– Будешь смеяться надо мной, брошу тебя на произвол судьбы.
Поймав мой взгляд, Калеб совершенно серьезно ответил:
– Ты не сможешь, ты добрая.
– Думаешь, что знаешь меня?
– Конечно, за столько-то лет! А уж после сегодняшнего я обязан костьми лечь, но защитить тебя, пусть и ценою своей жизни!
– Насмешник.
Я с новой силой вгрызлась в курицу. И до кучи еще встретилась взглядом с бабушкой. В отличие от остальных членов семьи, которые не спускали взгляда с Родригеса, бабушка, потягивая вино, рассматривала меня. Пристально, испытующе…
У меня мелькнула мысль:
– Почему ты никому не рассказал о том, что слышишь меня в голове?
– Потому же, почему и ты молчала. Когда посторонние узнают, что ты слышишь голоса, это может плохо закончиться.
– Бабушка что-то подозревает.
– Пусть. Пока ты не подтвердишь, это всего лишь догадки.
Эх, не знает он бабушку!
Ужин прошел вполне спокойно и мирно, что несказанно удивило меня. Что это с моими родными? Уж очень тихие сегодня все, кроме детей.
Ответ отыскался, когда бабушка поманила нас с Калебом за собой в библиотеку. Там, разместившись в одном из кресел рядом с дедушкой, она пристально посмотрела на нас с Калебом, устроившихся на диване.
– Сейчас я сдам вам такие карты, которые вы должны будете держать очень близко к сердцу. Понятно?
Мы слаженно кивнули.
– С чего лучше начать?..
– Попробуй с начала, – рассмеялся дедушка.
Бабуля бросила на супруга недовольный взгляд и, вздохнув, заговорила:
– Лемнискату – крупная экономическая организация. Она возникла еще в шестьсот тридцать первом году. В то время корпорация была единым целым и жила и работала как единый организм. Да, может, не так отлаженно, как сейчас, но все же словно семья…
Я с удивлением услышала в голосе бабушки сильную печаль.
– В том виде, в каком Лемнискату существует сейчас, она появилась лишь в тысяча пятьсот восемьдесят восьмом. Наша цель – помогать правительству добиваться стабильности в обществе, делать его зажиточным и благополучным.
Дальше нить рассказа перехватил дедушка:
– Влиятельные люди платят большие деньги, чтобы корпорация помогала им приумножить их состояние, а Лемнискату не только выполняет оплаченный клиентом заказ, она вносит изменения в экономику подвластных ей территорий, делая ее сильнее и тем самым усиливая свое влияние. За это влияние в шестнадцатом веке началось соперничество, и сегодня каждый из филиалов старается только ради своей территории.
– Теперь отдел аналитиков просчитывает, что и в какой отрасли надо поменять, чтобы добиться нужного заказчику результата, не принимая во внимание действие временны́х изменений на другие территории. Для стопроцентного результата каждый филиал Лемнискату отбирает лучших специалистов, чтобы они помогали вырваться вперед и обойти другие филиалы. Мы больше не развиваемся, все силы брошены на соперничество, – с горечью подвела итог бабушка.
– Но есть и еще одна точка преткновения – это творцы, – добавил дед. – Ведь именно мы, зная, какова конечная цель и что конкретно нужно сделать, прыгаем в прошлое, меняем историю и создаем новое будущее.
– Как это относится к тому, ради чего мы здесь собрались? – удивился Калеб.
– Самым прямым образом. Один из филиалов корпорации – самый отстающий – в связи с отсутствием внешних врагов решил наверстать упущенное. Как это сделать с выгодой для себя? И с выгодой не только в будущем, но и в настоящем?
– Они будут менять историю? – в ужасе спросила я.
– Именно, – подтвердил дедушка. – Каждый творец обязан помнить: пока человек не знает своей судьбы, он обязательно поступит так, как должен был поступить. Это закон времени. Но корпорация, имеющая отдел аналитиков, в состоянии изменить не только свое будущее, но и наше.
– Это значит… – медленно начал Калеб.
– Это тщательно спланированная операция, в которую вовлечены не только творцы, но и верхушка Южного отделения Лемнискату. Я бы даже сказал, именно она все спланировала и организовала.
– План включает несколько пунктов, и тем не менее он довольно прост, – продолжила бабушка. – Их творцы отправятся в прошлое и изменят к выгоде для себя те ключевые моменты, которые позволили вырваться вперед Западному или Восточному отделению. Это может отбросить нас в настоящем намного назад, а им получить преимущество.
– Но есть одно «но»… – снова вступил дедушка.
