При виде его смятения на глаза мои пала красная пелена. Сейчас эта первостатейная скотина заработает по ушам – как и всякий на этаже, кто пытается спать. Но мне было наплевать. На кону стояла честь сестры. Где-то в глубине души я уловила фальшь в своих действиях, но дьявольская составляющая моего «я» заглушила ее.
– Ты тварь, каких я в жизни не видывала!
Визг по этому поводу ранним утром согнал удивление с лица Гриффина.
– Что на тебя нашло, черт возьми?! – заорал он в ответ.
Впереди Гриффина шел Мэтт, позади – Эван. Оба они шагнули ко мне, когда я налетела на басиста. Эван удержал меня, поняв, очевидно, что я намерена придушить его приятеля.
– Моя сестра может родить твоего ребенка в любую секунду, а ты жаришь по туалетам всяких шлюх! Надеюсь, Анна прозреет и выпишет тебе поджопник!
Лицо Гриффина затуманилось.
– Ага, как Денни тебе? – прорычал он.
– Гриффин!
На пороге нашего номера возник полураздетый Келлан. Должно быть, его разбудил мой крик, однако побагровел он от реплики Гриффина. Его глаза превратились в острые ледышки.
Гриффин наградил его раздраженным, но опасливым взглядом. Я воспользовалась паузой и завопила в ответ:
– Анна признается тебе в любви, а ты через минуту находишь каких-то дешевок? Что на тебя самого-то нашло, черт подери?
В этот момент я почувствовала, что теперь меня уже держит Келлан, а не Эван, но меня это мало заботило. Чтобы заткнуть меня, Келлану пришлось бы применить кляп. Гриффин шагнул ко мне, и фокус общего внимания сместился. Эван и Мэтт синхронно прихватили его за руки: не распускай. Пригнувшись, Гриффин крикнул мне в лицо:
– Я этих телок пальцем не тронул, ясно? Вали на хрен!
– Конечно! – выпалила я, не сводя с него яростных глаз. – Так я тебе и поверила. Я все видела!
Настрой Гриффина изменился, и он вздохнул. Все еще запальчиво, но уже спокойнее, он пустился объяснять:
– Дело шло к этому, да. Они завелись, трусы полетели на пол – смерть как хочется на меня запрыгнуть! Но я мог думать только об Анне. – Гриффин вскинул руки, его голос обрел силу. – Я не захотел трахать этих телок, потому что люблю твою гребаную сестру! Теперь довольна, зараза? Меня оседлали, мать твою… как и остальных пидорков! – указал он на своих товарищей.
Я разинула рот, не находя слов.
Но кое-кто их нашел.
– Ты меня любишь?
Все повернулись к двери, возле которой стояла, прислонившись к косяку, Анна. Гриффин встретился с ней взглядом, и напряженное внимание снова переключилось на него.
– Да, – прошептал он.
Мэтт и Эван выпустили его.
– Люблю тебя и больше никого не хочу, – слегка удрученно, как будто признавая поражение, буркнул Гриффин.
Он сдвинул брови, как бы недоумевая, с чего вдруг случайные совокупления утратили былую прелесть.
Анна с улыбкой вышла в коридор и встала перед басистом:
– И я тебя люблю, мне тоже больше никто не нужен. – Положив руку ему на щеку, она добавила: – Мне и тебя довольно.
До Гриффина это, похоже, дошло, и он наконец улыбнулся вроде бы счастливо:
– И мне тебя довольно.
Анна взяла его за руку и попятилась обратно в номер:
– Прекрасно, тогда пускай мне хватит тебя прямо сейчас. Так хочется, что вся уже потекла!
Гриффин подскочил к ней и схватил за задницу.
– Мне тоже, черт побери, – успел пробормотать он, прежде чем их губы слились.
У меня свело желудок, но теперь по совершенно иной причине. Я повернулась, чтобы ускользнуть в свой номер. Келлан, правда, все еще перекрывал дорогу. Он был раздражен вопреки романтической сцене, которой мы стали свидетелями.
– Эй, Гриффин!
Тот нехотя отклеился от Анны.
– Не смей больше материть мою жену, – произнес Келлан, обняв меня за талию.
Гриффин ухмыльнулся и вновь занялся Анной.
* * *
После этого душераздирающего эпизода мы с Келланом вернулись в постель. Но выспаться толком не удалось. Келлану предстояло несколько радиоинтервью, о чем и напомнила ему Тори, немилосердно заколотившая в дверь.
– Кайл, звонки через десять минут!
Усталый и сонный, Келлан сел с расторопностью ленивца. Почесав грудь, он поцеловал меня в щеку и пощекотал мне шею. Я хихикнула и запустила пальцы ему в волосы. Вечером интим не задался – я была слишком расстроена, однако сейчас я чувствовала себя умиротворенной, и было бы позором оставить без дела такую роскошную кровать. Десять минут – небольшой срок, но если по-быстрому, то можно прекрасно уложиться.
Губы Келлана добрались до моей ушной раковины, и я потянула его на себя.
– С добрым утром, – просипел он.
Обвив его ногами, я прижалась к нему бедрами, настроенная разбудить его целиком. Много времени бы это не заняло.
– Доброе утро, – шепнула я, закрывая глаза.
Боже, как хорошо.
Келлан не терял ни одной драгоценной секунды: он раздел меня, а я – его. Когда мы обнялись уже голыми, я прикинула: осталось еще больше девяти минут. Тело Келлана было теплым и мягким, но кое-где твердым, как сталь. Наслаждаясь мигом свободы в частных апартаментах, я не стала сдерживаться, когда он вошел в меня. Новизна полного уединения с Келланом понудила меня кончить через полторы минуты. Через пять же, если считать с начала, Тори пробарабанила готовность номер один и сообщила, что переслала ему план интервью. Тут же я заорала, кончив вторично, а когда та вернулась спустя шестьдесят секунд, чтобы напомнить о себе, кончила и в третий раз, и тут Келлан позволил себе присоединиться.
Мы постанывали, опустошенные до капли. Затем Келлан соскользнул с постели, прихватил мобильник и занялся назначенными звонками. Довольно улыбаясь, я задумалась, не выдастся ли ему еще одна десятиминутная пауза.
Решив полениться, благо сегодня мы никуда не переезжали, я заказала уборку и стирку. Отели бронировал менеджер Сиенны, а у нее были экстравагантные вкусы, которые не могли удовлетворить ни в одной гостинице со статусом ниже пяти звезд. В большинстве зарезервированных за нами отелей в стоимость номера входила полная стирка по требованию. Это было для меня огромным облегчением, так как я терпеть не могла стирать. Дорожная жизнь в компании с Сиенной имела свои плюсы, и я избаловалась.
Побросав всю нашу одежду, включая и то, что на нас было с утра, в пакет, я захватила из ванной пару махровых халатов. Белые, длиной до пола, они благоухали лавандой. Я в жизни не носила таких мягких и чувствовала себя так, словно погрузилась в огромную пуховку. Мелькнула мысль: может, стащить?
Келлан сидел за столиком у двери на балкон. Вид на центр Шарлотт впечатлял, прекрасные небоскребы возносились под облака. Но я взглянула лишь мельком, ибо Келлан был совершенно голым и сильно меня отвлекал. Я швырнула ему халат. Такое тело грех прикрывать, но могла войти горничная – несчастную хватил бы инфаркт. Келлан улыбнулся мне, продолжая беседовать с далеким диджеем. Халат он не надел, но прикрылся, расстелив его на коленях. Ладно, сойдет.
