— Хорошо. Тебе понадобится вечернее платье. Мадам Селестина уже подготовила несколько вариантов, они ждут в твоей квартире.
Ольфария кивнула, убирая записи в ящик стола. День был обычным, рутинным, почти идеальным. Но что-то подсказывало ей, что спокойствие это обманчиво. Слишком много врагов появилось у неё в последнее время, чтобы расслабляться.
— Виктор, — окликнула она Крида. — А вы не находите странным, что император устраивает бал так быстро? Дети де Монморанси выздоровели только вчера.
Крид остановился в дверях и задумчиво посмотрел на неё.
— Возможно, — сказал он наконец. — Но отказаться мы не можем. Просто будь осторожна на приёме.
Ольфария кивнула, но тревога не покидала её. Что-то в этом приглашении казалось ей подозрительным. Но может быть, она просто слишком нервничала после вчерашнего нападения.
Впрочем, скоро всё выяснится.
Поднявшись в свою квартиру, Ольфария обнаружила настоящее вторжение. Гостиная была превращена в импровизированное ателье — повсюду висели платья, на столиках выстроились флаконы духов, шкатулки с украшениями, коробки с туфлями. Мадам Селестина командовала тремя помощницами, раскладывая наряды по цветам и стилям.
— О, синьорина Ольфария! — воскликнула модистка, заметив её. — Наконец-то вы пришли! У нас так мало времени, а император ожидает увидеть вас в лучшем виде.
— Мадам Селестина, это... весьма впечатляет, — сказала Ольфария, оглядывая хаос из тканей и аксессуаров.
— Мастер Крид поручил мне подготовить всё самое лучшее. — Модистка хлопнула в ладоши. — Девочки, покажите синьорине варианты!
Первое платье было из глубокого изумрудного бархата, расшитого серебряными нитями в виде морозных узоров. Длинные рукава, высокий воротник, силуэт, подчёркивающий фигуру, но остававшийся элегантно сдержанным.
— Это подчеркнёт цвет ваших глаз, — пояснила Селестина. — И будет гармонировать с вашей ледяной магией. Очень символично.
Второй наряд был противоположностью первого — платье из белого шёлка с золотыми вышивками. Более открытое, с изящным декольте и струящейся юбкой. К нему прилагалась диадема из белого золота с небольшими бриллиантами.
— А это создаст образ целительницы-ангела, — продолжала модистка. — Невинность и чистота. Очень подходит для врача.
Третий вариант был самым смелым — платье из тёмно-синего атласа, почти чёрного, с серебряными звёздами, словно усыпавшими ночное небо. Открытые плечи, глубокий вырез на спине, юбка с небольшим шлейфом.
— А это... это для женщины-загадки, — мадам Селестина понизила голос. — Для той, кто хочет произвести неизгладимое впечатление.
Ольфария рассматривала платья, пытаясь представить себя в каждом из них. Какой образ выбрать для императорского приёма? Сдержанную элегантность, ангельскую чистоту или таинственную красоту?
— Можно примерить? — спросила она.
— Конечно! Начнём с изумрудного.
Следующий час превратился в настоящий модный показ. Ольфария примеряла платья одно за другим, а модистка с помощницами корректировали посадку, подбирали аксессуары, экспериментировали с образами.
Изумрудное платье делало её похожей на ледяную королеву — величественную, недоступную, немного пугающую. Белое превращало в живую статую из мрамора — прекрасную, но холодную. А тёмно-синее...
— Это оно, — прошептала одна из помощниц, когда Ольфария вышла в синем платье.
И правда, отражение в зеркале поразило её саму. Платье сидело как влитое, подчёркивая каждый изгиб фигуры, но делая это с изысканным вкусом. Серебряные звёзды мерцали при движении, создавая впечатление, что она одета в саму ночь.
— Да, это определённо ваш цвет, — одобрила мадам Селестина. — Теперь аксессуары.
Украшения подбирались с тем же тщанием. К синему платью больше всего подходил комплект из белого золота с сапфирами — ожерелье, серьги и браслет. Камни переливались всеми оттенками синего, от нежно-голубого до глубокого индиго.
—
