Рейтинговые книги
Читем онлайн Екатерина Медичи - Иван Клула

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93

В разговоре никогда нельзя застать королеву врасплох: неутомимая любительница писать письма, она еще и искусная спорщица. Вместе с Монтенем она могла бы сказать:

«Я вступаю в общую беседу и говорю там очень легко и свободно. Ни одно предложение меня не удивляет, никакой долг меня не оскорбляет, каким бы неприятным это для меня ни было. Когда мне противоречат, то возбуждают только мое внимание, но не гнев: я прислушиваюсь к тому, кто мне противоречит – он меня учит. Только истина должна вести и одного, и другого». [422]

Слишком далеко от нас то время, когда Этьен Доле взошел на костер за то, что напечатал еретические мысли. Правда, это было при Генрихе II, а Екатерина тогда не могла ни одного слова произнести официально. Как только она действительно взяла в свои руки власть от имени Карла IX, костры погасли повсюду. Преследование «инакомыслящих» вылилось, естественно, в другие формы, но в большинстве своем это было стихийное преследование одних людей другими, жестокость и животная ненависть в локальном сведении счетов. Жестокость, проявленная через правосудие, была скорее исключением: среди прочих, целью великого путешествия по Франции Екатерины и Карла IX было образумить неистовствующие парламенты, которые по собственной воле организовывали преследования.

Конечно же, королева, как и ее современники, не придавала особого значения человеческой жизни: ее оценят только последующие века. Поэтому государственный интерес заставлял ее иногда прибегать к убийству, когда у нее иссякали аргументы, чтобы ослабить пагубное, по ее мнению, влияние Колиньи. Но такие поступки все-таки скорее исключения. Пока французы яростно уничтожали друг друга, она пыталась найти приемлемые решения, дающие возможность мирного сосуществования. Гарантии, данные позже протестантам по Нантскому эдикту: безопасные города, смешанные палаты, свод правил, регламентирующих отправление культа, и ассамблеи, – уже были записаны в эдиктах, вдохновленных королевой.

В экономическом плане один неурожайный год сменял другой: 1562-1563, 1565-1566 и особенно 1573-1574, 1586-1587 гг. В сравнении с этим царствование Генриха II, на которое пришелся только один плохой урожай, можно считать относительно благоприятным. Правительство королевы-матери оказывается безоружным, но никак не бездеятельным. Организована общественная помощь голодающим. Используются традиционные формы социального обеспечения, но также принимаются меры, чтобы в будущем избежать этой напасти: так, например, появляются муниципальные запасы продовольствия для упорядочения снабжения. [423]

Голод сопровождается повышением цен на продукты питания. В этот период цены резко возрастают. Инфляция рождается вместе с эпохой. С поступлением драгоценных металлов из Америки она достигает невиданных размеров, возмущая и пугая современников. Невыносимая нищета обрушивается на самые бедные слои населения, живущие на фиксированный доход, выражающийся в расчетной денежной единице – турском ливре, чья стоимость по отношению к реальной денежной единице постоянно падает. Решение будет найдено: в 1577 году ливр заменит экю – реальная денежная единица. Власти сами установят обменный курс. Эта денежная реформа является основополагающей: она даст возможность скромным рантье, каких в народе большинство, сразу же получить достойный доход. Стабилизация денежной системы происходит одновременно с установлением равновесия в торговле. Считается, что причиной нарушения международного обмена является импорт предметов роскоши. Чтобы исправить такое положение, Екатерина поощряет развитие новых видов деятельности: разведение шелковичного червя, ткачество, выращивание апельсиновых деревьев, организация национальных конезаводов. Развиваются строительные ремесла, что находит применение при строительстве королевских резиденций и градостроительстве. Очень часто Генриху IV достаточно будет лишь идти по пути королевы-матери, продолжая начатое ею дело возрождения.

