Он прижал её к себе, хотелось закричать, что НЕТ, он никогда бы так не поступил. Но она не верит ему, не слышит его теперь.
— Уйди, пожалуйста. Если я пережила всё это, то теперь уж точно справлюсь. Без тебя.
Азар отпустил, пошатываясь, встал на ноги и прошептал:
— А я без тебя нет…
— Ты что-то сказал? А прочем неважно. Просто уйди.
Он мотнул головой и вышел. Вот так. Его всего скручивает от ужаса её слов. Его просто наизнанку выворачивает. А она справится без него…
Он заперся в своей комнате, заново прогоняя в голове всё, что она говорила ему. Сколько боли было в её словах. И ничего не выдавало в ней ту Эмми, которая всё это время была железной леди. Такая несчастная, такая уязвимая девочка.
И ему, и дракону изо всех сил хотелось защищать её теперь. Пусть даже сидеть с ней рядом на полу, и терпеть, когда она стучит своими маленькими кулачками в его грудь, когда царапает его лицо и шею, когда кричит на него, осыпая проклятьями… Если бы ей было только чуточку легче от этого.
Хоть немного…
Уже в ночи его снова окутывала лихорадка, и в это время в его комнату несмело постучалась Эльма.
— Госпожа передала, что Вы можете прийти, Ваше величество.
— С сегодняшнего дня уже не Величество, — поправил он её. — Ты ничего не перепутала?
— Нет, госпожа отправила меня к Вам.
— Что ж… Спасибо.
В глазах девушки отразилось удивление. Неожиданно слышать от него благодарность? Что ж. Он во многом и сам себя не узнавал.
Его Эмми закрыла его спину собой сегодня, защищая от опасности, рискуя своей жизнью. Может и не продумала всё хорошо, но даже если поступила так в порыве, это же хоть что-то значило? Потом говорила, как ненавидит. Кричала на него, просила уйти. А теперь вот зовёт снова… И сцепив руки в кулаки, он, конечно, пошёл к ней. Разве мог не пойти?
Пусть она делает это не потому, что хочет видеть его. Всего лишь из жалости. Но всё же.
Он приоткрыл дверь и заглянул внутрь, не решаясь войти.
— Ты правда звала меня?
— Нет. Я только сказала, что ты можешь прийти.
— … Да. Я… пришёл. Если позволишь…
— Тогда можно прекратить говорить со мной? Я хочу спать.
— Хорошо.
Он осторожно лег сначала на край постели, потом чуть ближе к ней.
— Я могу касаться тебя?
— Делай, что хочешь.
Азар нерешительно положил руку на её талию, сохраняя расстояние между их телами. Но она больше никак не прокомментировала его действия, тогда он сам прошептал:
— Я никогда не забуду того, что ты сегодня сказала. И не позволю этому повториться и на одну тысячную.
— Хорошо, — последовал тихий спокойный ответ. Будто её это всё снова не заботит.
Сегодня ему было гораздо лучше, а значит завтра, раз он сможет терпеть, она больше не позовет его. Он знал, что так будет. Да что там. Думал, что будет ещё хуже. Но её вернувшиеся эмоции сыграли ему на руку, пробудив сочувствие даже к такому чудовищу, как он.
Только вот проснулся один.
Конечно, было бы отлично, если бы она разбудила его… Например поцелуем… Или хотя бы ладошкой коснулась его лица… Он уже был бы счастлив. Но разве же она сделает так? Конечно, нет. Не дождётся.
И он побрел по коридорам, снова надеясь найти Эммили. Им нужно было улетать сегодня. Следовало всё обсудить. После вчерашнего внутри остался горький привкус и тяжесть. А ещё какое-то странное предчувствие.
В одной из комнат услышал её голос, и остановился, придумывая повод заглянуть. Пока думал, приоткрыл дверь, чтобы подсмотреть за ней. Совсем немного. Он понимал, что поступает неправильно. Но иначе не мог. Только вот к тому, что увидел, был не готов.
Эммили сидела на диванчике, перебирая пряди волос Арселя, а его голова лежала на её коленях. Она выглядела задумчиво, а брат, кажется, был воодушевлен. Он так расслабленно лежал рядом с ней, будто делает это каждый день. Сам Азар пошевелиться боялся ночью. Чтобы не отпугнуть её, а он… просто увлечённо рассказывал ей что-то.
Азар прислушался.
