— Я отправил Одоакру послание, — продолжил Зенон, — где выражаю решительное недовольство тем, что он так явно усиливает свое влияние. Разумеется, он ответил горячим протестом, заявил, что якобы остается таким же верноподданным, как и прежде. В знак этого Одоакр прислал мне все регалии римского императора — пурпурную диадему, корону с расходящимися лучами, драгоценный скипетр, державу, изображение богини Победы и бесценный sceptrum palatii[63], который последние пять столетий украшал каждого римского императора. Все это, вероятно, с целью убедить меня, что Одоакр, по крайней мере в этом, не стремится к первенству. Я рад, что получил регалии, но это меня отнюдь не успокоило, потому что Одоакр высокомерно насмехается надо мной. Он отказался подчиниться моему приказу — вернуть земли обратно законным владельцам. Я слишком долго сносил его дерзость. Теперь я желаю убрать этого наглеца. И хочу, чтобы это сделал ты, Теодорих.
— Это будет не просто, sebastós. Одоакру хранят верность все легионы Западной римской империи, и он сумел установить отношения с другими западными народами. Бургундами, франками…
— Будь это просто, — саркастически заметил Зенон, — я бы отправил к Одоакру свою супругу Ариадну или евнуха Мироса. Или даже нашего дворцового кота. Именно потому, что это очень даже не просто, я и прошу заняться этим опытного, сильного воина.
— Полагаю, что я справлюсь, sebastós. Но пойми, на это потребуется время, подобное не совершить в одночасье. Моей армии остроготов, пусть даже вместе с армией короля ругиев Февы, будет недостаточно. Мне надо собрать дополнительное войско, что наверняка станет известно Одоакру, он тоже начнет вооружаться…
Император перебил Теодориха:
— Я собираюсь немного облегчить тебе задачу. Сделаем иначе. Полагаю, ты понимаешь, что не можешь привлечь к этому легионы, которые в настоящее время находятся под твоим командованием на Данувии?
— Разумеется! — ответил Теодорих довольно резко. — Как можно заставить римские легионы сражаться против римлян! Это окончательно расколет империю. Вырезать нарыв на теле следует осторожно, чтобы при этом не погибнуть от кровотечения.
— И по той же самой причине, — заметил Зенон, — я хочу тебя еще кое о чем предупредить. Когда твоя армия отправится из Новы в Италию, на территории Восточной империи она ни в коем случае не должна питаться за счет местных жителей. Пока ты будешь двигаться по этим землям, ты не сможешь собирать подати и кормить армию за счет общин. Вот окажетесь в Западной империи — в Паннонии, тогда и грабьте население сколько хотите.
Теодорих нахмурился:
— Это означает, что нам придется нести еду и все припасы, необходимые в походе, примерно три сотни римских миль. Поскольку получается изрядное количество провизии, придется ждать до тех пор, пока не соберут новый урожай. К тому времени, когда мы доберемся до Паннонии, уже наступит зима. Нам придется задержаться там до весны. Затем до границы с Италией останется пройти еще четыре сотни римских миль или около того. А дальше все будет зависеть от того, где мы впервые столкнемся с армией Одоакра — или куда он направит ее на наши поиски, — не исключено, что мы вообще не встретимся до следующего лета.
Зенон пожал плечами:
— Ты и сам предупреждал меня, что такие вещи не делаются в одночасье.
— Отлично, — согласился Теодорих, распрямившись. — Я понял, что от меня требуется. А теперь позволь спросить тебя, sebastós, что я получу в случае успеха?
— Всё. Весь Италийский полуостров. Древние земли Лация, откуда пошла самая процветающая и величайшая держава мира. Имперский город Равенну. Все остальные богатые города Италии и все земли между ними. Свергни Одоакра Рекса, и ты сам станешь Теодорихом Рексом.
— Рекс… Рекс… — задумчиво повторил мой друг. — Это, пожалуй, слишком. Я ведь и без того уже зовусь Тиударекс. — Он выделил голосом последний слог своего имени.
Зенон испытал некоторое затруднение, а затем и откровенно испугался, услышав следующий вопрос Теодориха. Тот без обиняков поинтересовался:
— Кем же я тогда стану, sebastós, — твоим союзником, подданным или простым рабом?
Какое-то время император сверлил Теодориха тяжелым взглядом. Но затем его кирпичного цвета лицо смягчилось, и он добродушным тоном произнес:
— Как ты уже заметил, титулы — вещь сомнительная, их можно получить легко, и стоят они дешево. А мы оба знаем, что ты единственный человек, который способен выполнить для меня ту миссию, которую мы только что обсуждали. Ты можешь отобрать у Одоакра Италийский полуостров. Ты станешь править им как мой полноправный представитель, наместник, и я не стану вмешиваться. Создай, если хочешь, там новое государство для своих остроготов. Эта земля плодороднее, красивее и вообще гораздо ценнее, чем те, которыми сейчас владеют твои люди в Мёзии. Что бы ты ни создал в тех краях, которые завоюешь, — даже если возродишь Западную империю во всем ее былом величии и славе, — это будет твоим. Ты станешь править там, правда, от моего имени, но… все-таки ты станешь править.
Теодориху потребовалось какое-то время, чтобы все хорошенько обдумать. Наконец он кивнул, улыбнулся и склонил голову перед императором, этим жестом дав понять всем остальным, что им следует сделать то же самое, а затем сказал:
— Habái ita swe. Eíthe hoúto naí. Да будет так.
* * *
На обратном пути в Мёзию мы вместе добрались лишь до Адрианополя. Там Теодорих, Соа, Питца и Эрдвик, каждый со своим отрядом воинов, отправились в разные стороны, на запад и восток, чтобы обсудить все с вождями племен и старейшинами кланов: надо ведь было дополнительно набрать людей для нашей армии. Я же в сопровождении двух воинов отправился прямо в Новы, потому что Теодорих приказал мне продолжить работу по составлению готской истории. Если, сказал мой друг, ему суждено стать более могущественным правителем, то обязательно нужно, чтобы появилась достоверная история его народа и его собственной династии: пусть прочитают и оценят все современные монархи.
Таким образом, я вернулся в свое поместье и вплотную занялся написанием связной и законченной истории готов. Разумеется, я сделал то, что требуется от любого биографа знатного человека: навел немного глянца и блеска на исходные данные, хотя особой нужды в этом не было. Некоторые факты я слегка преувеличил, другие чуть исказил, третьи опустил, а кое-какие события, которые на самом деле произошли очень давно, слегка приблизил к нам по времени. Я ухитрился так вставить в историю готов династию Амалов, что Теодорих получился прямым потомком короля Эрманариха, которого готы приравнивали к Александру Великому, а тот, в свою очередь, происходил непосредственно от легендарного Гаута.
