Иэн хмуро кивнул и засунул копии в папку вместе с видеокассетой.
— Твой материал? — Эмили показала на кассету. Он снова кивнул.
— Да. Черновой вариант. Сэм собирался… — Голос его дрогнул. — Сэм собирался смонтировать его сам, но теперь мне придется предоставить это ребятам в Нью-Йорке.
Он пошарил в кармане пиджака и достал еще один сверток.
— Думаю, лучше мне забросить это в посольство, чтобы мой приятель отослал его завтра с диппочтой. — Он протянул руку к одной из двух оставшихся кассет с записями, сделанными в Сан-Сити. — Оставлю здесь для этого подонка, пусть подавится.
Эмили прищурилась.
— А зачем ему вообще это отдавать? Он убил Сэма, и, если бы у него была возможность, убил бы и нас.
Иэн вздохнул.
— Я знаю. Но был уговор. А уговор есть уговор, даже если он с самим дьяволом. — Он помахал кассетой. — К тому же мы получили, что хотели. И разрази меня гром, если я когда-нибудь еще опущусь до того, чтобы в самом деле использовать такую вещь против кого бы то ни было — будь он даже таким подонком, как Мюллер.
Эмили ничего не ответила. Он наклонился, поцеловал ее и ушел по своим делам. А она осталась в студии. Девушка сидела молча, напряженно думая. Иэн хороший человек. Возможно, даже слишком хороший. Его чувство долга не позволит ему мстить Эрику Мюллеру — даже после того, как тот убил его лучшего друга. Она вытерла слезы, навернувшиеся при воспоминании о бодром, озорном лице Сэма Ноулза.
Наконец Эмили тряхнула головой и взяла последнюю копию видеозаписи. Нельзя оставлять предательство Мюллера безнаказанным.
Она открыла телефонную книгу. Еще одна курьерская служба Йоханнесбурга скоро доставит запечатанный сверток в министерство правопорядка.
Глава 18
КОНЕЦ И НАЧАЛО
27 ОКТЯБРЯ, УПРАВЛЕНИЕ ВОЕННОЙ РАЗВЕДКИ, ОТДЕЛ СПЕЦИАЛЬНЫХ ОПЕРАЦИЙ, ПРЕТОРИЯДаже при выключенном кондиционере в офисе казалось холодно. Эрик Мюллер с ужасом смотрел на лежащий перед ним на столе полицейский отчет. Судебно-медицинская экспертиза и розыскная работа, наконец позволили установить личность погибшего в подорванном «мерседесе».
Сэмюэль Ноулз. Возраст — тридцать семь. Гражданство — США. Профессия — телеоператор.
Господи. Это катастрофа. Хуже и быть не могло. Он отдал документы АНК, захваченные в Гавамбе, американским журналистам! И они находятся у них в руках уже сорок восемь часов — двое суток драгоценного времени — вполне достаточного для того, чтобы переправить содержащуюся в документах информацию далеко за пределы ЮАР.
Настоящая катастрофа. Даже белые в этой стране все больше испытывают неудовлетворенность и разочарование правительством Форстера. Дорогостоящая военная кампания за рубежом, кровопролитные столкновения внутри страны и разваливающаяся экономика сильно отразились на популярности Карла Форстера. Однако до сих пор белая оппозиция не выходила за рамки отдельных злобных выпадов или случайных и без труда подавляемых студенческих демонстраций. Но все изменится, как только история с «Голубым экспрессом» будет обнародована за рубежом.
Мюллер горестно усмехнулся. Большинство африканеров и других белых южноафриканцев простили бы своим самозваным лидерам любую жестокость в отношении черных, цветных или индийцев. Однако предательство и обман белых соплеменников едва ли будут восприняты с такою же снисходительностью.
Отодвинув в сторону рапорт полицейского управления, он принялся рыться в ящиках стола. Надвигающийся на ЮАР кризис его мало заботит, зато собственная судьба — волнует, да еще как. Когда американское телевидение начнет транслировать свой сюжет, лучше ему быть за тысячи миль отсюда.
Мюллер разложил на столе множество поддельных кредитных карточек, паспортов и дорожных чеков — их было столько, что хватило бы на три легенды, которые могут ему понадобиться, чтобы исчезнуть раз и навсегда. Нет смысла тянуть. Первая же новость о документах, которые он передал американцам, разнесется по всему свету как лесной пожар.
Он встал, взял пиджак, набил бумагами портфель и быстро вышел в приемную.
Рыжеволосая Айрин Руссув с удивлением оторвалась от диктофона.
Мюллер приподнял свой портфель.
— Остаток дня меня не будет, мисс Руссув. Есть кое-какие неотложные дела. Позвоните в гараж, чтобы приготовили мою машину.
