Фотоаппарат подарил Женьке отец в честь окончания восьмого класса. Сначала Женька увлёкся новым для него делом, перепортил добрую сотню метров плёнки, ходил с вечно жёлтыми от проявителя пальцами, но потом увлечение прошло, и аппарат был заброшен. Только иногда доставал его Женька и, отсняв два-три кадра, снова откладывал куда-нибудь в сторону, забывая проявить и напечатать отснятое.
Когда Женька с небрежно перекинутым через левое плечо фотоаппаратом появился на школьном дворе, он был встречен шумным оживлением.
— Наконец-то! — закричал Сергеев, подбегая и хватая его за рукав. — Ты где запропастился? Мы уж думали, что ты не придёшь, заболел или случилось что-нибудь. Ну, пошли быстрее в раздевалку, скоро начинать.
Женька неторопливо высвободил рукав и негромко произнёс:
— Вот что, ребята, я играть не буду.
— То есть как это не будешь? — оторопело спросил Иван.
— Так, не буду.
Окружившие их ребята молчали. Сергеев презрительно оглядел Женьку.
— Понятно, — протянул он. — Оскорблённое самолюбие заговорило. Эх ты!.. Хоть бы раньше предупредил!
— Ничего не оскорблённое самолюбие. Просто врач запретил. Сердце пошаливает.
Женька заученным движением погладил левую сторону груди, потом похлопал по фотоаппарату:
— Вот, собственным вашим корреспондентом решил заделаться. Каждому по карточке обеспечено.
Сергеев, не отвечая, повернулся к Короткову.
— Раздевайся, Толька. Будешь играть. Пошли, ребята!
Ребята, сразу забыв о Женьке, словно он для них больше не существовал, дружно зашагали к раздевалке. Женька с непонятной ему самому досадой посмотрел им вслед. По правде говоря, он надеялся, что его будут уговаривать, упрашивать, и он, поломавшись, пожалуй, согласился бы. А они отвернулись и сразу вычеркнули его из команды. В груди закипало раздражение.
«Посмотрим, как вы без меня сыграете», — подумал он и неторопливо направился к площадке.
Болельщиков собралось много, и они сразу же разделились на две группы. С одной стороны площадки чернели шинели учащихся ЖУ, болельщики вели себя там чинно и степенно. А на другой стороне царил шумный беспорядок: неугомонные пацаны носились взад и вперёд, налетая на старших, увёртываясь от шлепков. Отдельной группой стояли десятиклассники, с ними пытались слиться ученики восьмого и девятого классов, только накануне вернувшиеся из колхоза и уже успевшие узнать об интересном матче. Женьку сразу заметили.
— Привет, Женя! — закричало сразу несколько голосов. — Ты разве сегодня не играешь?
— Болею. Вдвойне болею — сам и за своих, — отвечал Женька, пожимая протягивающиеся к нему руки.
Быстрым взглядом он окинул своих и разочарованно отвернулся: Нины среди них не было. А судья уже вызывал команды на площадку. Первыми выбежали гости в тёмно-синих майках с эмблемой Трудовых резервов, за ними в белых майках — школьники. Пока команды обменивались традиционными приветствиями, Женька, припадая на одно колено, как заправский фотокорреспондент, заснял обе команды. Но тут судья подбросил мяч, раздался свисток, игра началась. Мячом овладел Иван Сергеев. Он неторопливо продвигался вперёд, к щиту противника, выбирая время для передачи. На секунду открылся Серёжка Вьюн, и мяч мгновенно передан ему. Серёжка рванулся вперёд, но перед ним выросло сразу двое игроков. Он оглянулся. Белая майка была в двух шагах от него. Короткая передача, но мяч, стукнувшись о грудь Тольки, отлетел в сторону.
— Тюлень! — разочарованно вздохнула левая сторона площадки.
«Они с ним ещё наплачутся», — злорадно подумал Женька и вдруг ощутил тревожно-радостное чувство. Он оглянулся и успел заметить отведённый взгляд синих глаз. Она! Да, вот она стоит, немного в стороне от одноклассников. И как он её раньше не заметил! Наверное, только что пришла. Как бы теперь подойти к ней. Ага, придумал! И Женька, делая вид, что выбирает место, откуда ему удобнее снять играющих, шаг за шагом стал приближаться к Нине.
А на площадке развернулась острая борьба. Противники были сильные, опытные и хорошо знали друг друга. В этом сезоне они встречались уже трижды: два раза победу одерживали школьники, один раз победили учащиеся ЖУ, и сейчас они старались взять реванш, сравнять счёт. Всё чаще и чаще синие майки появлялись у щита школьников, но счёт пока ещё не был открыт. Броски, как говорят баскетболисты, не шли. А у школьников игра явно не клеилась, чувствовалось, что в команде утрачено какое-то связывающее звено.
Очередная атака на щит десятиклассников, мяч у центрового игрока, он делает движение влево.
