Борис Тарасов. “Недостатки охранителей обращаются в оружие разрушителей…” (“Тайна человека” и “Письмо о цензуре в России” Ф. И. Тютчева). — “Наш современник”, 2006, № 7 <http://nashsovr.aihs.net>.
Среди прочего: “В период Севастопольского сражения [русская] военная цензура приуменьшала или замалчивала потери противника, вычеркивая чересчур „смелые” выражения, например фразу „англичане ведут пиратскую войну”, которую канцлер К. В. Нессельроде нашел оскорбительной и раздражающей общественное мнение”.
Андрей Фурсов. Великий вопрекист. Александр Зиновьев в контексте русской истории. — “Завтра”, 2006, № 34, 36, 38 <http://www.zavtra.ru>.
“Зиновьев, бесспорно, очень русский, хотя и очень особый русский человек”.
Олег Хафизов. Бородинская мадонна. Повесть. — “Новый берег”, 2006, № 11, 12.
“Место побоища напоминало лунную поверхность. Во время наступления французам некогда было наводить здесь порядок; они только подобрали полезных раненых, которые поместились в медицинские фуры, да увезли целые орудия. А на обратном пути Великой Армии и подавно было не до своих мертвецов. Назад, к теплу и пище, она торопилась еще больше, чем к славе и господству. Пришедшей следом русской администрации пришлось озаботиться уборкой этого колоссального кладбища, покрытого сотней тысяч человеческих и конских трупов, которые по весне должны были оттаять, разложиться и породить грандиозную эпидемию. Полицейские чиновники отловили по землянкам крестьян из разоренных окрестных деревень, составили из них санитарные команды и организовали сжигание павших воинов. Вместе с одной из таких похоронных команд из сотни мужиков под началом нестроевого офицера, в сопровождении священника приехала генеральская жена — гибкая дама лет тридцати в черном суконном платье, черной накидке и монашеском платке…”
См. также: Олег Хафизов, “Полет „России”” — “Новый мир”, 2004, № 10.
Егор Холмогоров. Смыслократия. — “Завтра”, 2006, № 32, 9 августа.
“Но вот что поразительно — эта материальная катастрофа не сопровождается катастрофой духовной, напротив — именно в сфере смыслов с конца 1990-х Россия переживает настоящий интеллектуальный, философский и культурный Ренессанс. Будет время, когда именно нашу эпоху назовут „золотым веком” русской мысли — прежде всего мысли социальной, обращенной на общество”.
Виктория Чистякова. Смерть кино как падение рейтинга. — “Искусство кино”, 2006, № 4 <http://www.kinoart.ru>.
“Кино смотрят воображением. Видео смотрят глазами (зрением)”.
Мариэтта Чудакова. Август: 1991 — 2006. К 15-летию августовских событий 1991 года. — “Время новостей”, 2006, № 147, 17 августа.
“<...> Недоконченность и двусмысленность с 1956 года, с доклада Хрущева, будто хранилась в капсуле и ждала своего момента. Капсула вскрылась после Августа 1991 года — выпал наконец потрясающий исторический шанс: без новой гражданской войны рухнула советская власть и можно наконец поставить все точки над i, подвести итоги российского ХХ века. Но — снова не вышло”.
Любопытны именно августовские события в подзаголовке этой большой статьи, а в самой статье — Август с большой буквы, “три августовских дня”. И это правильно — все известные и примелькавшиеся на сегодняшний день определения неточны и недостаточны, адекватного же нет. Поэтому — события . То, что было . А что — было? “Победа над этим преступным строем” (М. Чудакова). Ну да, ну да.
Владислав Швед. “Анти-Катынь”. Произвол или возмездие? — “Наш современник”, 2006, № 7.
“Однако уже сегодня, основываясь на вышеприведенных свидетельствах, можно сделать вывод о том, что обстоятельства массовой гибели красноармейцев в польском плену могут расцениваться как свидетельство их умышленного истребления. Напомню, что подобные действия в Нюрнберге квалифицировались как военные преступления. Убийства и жестокое обращение с военнопленными, с четко выраженной национальной направленностью, позволяют ставить вопрос о геноциде в отношении военнопленных русской и еврейской национальности. Несомненно, это явилось одной из причин, в силу которой часть польских военнопленных, имевшая отношение к репрессиям пленных красноармейцев, весной 1940 г. была расстреляна”.
Авраам Шмулевич. Рождение нации? — “АПН”, 2006, 4 сентября <http://www.apn.ru>.
