом, опять-таки, ваша вина!
Егор удивился, на маленькой груди у неё весел крестик – это он сразу приметил.
– У единоверцев воруешь?! А кары Господней за грехи не боишься?!
– Грехов бояться, в лес не ходить!
– Дура, так про волков говорят!
Егор тянул сумку к себе, но воровка не отпускала:
– Ну чего ты вцепился?! Дались тебе железячки! Дал бы мне, сироте, поживиться на бедность!
Она вдруг бросила кошель и прижалась к Егору всем хрупким телом. В один миг на его губах оказался поцелуй рыжеволосой воровки. Оторвавшись, она звонко ему рассмеялась:
– Ой, извини! Ты молоденький такой, да красивенький – я прямо-таки не утерпела!
– Вот ты ведьма какая! – наскоро обтёр губы Егор. – Я таких хитрых, наглых, скользких...
– Красивых, – добавила девица, сверкая глазами.
– Бесстыжих! Не видел ещё! Пусть Бог тебя судит за воровство, а я ухожу!
С этими словами он решительно развернулся к деревне.
– Э-э-эй! Слышь ты, куда «ухожу»?! Ты красотой моей невинной полюбовался? Уже грошик должен! К сердцу прижал – алтын задолжал! А ну плати, кобелюга проклятый!
Егор достал золотой алтын, но не из сумки, а тот что выручил за продажу своего пистолета, и с размаху залепил им девчонке в лоб.
– Ну погоди же! Ты меня узнаешь ещё! Ох и вспомнишь ты меня, потанцуешь! – начала она грозиться во след, потрясая худым кулаком, но казначей вдруг сам остановился и громко спросил:
– Как же я тебя буду помнить, если даже не знаю? Воровка хоть имя своё не украла, оно у тебя настоящее?
Злость как будто смахнуло рукой с лица девушки. Игриво улыбаясь, она мягко ответила:
– Лиской зови…
– Значит Лиза. Если ещё свидимся, хоть рубашку надень.
– Вот женишься на мне, тогда и командуй! – задорно рассмеялась девица. – Тебя-то как звать? На кого перед зеркальцем мне гадать нынче прикажешь?
– Егор – так запомнишь?
– Как кого-нибудь «объегорю», так сразу и вспомню! – блеснули озорными искорками серые глазки.
Ухмыляясь, казначей отправился прочь. Он таких ещё и вправду не видел, даже не смел признаться себе, что ночная лисица ему приглянулась. Эх, если бы не обещание…
*************
Лиска сокрушённо вздохнула: всё-то гладко она придумала, всё-то тихо сделала, да парень Монастырский оказался не промах. Долго она его ещё будет помнить. Подняв алтын с мокрого берега, воровка подкинула золотой на ладони – хоть одна монета, да осталась при ней, а это важно. Затолкав грязное тряпьё в сумку и одевшись в чистое, девчонка улыбнулась. Кража не удалась, но Лиска унывать не любила, в жизни это её не раз спасало. Могли ведь и отлупить, а заезжий паренёк оказался добреньким, даже не тронул. Все ли христиане такие? Да нет, не все – это-то она точно вызнала, на шкуре своей испытала-изведала.
Вдруг в ночной тишине послышался шорох. Лиска вздрогнула, всматриваясь в темноту средь кустов. Кто-то тихо крался по берегу, и не просто тихо, а почти что беззвучно – тени, много теней – то ли звери лесные, то ли люди под шкурами. Никто бы их не заметил, если бы не ночное купание Лиски. Она узнала кравшихся лиходеев, хоть никогда их не видела близко, да и вообще не видела никогда! Только слыхала рассказы, от которых кровь стынет в жилах. Сердце заколотилось от страха: сегодня ночью к деревне вышли убийцы, но людей в общине ещё можно предупредить, подбежать к домам, постучаться в окна, закричать изо всех сил! Целую неделю селяне кормили её за «Ради Христа» и привечали в Тепле. Но как представила Лиска, что тени поймают её и под землю потащат и ножами крик оборвут, так сразу внутри всё оборвалось.
– Знать-то не свидимся больше с тобою, Егорка. Ох, не судьба...
Прошептав это, она бросилась бежать от обречённой деревни пока её не заметили, пока Навь не схватила...
*************
До самого дома старейшины Егор не мог забыть о рыжей девчонке. Мало о ком он столько думал, а ведь она его обокрала, чуть с сумой полной золота не утекла. Как бы ему перед Сергеем тогда оправдаться? Потеряв золото, он бы старейшину больше не убедил вести мен на деньгах. Старик и так оказался упёртый.
– Железки… – подкинул он в ладони кошель. – Эх, знали бы вы, какая сила в этих железках и сколько крови за них всегда лилось!
Стоило ему об этом сказать, как у крайнего дома залаял пёс. Собаки были ещё не в каждой деревне, хотя быстро плодились.
Парень прислушался к собачьему лаю:
– Вот был бы такой Полкан у старейшины, воровать та дурында не сунулась. И чего не завёл?
Но тут лай со сдавленным