— Представляешь их глаза, когда я застукал их в кабинете? Альтари покраснела, начала извиняться, — хохотал принц. — А генерал, ты бы видела, Эм, просто нечто, я думал, он задохнется. Но надо отдать должное, быстро взял себя в руки. Вояка. И опыт, опять же. Сразу же начал отчитываться, что у него серьёзные намерения и он готов жениться хоть сейчас. Представляешь? Умора. И они всего-то стояли рядом! Я уверен, даже не целовались. Вообще. Где ещё найти такие экземпляры? Ты меня слушаешь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А? Да, конечно. Ты дал им разрешение?
— Понимаешь, я — то за, и ты не против, но брат же вроде как тут… Может поговоришь с ним?
— Это так уж необходимо? Он теперь не король.
— Но гарем остался его. Мы и так позволили уйти двоим из последних пятерых. Альтари, считай, теперь тоже пристроена. А купец-то, хоть и человек, оказался не промах. Мигом себе заприметил драконицу из знатных, а та, кажется, тоже влюбилась, так с ним кокетничала, как в последний раз. — Хихикал брат. — А дипломат от сапфировых? Увидел девушку и тут же предложил брак. Нескольких часов не прошло. Как они это делают? Так быстро принимают решения?
— Когда любишь, всё быстро и просто.
У Азара в груди засвербело. Семь лет назад она правда так легко кинулась в его объятия, так просто ему открылась, что он даже не успел подумать о том, что нужно ценить… Теперь же сам действительно без раздумий сделал бы для неё всё. Мудрая милая девочка…
— Если дать разрешение этим троим, то получается, гарема больше не будет.
— Я надеюсь, ты не планируешь его создавать вновь?
— Я?! — Расхохотался он. — Скажешь тоже. Мне не нужен гарем, ты же знаешь.
— Ну и славно. Не нравится мне это отношение к женщинам.
— Да сказал же, не будет гарема! … А ещё знаешь, что? Сейчас умрёшь со смеху! Угадай, как наш Аман, — Азар сжал зубы, «наш Аман», значит… — называет госпожу Алью.
— Ну и как?
— Угадай, Эммили!
— Ну, госпожой? Тётей? Кстати, почему ты не зовешь её тётей?
— Мне она ею не была, я вообще впервые увидел её, когда меня прогоняли из замка…
— Мой хороший, — Эмми обняла его голову. Азар ждал, что он её поцелует. И заранее приказывал себе не врываться. Но брат снова засмеялся.
— Да брось, проехали. Что ты со мной, как с маленьким? Я выыыырооооос. Ты же видела.
На её щечках появился румянец, вызвав в нём очередную порцию ревности. А Арсель расхохотался сильнее и, подорвавшись с места, поднял её и закружил. Почти как Азар раньше…
— Эммили, он зовёт её… пам-пара-пам… БАБУШКОЙ!
Брат кажется сейчас умрёт от смеха в прямом смысле. Даже Азар прыснул, представив глаза старой вредной драконицы. Но застыл статуей, глядя, как на любимых губах расплывается улыбка.
— И что она?
Отсмеявшись, Арсель ответил.
— Зависает каждый раз, но отзывается. Жаль, ты не видела её лицо! Я готов смотреть на это вечно. А самое забавное, что она ему улыбается. Я вообще не видел, чтобы она улыбалась. А с ним так говорит официально, ещё «Ваше высочество» обращается, но по голове гладит. Умора. Кажется, у этой злючки всё же есть сердце.
— Надо же… А я думала, не отправить ли её в монастырь. Всё ждала, что она пойдёт жаловаться на меня… ему…
Брат стал серьёзным, а вслед за ним и Азар.
— Он все равно на твоей стороне во всём.
— Ты в это веришь?
— Верю.
— Я раньше тоже верила…
Она вздохнула и задумчиво провела пальцами по шее, то украшение пока так и продолжала носить. Будто на память. Азар вздрогнул.
— Ты так и боишься его?
— Немного, он эгоист до мозга костей… Не бери в голову, выражение такое. В общем, кроме себя ничего не видит.
— Мне кажется, он сожалеет…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Мне тоже так кажется. Но он же прекрасный политик. Сыграть может что угодно. Я видела его блестящую игру не раз…
Да! Он играл с ней! И сейчас умирает каждый раз, вспоминая это. И то, как говорил о ней с Эдвардом. Как смеялся над её чувствами и мечтами. И то, как поступал…