“Для того, чтобы выжить, у русских как нации есть только две возможности. Или восстановить жесткое национально ориентированное иерархическое вертикальное государство. Или научиться жить в системе горизонтальных связей, на современном политическом языке это именуется „гражданское общество”, и воспитать в себе чувство национальной солидарности. Причем или то, или другое нужно делать в короткие сроки — время работает против русской нации. Являются ли события в Кондопоге „лебединой песней” русского национализма, по сути — русской нации, последним всплеском пламени навеки угасающего костра — или началом нового ее этапа, покажет ближайшее будущее”.
Авраам Шмулевич. Чисто американское восстание. — “АПН”, 2006, 12 сентября <http://www.apn.ru>.
“И летчики-террористы, и сам пославший их Бин Ладен, по сути, действовали как „стопроцентные американцы” — в лучших традициях „старой доброй Америки”. Недостаточно сказать, что их террористический смертоносный жест был американизмом, отраженным в зеркалах „комнаты смеха”, вывернутой до гипертрофированных размеров пародией на американский характер. Нет. Они проявили себя как настоящие американские герои, одиночки, бросающие вызов „всем этим злым парням”, как герои классического голливудского вестерна, вступившие в одиночку в схватку с „силами зла”. Только вот адресатом своего героизма, Стороной Зла, они посчитали саму Америку как таковую, как целое, как идею. Эйдос Америки. Поясню, что имеется в виду…”
“Впрочем, еще более естественно видеть деяния 11 сентября в контексте действий другого „американского одиночки” — Тимоти Маквея ”.
Дмитрий Шукуров. Имяславские мотивы стихотворных текстов-молитв Даниила Хармса. — “Рец”. Выпускающий редактор Наталья Ключарева. 2006, № 38, июнь <http://polutona.ru/rets>.
“Авангардистские установки не мешали ему [Хармсу] оставаться и традиционно религиозным человеком”.
Автор статьи, кандидат филологических наук, специалист по русскому авангарду, живет в Иванове, в 2005 году принял иноческий постриг с именем Дамаскин.
Ольга Шумяцкая. Сижу на крыше. Повесть. — “Новая Юность”, 2005, № 6 (75) <http://magazines.russ.ru/nov_yun>.
“По вторникам и пятницам она приносила ему продукты. Он ведь такой непрактичный. Сам даже хлеба не купит. Останется голодным. Ей приятно было думать, что если бы не она, он бы умер голодной смертью. Может быть, она бы даже согласилась на эту смерть, лишь бы чувствовать его зависимость. Иногда она представляла, как он лежит на кровати отощавший, небритый, ослабевший от недоедания и шепчет ее имя пересохшими губами. „Лика! Лика!” — выводят губы с запекшейся корочкой. Она входит. На ней длинное белое платье. На голове — красная шапочка. В руках — корзинка, полная молока, хлеба, яиц и почему-то стирального порошка „Лотос”. „Я здесь, милый!” — торжественно говорит она и посыпает его стиральным порошком „Лотос”. Для дезинфекции…”
“Элементарная книга”. Беседу вел Антон Желнов. — “Ведомости”, 2006, № 165, 5 сентября <http://www.vedomosti.ru>.
Говорит Лев Лосев — в связи с написанной им книгой об Иосифе Бродском (“ЖЗЛ”): “Я не хотел и не мог написать биографию Бродского. Причин к тому было несколько. <…> Я понял, что то, что я хочу сделать, — это литературная биография. Литературная биография (biographia literaria) — это жанр, изобретенный Колриджем, который был не только великим романтическим поэтом, но еще и невероятно эрудированным, умным и необычно мыслящим писателем, как бы Пастернаком и Шкловским одновременно. Литературная биография, строго говоря, — не история человека, а история его творчества”. А также: “Меня удивляет нe то, что Солженицыну не нравится большинство из написанного Бродским, а то, что ему не так уж мало нравится”.
См. также: “Существуют два факта. Во-первых, за несколько месяцев до смерти Бродский написал письмо в Отдел рукописей Российской национальной библиотеки в Петербурге, в котором попросил закрыть на 50 лет доступ к его дневникам, письмам и семейным документам (на рукописи и другие подобные материалы запрет не распространяется). Во-вторых, Бродский не раз высказывался против всякого рода бульварных мемуаров и жизнеописаний писателей. Разумеется, не против жанра как такового — достаточно обратиться к его собственным эссе о Кавафисе, Рильке, Цветаевой, Фросте, чтобы убедиться, что он не чурался чтения книг о жизни поэтов…” — говорит Лев Лосев в беседе с Юрием Васильевым (“Разрешенный Бродский” — “Огонек”, 2006, № 37 <http://www.ogoniok.com> ).