«Сейчас пойдет вправо», — мелькнуло в голове Женьки Курочкина. Он хорошо знает манеру этого парня. Сколько раз ему приходилось «держать» его, и, нужно сказать, чаще всего он выходил победителем. А теперь центра команды ЖУ «держит» Тюлень. Разве он справится! Так и есть: игрок резко пошёл вправо, вот он уже под кольцом. Бросок! — и взрыв радости там, где чернеют шинели. 2: 0.
Подбадриваемые своими болельщиками, синие майки заиграли быстрее и точнее. Вот снова смелый проход под щит, и снова два очка. Точный дальний бросок — и счёт уже 6:0 в пользу учащихся ЖУ. Сергеев поднял руки: одна ладонь упиралась в другую под прямым углом.
— Тайм-аут, — бросил вскользь Женька и тут же пояснил: — Минутный перерыв.
Он уже стоял возле Нины. Она оглянулась на него,
— Здравствуйте, — вежливо поклонился Женька. — Вы тоже пришли поболеть за наших? Жаль, что мне не пришлось сегодня сыграть — сердце!
Сейчас он действительно жалел, что находится не на площадке.
Нина кивком головы ответила на его приветствие и снова устремила свой взгляд на поле. Там Сергеев что-то усиленно втолковывал своим товарищам.
— Руководящие указания даёт, — усмехнулся Женька.
Игра возобновилась. Белые майки медленно продвигались вперёд, точно передавая мяч друг другу, останавливаясь, возвращаясь немного назад.
— Ну, чего они тянут? — вырвалось у Женьки.
— Разыгрывают до верного, хотят сбить темп, — сухо ответила Нина.
Женька взглянул на неё с уважением: оказывается, она тоже совсем неплохо разбирается в баскетболе.
— Проигрывают — и тянуть? Сейчас им наоборот нужно быстрыми прорывами действовать!
— Каждый мнит себя стратегом…
— Видя бой со стороны? — подхватил Женька. — Ну, знаете ли, я достаточно играл в баскетбол, чтобы знать свою команду и видеть, как ей в данной ситуации лучше играть.
А на площадке продолжалась та же медленная распасовка. Вот мяч получил Сергеев. Он был слева от щита, метрах в пяти. Женька знал, что это любимая «точка» Ивана для броска, но поняли это и игроки ЖУ. И едва Сергеев прищурился, прицеливаясь к кольцу, в воздух перед ним взметнулись два тела, преграждая путь мячу. Но Сергеев и не думал бросать. Он неожиданно для всех отдал мяч назад, Тольке Тюленю. Того никто не держал, противники видели, что это для них самый неопасный игрок. Толька подхватил мяч, посмотрел вправо, влево — отдавать было некому, и тогда он спокойно двумя руками снизу метнул мяч в кольцо. Бросок был неожиданным не только для противника, но и для всех зрителей. Сначала никто не понял, что случилось, а потом в воздух взметнулись ребячьи фуражки. Свист и крик вспугнули двух ворон, удобно устроившихся на антенне на крыше школы. Они переполошенно замахали крыльями, высоко поднялись над площадкой, словно пытались понять причину шума, а потом, заложив крутой вираж, заспешили подальше от этого места.
А на площадке продолжалась игра. Подхлёстнутые пропущенным мячом, синие майки кинулись в ответную стремительную атаку. Прорваться под щит им не удалось, и центр нападения решил бросить издали. Но мяч, покрутившись на дужке кольца, отлетел в сторону.
— Торопятся, — резюмировал Женька. — А торопиться нужно не спеша. Поспешность нужна только при ловле блох, — повторил он любимую поговорку отца.
Школьники тем временем повторили ту же самую комбинацию. Снова мяч передали никем не опекаемому Тольке, и тот двумя руками снизу спокойно послал его в корзину. Счёт стал 6:4.
— Ай да Тюлень, — восхищенно проговорил стоявший рядом с Женькой восьмиклассник, и Женька с раздражением покосился на него.
В спешке игроки ЖУ снова потеряли мяч, и все ожидали, что последует передача назад, Тольке Тюленю. Защитник метнулся к нему, но Сергеев и не думал отдавать мяч. Три удара мячом о землю, два шага — и он уже под щитом.
Кручёный бросок — и новый вопль восторга из уст многочисленных школьных болельщиков. Счёт сравнялся.
Женька Курочкин немного помрачнел. Сложные чувства владели им. С одной стороны, симпатии его были на стороне школьников. Как ни говори, всё-таки это была его родная команда. Вместе с этими ребятами он не раз выходил на площадку против хотя бы вот этих самых «жеушников». Поэтому вполне понятно, он желал победы своим. Но, с другой стороны, он ничего не имел бы против того, чтобы школьники проиграли, вернее, даже желал этого. Тогда бы все убедились, что значит Женька Курочкин, и эта выскочка Ира Саенко пожалела бы, что так неосторожно попыталась высмеять его в стенгазете. Кстати, где она? Почему её не видно?