– Творцы! – сверкнул глазами Калеб.
Я чувствовала, как он разгневан.
– Точно. В каждом филиале их нужно убрать по максимуму, и желательно, чтобы догадались об этом как можно позже. Отчасти им это удалось, и они могут приступать к выполнению плана по изменению прошлого, но прежде еще нужно…
– Устранить творцов в настоящем, чтобы те не помешали.
– Да. У наших филиалов нет иного выбора, кроме как заключить союз.
– Союз с целью уничтожить верхушку и творцов Южного отделения и разделить территорию между собой.
– Умный мальчик! – захлопала бабушка. – Да, таков план в идеале. Но прежде всего нужно остановить предателей и не дать им испоганить наши настоящее и прошлое. Для этого, как мне кажется, есть только один выход…
– Ловля на живца, – закончила я за бабушку.
– Да. Поэтому вы не рассказываете никому то, что сегодня услышали. Вообще. Главы отделений сами расскажут участникам операции, что каждому из них нужно знать. В это время ложа аналитиков будет работать не покладая рук. У них много задач. В первую очередь они должны просчитать, где у наших филиалов слабые точки в прошлом, которые могут многое изменить, а значит, нам придется отправиться туда. Более близкое к нам время возьмут на себя творцы второй и третьей степеней. Вам же останется самый длинный промежуток.
– Если ты права и все окажется правдой, что мы должны сделать с творцами, если встретимся с ними там, где и предполагаем?
– Убить. И не «если», а «когда», Вера. Начни привыкать к этой мысли. Из-за твоего дара тебе убивать противников будет сложно, в этом тебе поможет Калеб.
– Не сомневайтесь.
– Также вам придется выполнять задания, которые будут так или иначе выгодны нашим отделениям и не выгодны Южному филиалу.
– Почему им нас просто не убить?
– Как повлияет смерть творца прошлых столетий, невозможно предсказать, они не рискнут. А относительно нас… Они так и поступят. Мы с твоим дедом останемся выполнять задания и решать насущные проблемы Лемнискату, пока вас будет бросать по всему миру. Нужно очень пристально следить как за окружением императора, так и за событиями в самой корпорации. Мы не можем знать все планы противника. Наши западные союзники будут делать то же самое.
– А что нам делать, когда мы будем возвращаться в свое время?
За чету Фордайс ответил Калеб:
– Жить своей жизнью и делать вид, что ничего не происходит. Они будут ловить на живца.
– Стратег, – похвалил дедушка.
– Не думала, что Лемнискату нами рискнет, – удивилась я.
– Ей придется. В противном случае мы все умрем.
* * *
Калеб остался у нас ночевать, а утром мы вылетели в Цитадель. Первые задания у нас были в зоне Евразии. Из-за всего происходящего я сильно нервничала и лишилась уверенности в себе. Получится ли у нас осуществить задуманное? Ведь это такая ответственность.
Но, посмотрев на Калеба, невозмутимо сидящего рядом, я чувствовала, что могу свернуть горы. И новая мысль: сработаемся ли мы в паре? Ведь наверняка будут отправлять вместе, чтобы прикрывали друг друга.
– О чем думаешь?
Посмотрев на Родригеса, я перевела взгляд на табло автопилота.
– А ты не можешь чувствовать меня?
– Неужели ты наконец-то созрела для того, чтобы поговорить о нашей особенности?
– Особенности? Пожалуй.
– Нет, я не могу тебя чувствовать. Я ощущаю все твои сильные эмоции и могу мысленно разговаривать с тобой. И опять же, не понимаю, чем этот разговор отличается от обычного мыслительного процесса. Словно я на уровне инстинктов переключаю волну. А как у тебя?
– Я ощущаю тебя так же, как и остальных творцов, не только сильные эмоции. До того, как мы встретились, я вообще не предполагала, что ты существуешь. Я не понимаю, почему именно мы?
– Ты же все знаешь о творцах, – заметил Калеб.
– Да. Но что касается нашей истории, у меня нет ответа. Есть ощущение, словно я что-то забыла и не могу вспомнить, но когда думаю об этом, мысль ускользает.
– Значит, ответ появится в свое время. Нет смысла сейчас забивать голову этой загадкой, жили же мы столько времени с этой особенностью и дальше проживем. А в некоторых ситуациях она может еще и пригодиться.
– Мне бы твою невозмутимость.
– Поверь, не надо. У меня всю жизнь из-за нее проблемы и недопонимание. Скажи лучше, скоро мы прилетим в вашу Цитадель?