В социальном плане иногда складывается впечатление, что происходит нечто вроде революции. Пересматривается место духовенства на национальном уровне в отношении его богатства, но не его почетного превосходства. По Конкордату 1516 года практически все доходные должности были в распоряжении короля, который распоряжался ими в угоду своим приближенным. Кроме того, уже долгое время велось наступление на исключительную привилегию священнослужителей – освобождение от налогообложения. На этот раз оно было практически уничтожено договором в Пуасси и последующими контрактами, которые обяжут духовенство платить недоимки по рентам, учрежденным государством. [424] Королевская собственность была обременена огромными долгами, увеличивать размер традиционного налогообложения было уже нельзя, поэтому Екатерина и ее сыновья черпают средства из церковных доходов в зависимости от потребностей, как если бы огромные состояния церковников были денежным запасом Короны. Доход от имущества Церкви рассматривается как национальное достояние. Король его выставляет на продажу. Покупатели бросаются на земли, недвижимость и пошлины, собранные за несколько столетий: активный перевод собственности отражается на объеме сделок, который может достигать пятнадцати – семнадцати миллионов турских ливров. Позже церкви смогут выкупить большую часть имущества, но в эпоху религиозных войн эта передача прав кажется окончательной. Нувориши – менялы, банкиры, торговцы, пользуясь денежным кризисом, разорявшим народ, вкладывают деньги в земли и получают дворянские титулы, как землевладельцы, изгоняя бывших хозяев – мелкопоместных дворян, в столицу. Увеличивается разрыв между родовитой аристократией, богатыми горожанами и оборванными дворянчиками, которые, в лучшем случае, становятся солдатами и гвардейцами короля, а в худшем – голодными головорезами, предоставленными самим себе и лишившимися защиты иерархий землевладельцев.

Социальное положение людей меняется. Но еще они меняются духовно и, даже можно сказать, в лучшую сторону. До Варфоломеевской ночи Реформация была партией знатных вельмож. Конде, братья Шатильоны, даже Жанна д'Альбре сделали из нее силу политической оппозиции. Благодаря уничтожению дворян пасторы возвращают свое место руководителей общин. В них господствуют религиозная исступленность и искренность верующих. Вновь появившееся в протестантском обществе превосходство духовного начала над политикой, возможно, является одной из причин, помешавших Генриху Наваррскому вернуться в католическую веру, как того требовала от него Екатерина.

Какой бы веры ни придерживались французы конца XVI в., у них есть общее: сила и искренность веры. Эта вера [425] регулирует отношения с государственной властью: она принуждает повиноваться Цезарю, то есть существующей власти. Но именно по этому поводу возникают главные проблемы конца правления Екатерины. Не следует забывать, что основным побуждающим фактором бунта Лиги является отказ признать наследником трона того, кто не разделяет религиозных убеждений большинства населения. После протестантов наступит очередь католиков Франции вступить в настоящий конфликт с властями: верность Богу и верность королю сталкиваются и противоречат друг другу.

В основном XVI век разрешил эту дилемму, применив принцип cujus regio, ejus religio – религия подданных должна быть религией государя. Примером этому были Германия, Англия, Испания. Екатерина не захотела и не сумела принять энергичные меры. Эта нерешительность казалась соседним державам рискованной и возмутительной: она постоянно давала им удобный предлог для вмешательства в дела Франции.

Это международное давление является той смертельной опасностью, которая могла бы погубить Францию во время гражданских волнений. Сколько раз захват королевства казался неминуемым. Но благодаря невиданной удаче у потенциальных врагов оказываются связанными руки: Англия занята военными действиями в Шотландии и Ирландии, Испания – восстанием в Нидерландах и бунтом морисков. Впрочем, королева Екатерина всегда находит деньги, когда нужно выступить против Испании на северных границах и на море: благодаря солидарности итальянских княжеств и международной сети флорентийских банкиров она всегда получает, даже если ей приходится торговаться, денежные средства, которые Его Католическое Величество с великим трудом переводит из Испании в Нидерланды. Мадрид будет вынужден прекращать платежи, а Французская корона, хоть и испытывающая финансовые затруднения, находит огромные суммы, чтобы купить отступление немецких наемников.

Тот факт, что Франция сумела продержаться до катастроф страшного 1588 года, является в основном результатом [426] ловкости королевы-матери, которой помогала сама удача. Но в повседневной борьбе у Екатерины был гораздо более постоянный, чем удача, союзник – французский народ. В ходе гражданских сражений развилось обостренное национальное сознание: французы поняли, что все они братья, дети одной матери – Франции. А она проявляется, действует и приказывает через посредство суверена. Следовательно, благодаря стечению обстоятельств король находится под опекой, по праву или фактически, своей родной матери. Судьбой было предопределено, что образ матери Франции воплотился в личности королевы-матери: сыновнее почитание, страх и даже ненависть, которую внушала Екатерина Медичи, ее нравственное превосходство, которое признавали противоборствующие группировки, нельзя объяснить как-то иначе. В этом смысле показательны даже крайности в адресованных ей обвинениях: самый страшный упрек королеве, содержащийся в Замечательном рассуждении 1574 года, состоит в том, что она обращалась как с бастардами с законнорожденными сыновьями Отчизны.

1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Екатерина Медичи - Иван Клула бесплатно.
Похожие на Екатерина Медичи - Иван Клула книги

Оставить комментарий