Ничего особенного не произошло, что с того, что я поменяю фамилию на ежемесячном конвертике. Самое смешное, что Виллануэва горячо убеждает меня в своей честности.
Быстренько оглядевшись, хотя еще и темно, удостоверяюсь,что все в порядке. Мои предчувствия не имели под собой никаких оснований. Но все равно, хорошо, что я сюда заглянул.
Оставляю таксиста в лагере, предложив, чтобы он нанял сыновей Демезио для помощи в вытаскивании машины; при этом плачу ему за поездку и прибавляю премию на работы по извлечению таксомотора из болота. Затем беру своего коня Пингона и возвращаюсь в Ванегас, по дороге возвращая лошадь Демезио. До цели добираюсь на рассвете. Не знаю, то ли это влияет усталость от конной поездки, то ли с погодой чего, но становится ужасно холодно, и весь остаток ночи я прижимаюсь к коню, чтобы стало хоть чуточку теплее. Коня оставляю у хозяина пульперии, а тот отвозит меня в Хименес на машине. Оттуда на корабле в Гольфито, затем самолет, и 3 января я прибываю в сан Хозе.
* * *
Я направляюсь прямо в Малессу, потому что желаю как можно быстрее устроить все дела, связанные со следующим выездом. Отправиться я хочу через несколько дней, где-то числа десятого. Предупрежденный по телефону Герман ожидает меня вместе с Джимми. Тут же он представляет мне свою новую идею:
- Хуан Карлос, ты говорил, что на территории концессии, вроде бы, имеются предколумбийские захоронения?
- Было такое.
- Я вот тут подумал, что мы могли бы действовать на два фронта. Известный тебе отец Джимми - это опытный специалист по могилам. Я вот думаю, что следовало бы предложить ему поработать с нами. А как ты считаешь?
- А что, идея неплохая.
- Но тут имеется одна заковыка, у старика уже поехала крыша, к тому же он ужасно упрям. Было бы здорово, если бы ты поехал вместе с Джимми в Лимон и попытался его уболтать: сам он говорил, что ты ему нравишься, и что один только ты сможешь уговорить его сотрудничать.
У меня еще имеется пара свободных дней, а побережье Атлантики здесь просто чудесное; кроме того, мне хорошо известно, что старик у Джимми - тот еще чудак.
На следующий день мы выезжаем, чтобы его проведать.
* * *
Тот заставляет себя долго уговаривать, делая вид, что отказывается, но, в конце концов, наше предложение принимает. К нам он присоединится позднее. Старикан совсем уже чокнулся, периоды просветления переплетаются с приступами безумия, когда он считает себя реинкарнацией индейского вождя, разговаривающего с богом Золота, и, естественно, этот последний помогает находить ему статуэтки в могилах. Ему семьдесят лет, женат он на индеанке, которой только пятнадцать; это его третья жена. Дед с самого рождения доставляет всем окружающим неприятности, воистину вредный тип.
Все эти его недостатки делаются причиной того, что я испытываю к нему симпатию - этот несносный старикан, капризный будто сопляк, который перед смертью решил залить сала за шкуру каждому, кому удастся, а в добавок он совершенно не желает стареть. Так что наш лагерь - местечко аккурат для него. Джимми, который немножко побаивается его, заверяет меня, что, несмотря на все недостатки, его отец один из лучших спецов по разграблению могил. Я верю ему безоговорочно, потому что у мужика исключительный feeling во всем, имеющем отношение к золоту; он притягивает его, как некоторые притягивают к себе неприятности. Ночь мы проводим на ферме, слушая байки старика, который, погрузившись в эзотерическом трансе, рассказывает нам о божественном своем опекуне. Перед тем как возвращаться, Джимми просит у меня денег на покупку травки.
- У отца большая плантация, и он выращивает здесь очень качественную травку. Герман просил, чтобы я привез ему с килограмм.
- Гораздо лучше было бы купить ее в городе, не нужно было бы рисковать, провозя трефное через контрольные пункты.
- Все можно спрятать в машине; к тому же Герман знает, что это как-то поможет отцу, у него сейчас туго с деньгами.
- Ладно, в конце концов, это твои дела.
* * *
В Сан Хозе мы приезжаем после полудня и едем прямо в Малессу. Джимми передает травку Герману, мы ее пробуем - она и вправду очень хорошего качества, и ее действие ощущается быстро. Атмосфера становится расслабленной, мы смеемся, рассказывая о чудачествах старого придурка. Герман доволен тем, что отец Джимми согласился нам помочь, после чего обсуждаем подробности возобновления работы прииска.
- Hе знаю, как это у тебя получается, но твои люди все время названивают сюда, чтобы узнать, когда будет отправка. Все хотят вернуться на прииск и боятся пропустить день выезда. Я уже и сам не знаю, что говорить, чтобы их успокоить.
- Договаривайся с ними на десятое января.
Мне чертовски приятно, что никто не хочет свалить. Да и возвращаются все они не только ради денег. Без ложной скромности могу заявить, что ни разу за всю свою прежнюю трудовую жизнь они нигде не находили такой атмосферы, а еще, что все они меня любят. Во время беседы Герман отдает Джимми пакет с травкой, уже прилично опустевший.
- Держи, сохрани его для меня. Сейф уже закрыт, я же сейчас еду прямо на прием к Хуану Каракасу, так что отдашь завтра.
Когда мы уже выходим, беззубый бухгалтер Пабло вытаскивает документы и задерживает меня:
- Дон Хуан Карлос, пользуясь тем, что вы здесь, нам нужно немного заняться отчетностью.
- Только не теперь. Терпеть не могу бумажек, к тому же мне нужно принять душ и переодеться: вечером у меня встреча.
- Hу да, а потом ты снова исчезнешь с бабами на неделю, и никто не будет знать, где тебя разыскивать. Когда ты в городе, никто не может с тобой связаться, а мне на этой неделе хотелось бы все закончить. В какой гостинице ты остановился?
- Сегодня ночью я буду в "Астории", потом не знаю.
Могу представить, что сделал бы этот толстяк, если бы узнал о существовании мамочкиных протеже, а кроме того, предпочитаю контактировать с компаньонами лишь тогда, когда мне это удобно.
* * *
Я возвращаюсь к себе в "Асторию", куда за мной должен был заехать Рене, потому что машину оставляю Джимми, который проживает за городом. Я уже собираюсь выйти, как вдруг раздается стук в дверь. Засовываю пакет с травкой под подушку и иду открыть, считая, что это Рене. Hо вместо него заскакивает какой-то тип с пистолетом в руке, а другой - тоже вооруженный встает в дверях.
- Бюро по борьбе с наркотиками, - говорит первый.
Они перерывают комнату, явно чего-то разыскивая, и через пару секунд находят марихуану: на нас тут же одевают наручники, а второй быстрым движением отбирает у меня револьвер. Все происходит очень быстро: меня не в первый раз хватают на горячем, и я уже научился затушевывать дела, применяя чуточку дипломатии и много денег, но на сей раз нет и речи о каких-либо переговорах. Оба отказываются от какого-либо контакта и выводят нас на улицу, где уже ждет машина. Очень скоро мы попадаем в помещения Бригады по борьбе с наркотиками. Hас оставляют в большом зале, в которой собираются все их агенты, вроде бы работающие тайно, но пока что все они дефилируют перед нами: типичный промах для Коста Рики. Hекоторых я знаю, потому что пил с ними кофе, с другими только знакомлюсь: среди них, между прочим, низенький, добродушно выглядящий старичок и женщина, которая была бы, скорее, к месту у семейного очага, чем в компании мусоров.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
