— Твоей матери я тоже подчинялся по собственной прихоти. Не думаешь же ты впрямь, что она купила меня за фальшивку? Я стою дороже!
— Постой, о какой фальшивке ты говоришь?
— Неважно, — отмахнулся демон. Он и вправду был слегка взвинчен, раз позволил сболтнуть лишнего. — Но теперь только ты сможешь с полным правом распоряжаться моей жизнью, мной. Если захочешь — прикажешь мне умереть, и я не посмею ослушаться.
— А до этого мог бы ослушаться приказов?
— Конечно. Более того, я мог убить тебя в любой момент.
— Но ты этого не сделал.
— Не обольщайся. Просто из любопытства решил подождать с этим.
— Почему теперь отдаешь себя в мою власть?
— Ты же хороший, добрый мальчик. Ты не откажешь в помощи несчастному запутавшемуся демону? — усмехнулся он. — Тем более тебе это ничего не стоит.
Гилберт вздохнул с улыбкой. Шагнул к пентаграмме.
— Какое имя ты хочешь получить взамен?
— Это не важно. Любое, какое тебе придет в голову, — пожал плечами Иризар, становясь перед графом на одно колено.
— Подожди, а камень обручения? — вспомнил Гилберт. Замешкался, прикидывая, какой из имеющихся у него амулетов сможет заменить старый перстень демона — тот самый, который граф получил от матери, а та — от истинной госпожи демона.
— Ах да, новый камешек, — проворчал Иризар.
Порылся по карманам — и извлек на свет недорогое серебряное колечко с невзрачным опалом. Явно купил здесь же, на ярмарке. Брови графа недоуменно приподнялись. Но такой выбор демона был даже забавен.
Согласно указаниям, Гилберт взял кинжал и кончиком лезвия уколол подушечку большого пальца. Выступившую каплю демон с миной отвращения слизнул, на мгновение обхватив губами палец, потянул еще, пока граф четко и старательно произносил формулу заклятья.
После, положив обе ладони ему на плечи, некромант закончил:
— Обручаю тебя кровью и камнем! — и низко склонившись, едва слышно прошептал новое имя.
— Повинуюсь твоей воле, мой господин и повелитель! — сперва поперхнулся, но тут же исправился и ответил как следовало демон с почтительным поклоном.
— Ну-ка, повтори? — велел Иризар, подняв голову.
— Ты же сам сказал — какое придет на ум, — смутился граф, протянув ему руку.
— Ну что ж, благодарю и на этом, — вздохнул Иризар.
Прокусив себе губу, демон поцеловал камень в новом кольце. На гладком опале осталось маленькая алая капелька. Отныне демон и некромант связаны навеки...
Иризар взял поданную графом руку — помедлил, будто решая, на какой палец примерить кольцо. Да уж, если бы не спешка, выбирать следовало более тщательно — скромный опал в серебре будет странно смотреться рядом со сверкающими каменьями и золотом. Но всё же как удобно использовать придворную моду на драгоценности, чтобы открыто носить амулеты! Хотя, по крайней мере, на руках графа все эти роскошные украшения смотрятся куда лучше, чем на жирных пальцах многих вельмож... И уж тем более, чем на проклятом аббате... Взгляд демона остановился на массивном черном камне. Первый перстень, как долго его носила на своей руке Исвирт... Скривив губы не то в усмешке, не то болезненно, демон надел новый перстень рядом с прежним.
— Сохрани старый, на всякий случай. Не снимай его, — попросил он.
Гилберт кивнул, хотя и не вполне понимал. Возможно, причина поспешного решения Иризара кроется в исчезновении Дакса и Дэв-хана? Или это связано с аббатом? Но без сомнения, демон никогда не признается, что кого-то боится, даже спрашивать об этом не стоит.
Закончив с ритуалом, демон взмахом руки заставил пентаграмму исчезнуть.
— Нет, надо же было такое придумать! — воскликнул он, поднимаясь. — Не вздумай открыть мое... гм... новое имя кому-нибудь! И даже Даксу или Дэв-хану не говори! Те просто засмеют.
Внутри Гилберта как будто что-то перегорело. Он столько времени боялся — и теперь, кажется, просто устал. Сейчас, несмотря на предупреждение принцессы, несмотря на то, что поединок объявлен смертельным, он сам удивлялся собственному спокойствию. Будь что будет. А он сделает всё, что должен. Всё, что потребует от него судьба.
Внезапное требование Иризара и исчезновение прежде неразлучных приятелей демонов тревожило его теперь сильнее, чем ожидание поединка с бароном. Но Иризар заявил, что беспокоиться не стоит, а Гилберт уже привык ему доверять. Даже больше, чем следовало бы...
Ночь граф провел спокойно, проспал до позднего утра. Разбудил его безжалостный Иризар — без лишних нежностей кинув на грудь растерявшегося кота, который в смятении выпустил все свои когти.
— Принцесса прислала узнать, не захворал ли ты, — со смехом пояснил демон.
Гилберт обнял сконфуженно прижавшего уши Мэриана, притиснул к груди, как мягкую подушку, и повернулся на бок. Кот уютно заурчал, извиняясь за царапины.
Но столь грубо прерванный сон не пожелал возвращаться. В дремлющее сознание вторгся отдаленный шум с ристалища: толпа, сталь, лошади, поединок... Ратные забавы начались рано. Его очередь биться — на закате... Он потянулся, зевая. Но мозг уже работал, гадая, какую тактику может избрать противник, какое оружие применить, представляя разнообразные варианты нападений — и способы их отклонить, воспользоваться для встречной атаки...
— Его сиятельство барон дир Ваден желает видеть графа ден Ривэна! — донеслось от входа.
— Прошу обождать, я доложу, — ответил слуга.
Но Гилберт вышел к гостю, не дожидаясь доклада. Смерил вошедшего в шатер барона внимательным взглядом:
— Барон? Чем могу быть полезен?
Можно сказать, своего противника Гилберт видел впервые — если не считать вчерашнего дня, когда тот был сплошь закован в броню. Барон оказался крупным мужчиной средних лет, держался надменно. Он тоже, не скрываясь, с интересом разглядывал молодого графа, скривился в презрительной усмешке. Взбитые со сна кудри, худенькие плечи, хрупкое телосложение, несерьезный пух, пробивающийся над губой. Сколько ему лет? Девятнадцать, двадцать? Совсем мальчишка. При иных обстоятельствах барон счел бы для себя оскорблением поединок с подобным соперником. Однако у этого юнца пронзительные глаза... А на руках он держал жирного серого кота принцессы. Барон отлично помнил нанесенное это тварью оскорбление. И кот его тоже не забыл — вон как зашипел, вздыбив шерсть на загривке. Гилберт успокаивающе провел ладонью по спинке, и Мэриан послушно утих. Однако пристально следил за каждым движением ненавистного барона из-под прищуренных век.
— Полагаю, господин граф, вы с нетерпением ожидали моего прихода, — с уверенностью начал барон свою заученную речь, усаживаясь без приглашения. — Что ж, я согласен объяснить вам, какие причины...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
