Альиор даже улыбнулся, радуясь за брата. Но потом насторожился. Что-то начало меняться. От стен отделились тени, которые заскользили по полу прямо к Альнару.
— Осторожно, — со страхом глядя на них, не понимая, какая в них заключается опасность, но чувствуя, что она есть, предупредил брата юноша. Но тот не слышал его, не слушал, не обращал внимание. А, может, ему было все равно. Альнар не думал о будущем, оно было ему не нужно, ведь все, о чем он мечтал, он получил — эту корону.
А тени росли, становясь все выше и выше, сгущаясь, как грозовые тучи, в глубине которых уже начали зарождаться молнии. Предчувствуя — сейчас все вокруг полыхнет в яркой вспышке, ожидая ее, Аль на мгновение отвел взгляд, зажмурился…
Когда он открыл глаза, призрачные тени исчезли.
"Ну и слава богам", — с облегчением вздохнул юноша, однако лишь мгновение спустя дыхание замерзло у него на губах.
— О нет! — простонал он, обнаружив на месте брата каменную статую.
Это было ужасно — видеть пусть измененные временем, но оттого не ставшие незнакомыми черты застывшие навеки в мертвой маске.
"Нет! Этого не может быть! Это только кошмар! — он упрямо стиснул зубы, мотнул головой, прогоняя наваждение.
Очнувшись, несколько мгновений он лежал, уже не радуясь тому, что кошмар закончился. Ему пришла в голову странная мысль — может быть, останься он в нем, ему удалось бы найти способ все исправить, изменить, переиначить, или хотя бы заглянуть на шаг в будущее, надеясь, что там найдется вход.
— Силен ты спать, — донесся до него голос брата, заставив вздрогнуть всем телом.
— Ты что? — удивленно воззрился на него Альнар, стоявший, опираясь на длинную толстую палку. — Смотришь на меня, как на приведение? — в следующее мгновение он нахмурился, словно начиная понимать: — Или в твоем сне я действительно умер? — царевич замотал головой. — Ты это брось, хватит всем смерть пророчить!
— Как будто это от меня зависит! — хмуро проворчал юноша, отведя в сторону взгляд. — Если бы я выбирал сны, то видел бы лишь истории легендарных эпох.
— Ладно, брат, — качнул головой Альнар, — прости, что налетел на тебя. Я понимаю, свои сны выбирают лишь чародеи, простые же смертные видят то, что им посылают духи грез. Просто… И когда же я умру? — вдруг спросил он.
Аль-ми, не ждавший ничего подобного, вместо того, чтобы выдумать какую-нибудь безобидную ложь, ответил искренне, как на духу:
— Когда наденешь венец Основателя.
— Вот даже как! — тот, не справившись со своими чувствами, расхохотался.
— Не вижу ничего забавного! — юноша даже обиделся.
— Ты не представляешь, какое это облегчение — знать, что мечта исполнится!
— Но в тот же миг ты умрешь! — он не понимал этого и не собирался даже пытаться разобраться в чувствах брата. Мечтают ведь не для того, чтобы что-то получить, а чтобы потом еще этим нечто воспользоваться.
Ну, вот сейчас, Аль жутко хотелось есть. И он мечтал о жирном куске жаркое — но не полюбоваться им, а съесть. — Брат, — спустя несколько мгновений старательного раздумья проговорил он, заговорил он, стараясь вкладывать в каждое слово как можно больше убежденности. — Я хочу, чтобы ты пообещал мне…
— Не искать корону Основателя? — тот смотрел на юношу как на наивного ребенка. Да кто же откажется от мечты, тем более узнав, что она может исполнится?
— Не брать ее из моих рук.
Этот ответ оказался столь неожиданным, странным, что Альнар, опешив, застыл с открытым ртом, не зная, смеяться ли ему над шуткой, или сделать над собой усилия, чтобы постараться понять слова, сказанные всерьез.
— Ладно, — наконец, кривя губы в усмешке, в которой было и снисхождение к детской наивности, и неверие в предвидение, — я обещаю, что если ты станешь предлагать мне корону Основателя, я не возьму ее из твоих рук.
— Спасибо, — Аль вздохнул с облегчением, как будто эти слова освобождали его от власти кошмара. Вряд ли все было так, и он сам почти что понимал это — ему следовало бы не перекладывать решение на чужие плечи, а принять его самому, пообещав никогда не входить в то святилище, не брать этот треклятый венец и уж конечно не передавать его Альнару. Но он не мог дать себе слово, что поступит именно так, словно заранее зная, что не сможет его исполнить.
— А что хоть должно было со мной произойти? — стремясь перевести в шутку разговор, подошедший к грани, из-за которой веяло жутким холодом, спросил Альнар.
— Ты стал бы камнем, — ему было больше нечего скрывать, ведь самое главное он уже сказал.
— Камнем?
— Ты дал слово, — хмуро глянул на него брат, — и, надеюсь, не станешь его нарушать лишь для того, чтобы узнать, ошибается ли мое предвидение или нет.
— Ладно, ладно, успокойся! Я совсем не хочу становиться камнем! Однако, — немного спустя, качнув головой, проговорил он, — ты меня порадовал. Ведь этот твой сон значит, что мы минуем горы. И дойдем до цели.
Алиор кивнул:
— Это так.
— А мы? — братья и не заметили, как к ним подошли вернувшиеся с охоты спутники. — Чего бояться нам? — спросил Лиин.
— Во всяком случае, не смерти от голода, — проговорил Альнар, которому хотелось как можно скорее прервать этот разговор, который заставлял его нервничать, а царевичу совсем не нравилось это чувство. — Если судить по вашей добыче, — он кивнул на принесенных воином пары фазанов.
— Я тоже не с пустыми руками, — Лот потряс перед носом у царевича двумя мохнатыми тушками.
— Что это? — тот чуть отстранился, презрительно поморщившись. — Крысы?
— Еда. А если ты видишь что-то кроме этого, то недостаточно голоден. Я же просто умираю, — и он зашагал к костру, чтобы, устроившись возле него, умело орудуя ножом, освежевать свою добычу, а затем, нанизав на меч, поскорее поджарить.
Однако если Аль надеялся, что ему удалось заставить его забыть о разговоре, он ошибся. Не отрываясь от своего занятия, Лот спросил:
— Так что в твоих снах с нами случилось? Нечто ужасное? Поэтому ты просыпался в холодном поту? Давай, говори. Может быть, зная об опасности, нам удастся обойти ее стороной.
— Ну да, — скривился в грустной усмешке Лиин, — очень это знание помогло Рику.
— Он просто не хотел верить, что именно ему суждено умереть вот так.
Аль с сомнением взглянул на брата. Он не знал, как ему поступить. С одной стороны, они были вправе все узнать. Может быть, тогда им удастся избежать беды. Но, с другой, а что если его сон — не более чем кошмар? Пустышка, ерунда, не достойная даже внимания?
— Скажи им, — разрешая его сомнения, проговорил Альнар. — Если они хотят знать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