Он повернулся и направился к двери, не дожидаясь ответа. Если поторопиться, то можно поспеть на дневной рейс в Лондон. Тогда к рассвету завтрашнего дня, он уже растворится в одном из многолюдных европейских городов.
Погруженный в свои мысли, он не заметил, как секретарша неохотно и неуверенно протянула руку к телефону.
Мюллер спускался в гараж министерства, перепрыгивая через две ступеньки. У него как гора с плеч свалилась. Лучше быть богатым изгнанником в Европе, чем лежать в безымянной могиле в ЮАР.
Когда он вошел в небольшой подземный гараж, которым пользовались высокопоставленные чиновники министерства, на губах его уже играла улыбка.
Но эта улыбка моментально улетучилась при виде четверых человек возле его «ягуара». Заместитель министра правопорядка Мариус ван дер Хейден и еще трое мужчин, быстро смерившие его угрюмыми, оценивающими глазами.
— Куда-нибудь едете, Эрик? — Ван дер Хейден кивнул на пухлый портфель.
Нет, ничего страшного. Мюллер облизнул внезапно пересохшие губы.
— Да просто взял кое-какую работу на дом. Вы позволите? — он сделал шаг к машине.
По едва заметному знаку ван дер Хейдена двое угрюмых мужчин вышли вперед, преградив ему путь. Третий продолжал стоять рядом с боссом.
Ван дер Хейден покачал головой.
— Очень сожалею, но, боюсь, пока не могу вас отпустить, Эрик. — Он неприятно улыбнулся. — Есть небольшое дело, которое президент просил меня… ну, скажем, обсудить с вами.
Мюллер почувствовал, как у него задрожали руки, и убрал их за спину.
— Да?
Ван дер Хейден медленно кивнул, улыбка на его лице превратилась в оскал.
— Кажется, это касается видеокассеты, Эрик. Той, на которой записаны вы и какой-то черный мальчик.
Они все знают! Эти подлые американцы наврали! В конце концов они его продали. Живот Мюллера свело судорогой, и он с трудом сглотнул. О Господи. Им все известно.
Ноги у него подкосились, и он повалился вперед, в оцепенении наблюдая, как из его портфель высыпается на бетонный пол кипа поддельных документов и дорожных чеков. Агенты ван дер Хейдена сгребли его под руки и рывком поставили на ноги.
Ван дер Хейден взглянул на многочисленные паспорта и деньги, а потом поднял глаза на объятое ужасом лицо Мюллера.
— Так-так, Эрик. Работа у вас не менее странная, чем ваши сексуальные привычки. Кто-нибудь мог бы подумать, что вы собрались покинуть нашу любимую родину. — Улыбка на его лице сменилась гримасой отвращения. — Заберите эту грязную свинью, любителя мальчиков. Мне надо задать ему несколько вопросов в приватной обстановке.
Нет! Мюллер почувствовал, что у него кровь стынет в жилах. Он точно знал, что имеет в виду ван дер Хейден. Пытка. Бесконечная пытка, от которой сходят с ума. У него опять подогнулись колени. Одно дело причинять боль, и совсем другое — ее испытывать! Боже, прошу Тебя, впервые за несколько десятилетий обратился он к Небу, подари мне пулю в затылок. Что угодно, только не ЭТО.
— Мариус, подождите! Пожалуйста! — Он извивался в руках двух агентов, державших его мертвой хваткой. — Вам нет нужды этого делать! Я все скажу! Все! Клянусь вам!
Ван дер Хейден опять кивнул своим людям. Один из них схватил Мюллера за горло, заставив его замолчать.
Ван дер Хейден шагнул вперед и с притворной ласковостью дотронулся до красной, заплаканной щеки Мюллера.
— О, Эрик. Я знаю, что ты заговоришь. Я знаю. Но почему ты хочешь лишить нас нашего маленького удовольствия? — Он покачал головой, изображая сожаление. — В любом случае президент уже распорядился насчет того, какой смертью тебе умереть. Так что, meneer, нам больше не о чем торговаться, а скоро у тебя не останется и того, чем торговаться.
Отступив назад, он стал смотреть, как его люди тащат брыкающегося Эрика Мюллера в ожидающий их фургон без опознавательных знаков.
Бывшему шефу военной разведки ЮАР предстояло узнать, каково это — лежать беззащитным перед безжалостными людьми.
ТЕЛЕСТУДИЯ, ЙОХАННЕСБУРГКопировальная машина снова и снова вспыхивала ярким светом, ритмично освещая напряженное, полное решимости лицо Эмили ван дер Хейден. Она стояла вплотную к машине, внимательно следя, как листы документов АНК, которые они выманили у Эрика Мюллера, по очереди исчезают в чреве машины, затем вылезают наружу, и так снова и снова. Готовые комплекты громоздились на другом конце копировального стола. Сзади раздался голос Иэна Шерфилда.
